— Ну, зачем же так сразу? — недовольно покачал головой доктор. — За неразглашение врачебной тайны я могу ручаться, если, конечно, вы сами не будете себе вредить. А что касается вашей семьи… — Лепила выдержал небольшую паузу. — Тут дела обстоят следующим образом. Ваша супруга должна будет пройти обязательное медицинское обследование. Вы ведь и ее заразили.
— Нет, это полностью исключено! — вскричал Москаленко, нервно проходя в глубь врачебного кабинета и усаживаясь без приглашения на свободный стул, стоявший рядом со столом доктора Тосканио. — Моя жена… Она безгрешный человек! Вы понимаете, о чем я? Она святая! И вообще она только вчера вернулась из круиза по Средиземному морю. Ее не было около месяца.
— И вы?.. — с намеком на продолжение спросил Лепила.
— Что «и я»? — не понял Москаленко.
— И вы отметили ее возвращение ночью в постели… — цинично закончил свою мысль доктор.
— Нет, нет! Что вы такое говорите?! — испуганно замахал руками пациент. — Я же не дурак… Эту ночь мы провели в разных комнатах. Да иначе и быть не могло. Моя жена — ангел! Я редко могу позволить себе… Ну, вы меня понимаете.
— Сколько раз в неделю? — привычно уточнил Лепила.
— В неделю? Нет, что вы! Раз-два в месяц… И то по большим праздникам.
— Понимаю, — сочувственно произнес Лепила, которому действительно стало понятно, почему этот холеный генеральный директор большой строительной фирмы искал для себя утехи на стороне. По-видимому, супруга не баловала мужа частой близостью. — А дети у вас есть?
— Нет. Мы с женой решили пожить для себя… Мы ведь в браке около двадцати лет. А сейчас уже поздно заводить ребенка…
— Да уж! В вашем нынешнем положении это было бы более чем рискованно, — заметил доктор.
— Скажите, а я смогу вылечиться и иметь детей в дальнейшем? — с дрожью в голосе вопросил пациент.
— Конечно. Медицина сильна, как никогда, в этом вопросе, — постарался успокоить взволнованного пациента доктор Тосканио.
— И можно, наверное, обойтись амбулаторным лечением? — с надеждой заглядывая в глаза врачу, спросил Москаленко.
— Увы и ах! Амбулаторно я смог бы вас вылечить от гонореи, а вот от сифилиса…
— Так у меня?! О, черт! — хватаясь за голову, вскричал Москаленко. — Теперь мне все понятно! Чтобы я еще когда-нибудь в жизни стал связываться с этими потаскушками? Никогда! Как перед Богом…
— Не надо клясться. В мире нет людей совсем безгрешных, — остановил своего пациента Лепила. — Мы вас подлечим. Для этого я направлю вас в хороший стационар, которым заведует мой близкий друг. Там очень хорошие бытовые условия. Правда, лечение довольно дорогое…
— Это неважно! — сразу же заявил Москаленко. — Деньги для меня большой роли не играют. Главное — здоровье! Но вы знаете, я недавно прочитал рекламное объявление в одной газете, что сифилис сейчас излечивается амбулаторно при помощи какого-то американского средства… Всего три укола — и болезненные проявления как рукой снимает. Нельзя ли это средство прописать и мне?
— Лучше не надо, — предостерег его доктор. — Это непроверенное средство и лечат им одни шарлатаны и мошенники. Лучше соглашайтесь на мои предложения.
— Я согласен…
— Но вы и мне должны будете заплатить сумму в размере… — Лепила снова выдержал паузу. — …Тысячи долларов!
— Тысячи?.. — поджав губы, переспросил Москаленко.
— Это моя минимальная ставка, — развел руками Лепила. — Вы же должны понимать, что моя работа требует больших издержек, расходов… Да и потом, вы же сами хотите, чтобы сведения о ваших неприятностях остались только между нами. Я правильно понимаю?
— Да, да! Безусловно! Когда можно будет внести деньги? — вымученно улыбаясь, спросил Москаленко.
— Когда вам будет удобно. А сейчас я подготовлю для вас направление, созвонюсь с клиникой, чтобы вас там ожидали. Стационар, между прочим, находится в ближнем Подмосковье, в очень живописном месте, на базе бывшего санатория-профилактория, принадлежавшего крупнейшему оборонному заводу. Вы получите направление туда сразу, как только внесете предоплату…
— Я понял! — встав со стула, пошел к выходу Москаленко. — Деньги я привезу сегодня к вечеру…
— Если можно, постарайтесь успеть до восемнадцати ноль-ноль, — любезно раскланялся со своим новым пациентом Лепила.
