Александр Зеленский
Схватка с преисподней
Тот день должен был стать последним в жизни Лепилы. Вот только сам приговоренный, как водится, об этом даже не догадывался.
Первому весеннему солнечному деньку, наступившему сразу после длиннющей зимней тягомотной хмари, Лепила радовался, как младенец, направляясь от станции метро «Парк культуры» к старинному московскому дому, где арендовал помещение под свой врачебный кабинет.
Перейдя через подземный переход, в котором продавали всякую всячину все кому не лень, Лепила, благостно щурясь на залитый солнечным светом небосклон, неторопливо шел по Остоженке, не обращая внимания на прохожих. Не заметил он и подозрительного длинноволосого типа в коротком демисезонном пальто и темных очках на глазах. Тот только что перебежал улицу в неположенном месте и теперь неумолимо и неотвратимо, как сама судьба, сближался с Лепилой, держа свои длинные руки в карманах.
Лепила подошел к яркой витрине со всевозможными продуктами питания иностранного производства и остановился на какое-то мгновение перед ней, вспомнив, что еще не успел позавтракать. В этот самый момент и произошло то, что должно было произойти. Длинноволосый выхватил из кармана нож с выкидным лезвием и, подойдя к жертве сзади, замахнулся, чтобы посильнее воткнуть длинное узкое лезвие ему в спину, прямо под левую лопатку, но…
В последнее мгновение Лепила будто что-то почувствовал или заметил отражение длинноволосого в витрине, во всяком случае, он успел каким-то непостижимом образом уклониться в сторону. И все же от второго удара ножом, нацеленного уже в живот, Лепила увернуться бы не сумел, если бы на помощь ему не подоспел молодой мужчина среднего роста и ничем не примечательной внешности, одетый в темно-синий плащ и черную шляпу, надвинутую по самые глаза. Он ловким приемом обезоружил длинноволосого, а затем швырнул его вперед головой прямо в витрину продуктового магазина, которой только что любовался ничего не подозревавший Лепила. Звон разбитого стекла, дикий вой длинноволосого, чье лицо превратилось в кровавую маску от порезов, испуганные крики прохожих — все это заставило Лепилу на миг остолбенеть. Но его тут же привел в чувство сильный толчок в плечо, которым наградил его неизвестный избавитель в шляпе.
— Уходим! Быстрее! — крикнул он, указывая на подъезд дома рядом с магазином. — Там сквозной проход через двор в соседний переулок…
— Что? Зачем это? Не понимаю… — попытался хоть что-то сообразить Лепила, но человек в шляпе, ничего не объясняя, потянул его за рукав плаща за собой.
Проскочив сквозной подъезд и миновав двор, Лепила и его спаситель выбежали в Померанцев переулок и помчались в сторону Пречистенки.
— Там у меня машина! — крикнул человек в шляпе, повернувшись к Лепиле. Только теперь он признал в незнакомце сутенера по имени Тимур, несколько раз приводившего своих «ночных бабочек» к нему в кабинет на консультацию и лечение.
— Тимур! — вскричал Лепила. — Куда ты меня тащишь, черт бы тебя побрал?!
— Скорее! На тебя объявлена охота! — быстро произнес Тимур, не останавливаясь. — Тебе крышка, если…
Что «если», Тимур не договорил, прибавив ходу. Лепиле ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.
Выбежав на Пречистенку, Тимур подскочил к припаркованному у тротуара новенькому автомобилю марки «Жигули» малинового цвета и, открыв ключом дверцу, пригласил Лепилу садиться на переднее сиденье.
— Но как же так! — попытался было что-то возразить потенциальный покойник по прозвищу Лепила. — Мне же на работу надо… Меня пациенты заждались!
— Садись быстрее, чудик! А то твои пациенты тебя больше никогда не увидят! — пригрозил сутенер. — Длинноволосый был не один…
От этих слов Лепила окончательно струхнул и без сил плюхнулся на сиденье. Тимур же, захлопнув дверцу, обежал свою «шестерку» спереди и, открыв другую дверцу, уселся за руль.
Затем «жигуленок», недовольно фыркнув пару раз, как застоявшаяся кобылка, сорвался с места и понесся в сторону Бульварного кольца.
Все вышеописанное произошло столь быстро и неожиданно для Артема Николаевича Тосканио, известного своим знакомым больше под прозвищем Лепила, что он даже и испугаться-то толком не успел. Настоящий всесокрушающий страх пришел позже, когда машина Тимура уносила его от опасного места все дальше и дальше…
«Меня только что могли убить! — совершенно ясно и отчетливо понял Лепила. — Меня могли просто-напросто зарезать, как нагулявшую жир свинью, а я и хрюкнуть бы не успел… Вот черт! Как же я мог так раскиснуть, расчувствоваться от этой весенней солнечной инсоляции? И вообще, я вел себя, как самый последний идиот. Даже защищаться не пытался…»
Лепила схватился за голову и застонал от обуявшей его бессильной злости на самого себя.