То, что Москаленко прибудет вовремя и привезет с собой деньги, Лепила даже и не сомневался. И потому страшно удивился тому, что его новый пациент в тот день так и не приехал. Прождав его весь вечер и не дождавшись даже звонка, Лепила подумал, что с Москаленко произошло что-то непредвиденное.
На следующее утро врач сам позвонил Станиславу Вольдемаровичу по сотовому, но абонент не отвечал. В офисе фирмы «Яхрома», куда Лепила смог дозвониться только после обеда, ему сообщили, что Москаленко срочно отбыл в зарубежную командировку.
«Все это чистой воды вранье, — подумалось тогда доктору. — Как это его выпустили за рубеж без соответствующего медицинского освидетельствования, будь он хоть дважды генеральным директором фирмы? А при той симптоматике, что у него развилась, любой, даже самый неопытный, терапевт заподозрит неладное и направит Москаленко прямиком на осмотр к венерологу, а тот обязательно поместит его в стационар на принудительное лечение. Формально сделать это обязан любой врач-венеролог. Значит, сделает. И этого вряд ли не сознает Москаленко. Что-то он задумал другое. Но вот что? Может, просто нашел другого врача, которого хорошо знает? Может быть… Но почему же тогда он не обратился к нему сразу, как только появились первые симптомы сифилиса? Странно все это! А может, он все же решил испытать на своей шкуре новое американское средство, о котором говорил? Тогда я ему не завидую…»
В общем, вопросов тогда у Лепилы возникло много и он не смог найти на них ответы. И вот теперь, после покушения на его жизнь, ему подумалось, а не подослал ли к нему убийцу именно Москаленко? Такого варианта врач не исключал. Вот только он не понимал, зачем Кобелю могло это понадобиться?
Ему гораздо дешевле обошлось бы расплатиться за лечение с ним самим и раз и навсегда забыть обо всех неприятностях. Но, возможно, Кобель-Москаленко считал иначе…
«Не понимаю, зачем Кобелю-Москаленко было меня заказывать и подсылать убийц, — в который раз говорил себе Лепила. — Насколько я знаю, нанять убийцу стоит больших денег. Дешевле бы ему обошлось заплатить мне за лечение. Все-таки Кобель, наверное, нашел другого врача. И все! Обо мне он скорее всего уже и думать забыл. А я тут голову ломаю: он или не он? Но ведь не только на этом Кобеле свет клином сошелся? Заказать меня мог с таким же успехом и кто-то другой».
Отвлекшись от своих невеселых мыслей, Лепила посмотрел сквозь ветровое стекло автомобиля, все еще продолжавшего увозить его куда-то по Дмитровскому шоссе. Слева он увидел озеро, а за ним городские пятиэтажки. Тимур, перехвативший его вопросительный взгляд, тут же ответил:
— Это Долгопрудный. Скоро будем на месте.
«А чего это я так раскис? — снова упрекнул себя Лепила, стараясь придать своему лицу беспечное выражение. — Надо показать этому Тимуру, что я не очень-то и переживаю по поводу случившегося. Пусть думает, что мне все до фени».
— Свежий анекдот хочешь? — бодрясь, спросил он у своего спасителя.
— Валяй… — согласился Тимур, въезжая на горбатый мост, перекинутый через Клязьменское водохранилище.
— Молодая женщина, находясь на приеме у врача-венеролога, признается: «Доктор, какой кошмар! Я изменила мужу один-единственный раз — и такие ужасающие последствия!» На что врач отвечает: «Этого оказалось вполне достаточно, чтобы вы подцепили сифилис». «Но как же так? — удивленно разводит руками женщина. — Тот мальчик показался мне таким красавчиком, таким чистым и неиспорченным… Настоящий плейбой!» «Вот-вот, — наставительно заметил врач. — То же самое об этом плейбое мне рассказывало еще, по крайней мере, двенадцать рассерженных женщин, которых он заразил и которые, в свою очередь, перезаразили полгорода». «Но как же так?! — глотая слезы, восклицает молодая женщина. — Я только один раз изменила мужу!..» «В том-то и дело, что вы изменили один раз, но сразу с доброй половиной городского населения…»
Лепила, рассказав анекдот, натужно, как-то искусственно захохотал, ожидая ответного взрыва смеха со стороны Тимура, но тот только слегка улыбнулся, сказав:
— Не понятно только, как это она смогла за один раз переспать сразу с половиной мужского населения этого города? В литературе такой прием называется, кажется, гиперболой…
«А у парня к тому же начисто отсутствует чувство юмора, — подумал про себя Лепила. — Впрочем, это уже его проблемы».
— Скажи, пожалуйста, — после некоторого молчания снова заговорил Тимур, — а что это вообще за чертовщина такая — сифилис?