«Но кто? Кто это мог быть? — задался он тут же вопросом. — Кто мог пожелать моей гибели? Спасибо еще, что рядом оказался Тимур. Он же, практически, вытащил меня с того света. Если бы не он, лежать бы мне сейчас в каком-нибудь холодильнике в одном из городских моргов с распоротым брюхом… Ужасно!»
От таких мыслей Лепилу всего передернуло, зубы сами собой стали выбивать дробь, а руки вспотели и затряслись.
— Подожди! Куда ты гонишь, как угорелый?.. — кое-как справившись с собственными нервами, спросил Лепила, обращаясь к Тимуру.
— Скоро сам увидишь, когда окажемся на месте, — весьма туманно ответил Тимур.
Лепила подозрительно покосился на владельца «Жигулей», но увидел только его неподвижный профиль, словно высеченный из гранита.
«Нет, на таком лице ничего не прочитаешь, на нем не отражается ровным счетом никаких чувств, — безнадежно подумал он. — И все же интересно, как могло получиться так, что Тимур оказался рядом со мной? Как это можно объяснить? Счастливым случаем? А может быть, он очутился в нужном месте в нужное время специально? Вдруг это он сам все и подстроил?.. Но тогда… Это же черт знает что!»
Лепила зачем-то поднял воротник своего плаща и вжал голову в плечи, словно ожидал удара сзади.
«Собственно, что я знаю об этом человеке? — попытался он разобраться в сложившейся ситуации. — Почти ничего. Тимур раза два-три приходил в мой врачебный кабинет и приводил на прием своих подопечных девочек. От этих весьма фривольных и вульгарных красоток я и узнал, что Тимур обыкновенный сутенер. Ну и что из того? С дельцами подобного пошиба мне приходилось встречаться довольно часто благодаря специфике моей частной практики. Я же специализируюсь на оказании помощи именно проституткам. И пока меня это вполне устраивало. Заработки у меня — дай бог каждому. Сейчас даже смешно вспоминать о том, сколько я получал, работая в кожно-венерологическом диспансере сразу после окончания медицинского института. Сплошное убожество! Спасибо моему однокурснику Александру Знаменскому, надоумившему меня приобрести лицензию и заняться частной практикой. Теперь у меня свое дело, хорошая квартира, машина. Знаменский был у нас старостой курса, а сейчас он владеет крупным медицинским центром “Панацея”, известен целым рядом своих популярных книг по разным отраслям медицины. Честно говоря, я даже его немного побаиваюсь, поскольку он обладает какой-то сверхъестественной силой, называемой ныне экстрасенсорикой. Ведь это именно он, еще в нашу с ним студенческую пору, диагностировал у меня начинающийся опухолевый процесс в головном мозге. Как он это сделал, до сих пор ума не приложу. Жаль, давно мы с ним не виделись… И вот только семьей я пока еще не обзавелся. Но это подождет, это не к спеху. Женщины — вообще не самое главное в моей жизни. Насмотрелся я на так называемую “женскую любовь” досыта. Благодарю покорно! Уж лучше я всю жизнь буду сам себе готовить еду или, на худой конец, питаться в ресторанах, но жениться пока погожу. Время терпит! А что касается всех этих “котов” и их “телок”, то им на меня грех обижаться. Я пока еще никого из них не обошел своим врачебным вниманием. Вот и выходит, что ни Тимуру, ни другим его коллегам я навредить никак не мог. Значит, тут что-то другое…»
За размышлениями Лепила не заметил, как «Жигули», за рулем которых находился Тимур, свернули с бульварного кольца на Новослободскую улицу и помчались в сторону Дмитровского шоссе.
Неожиданно для самого себя доктор вспомнил об одном из последних своих медицинских расследований, которое вполне могло быть связано с сегодняшним покушением на его жизнь. Дело в том, что еще в те времена, когда Артем Николаевич трудился в кожно-венерологическом диспансере, ему частенько доводилось по роду своей работы вести служебные расследования по фактам заражений серьезными инфекциями, передаваемыми при половых контактах. Ему приходилось иногда месяцами выявлять цепочки половых связей, которые тянулись от какого-нибудь одного больного, «наградившего» своих партнеров или партнерш принеприятнейшим заболеванием, каковым и является сифилис. Так что он хорошо поднаторел в такого рода расследованиях. И даже, в конце концов, сумел найти себя в новой экономической ситуации именно в этой сфере деятельности. То есть Тосканио, отыскав какого-нибудь очередного заболевшего и убедившись, что у того имеется вполне солидный капитал и престижное место работы, предлагал ему за определенную сумму помочь избавиться от недуга и при этом сохранить в тайне то, что узнал о своем пациенте. Впрочем, второе он обязан был делать в любом случае, поскольку еще в мединституте давал клятву Гиппократа. Таким образом, Артем Николаевич скоро обзавелся довольно большим количеством тайных или анонимных, как их чаще называют, пациентов, сведения о которых не передавал в свое лечебное учреждение и даже стал зарабатывать на них немалые гонорары. Так что со временем он даже смог оставить свое прежнее место работы и заняться только частной практикой.
