«Что, если его там нет?» — мелькнула запоздалая мысль.
Похолодев, он сунул руку в ящик и обнаружил там какой-то ключ с пластмассовой биркой.
Заправщик уже успел вернуться, с виноватой улыбкой протягивая ключи.
— Ни один не подходит.
— Да вот он, этот ключ, — левой рукой Свэл подал его в окно. — Лежал тут в ящичке. Дашь раз жене машину — и ничего потом не найдешь.
Счетчик бензоколонки перестал щелкать. Свэл достал бумажник, который взял у Дороти, и протянул пять долларов. Вернув ключ, парень пошел за сдачей. Свэл слышал, как звякнула касса. Машина стояла прямо под лампочкой, так что лицо его оставалось в тени, но Свэлу все равно не хотелось слишком мозолить глаза.
Левой рукой он сунул в карман сдачу, а заправщик уже взялся за тряпку.
— Стекло протирать не надо, — буркнул Свэл.
— Но тут же столько налипло… — парень нерешительно потянулся к шлангу с водой.
— Какая вам…
Свэл спохватился. Не привлекать внимания. Не делать ничего, что бросается в глаза. Тебя не замечают, пока сам себя не выдашь.
— Ладно, давай, — буркнул он.
Сложив карту, он сидел, не решаясь поднять голову и посмотреть перед собой. Склонившись над капотом, парень тер стекло тряпкой, но смотрел он на стекло или на него?
«Ну давай, посмотри на меня в упор, — подумал он. — И готовься умереть».
Нет, у него просто шалят нервы. Парень ничего не заметил, иначе по лицу было бы видно.
Заправщик закончил и отошел. Свэл завел мотор. Выезжая на шоссе, взглянул в зеркало и увидел под лампой фигуру в белом, смотревшую ему вслед.
«Наверняка запоминает номер. Вернуться и пристрелить? А может, он просто всегда мечтал о таком „линкольне“? Черт бы побрал вечные сомнения!»
Дорого шла прямо. Он нажал на газ. Восемьдесят, девяносто, сто…
«Через пару часов буду в Луизиане. Жаль, до стервы не успел добраться…»
На бензоколонке парень сел за стол и снова взял «Лайф».
«Веснушки, — думал он. — Лица я не рассмотрел, так он вертел свою карту. Но вот эти коричневые пятнышки на руках…»
Он поднялся и подошел к телефону на стене.
— Дайте мне шерифа, пожалуйста…
* * *
Митч проснулся среди ночи. Духота и тяжелая гнетущая тишина. На деревьях ни листок не шелохнется. Сквозь распахнутую дверь видно было черное небо без звезд. Через несколько минут небо озарилось зарницей, но грома слышно не было.
Он сел на кровати и закурил. После вспышки спички тьма казалась еще гуще.
«Что меня разбудило? — подумал он. — Словно я чего-то жду. Но чего? Дождя? Он все собирается и никак не пойдет. Может, так и не соберется. Хотя воздух замер, как перед бурей».
Который был час? Чувствуя, что больше не уснуть, он швырнул окурок в дверь, оделся и зашагал к веранде.
Проходя мимо места, где Джой бросила таз и закричала, он подумал:
«И что на бабу нашло? Я хотел помочь, а она стала вырываться, словно ее насилуют. Вот и знай, что у такой в голове!»
Он снял фонарь, висевший на гвозде у двери, зажег его и зашагал по тропе, уходившей в долину. Ему не давала покоя река. Прожив на ее берегах всю жизнь, он полюбил ее как старого друга, но знал, на что она бывает способна.
Фонарь отбрасывал длинные мятущиеся тени на стволы больших дубов. Вдруг возле самых ног он заметил стремительное движение — огромная гремучая змея с ромбами на спине, на блестящей шелковистой чешуе уползала повыше от реки. Подняв сухой сук, он огрел змею по голове и отбросил далеко в сторону. Плохой знак: в долине гремучих змей немного, и если они поползли на холмы, значит, вода прибывает.
Да, вода преградила ему путь гораздо раньше, чем он добрался до берега. Выйдя на старую дорогу, ведущую к броду, он обнаружил, что местами та уже залита грязной водой. Дальше он шлепал босиком по грязи. Вода едва доходила до щиколоток, но река где-то уже вышла из берегов.
Возле брода он поднял фонарь над головой. В узком круге света по бурой воде плыл всякий мусор: трава, ветки, гнилые коряги. Потом показалась толстая свая от моста, которая лениво покачивалась на волнах разлива.
«Совсем как тогда, — подумал он, — когда Свэл ушел из дому. Дожди кончились, но вода все прибывала. И когда опять пошел дождь, вода тут же хлынула на поля.
Еще фут — и она дойдет до дамбы, которую мы построили. Тогда нам пришлось брать у дорожников бульдозер. Но ничего, если понадобится, я справлюсь и лопатой».
Так думал он, глядя на реку.
Проезжая очередной поселок, он сбавил газ, и тут сзади из-за поворота выскочила полицейская машина, и от воя сирены у него похолодела спина. Он нажал на газ, спидометр показал восемьдесят, сто десять, потом сто тридцать, и стрелка шла все дальше. Дорога была ровная и прямая. Он покрепче сжал руль и включил дальний свет, высматривая возможные повороты. Впереди дорога уходила влево, но так плавно, что он миновал поворот не снижая скорости, слыша только визг резины.
«Надо было пристрелить щенка, — думал он. — Он не зря так таращился на меня через стекло. Ведь машину эту еще не начали разыскивать, да и скорости я не превышал. Значит, парень сообщил обо мне в полицию. И наверняка впереди заслон».
На такой скорости он не мог оторвать взгляд от дороги, но почувствовал, что отрывается: сирена звучала все тише и свет фар в зеркале заднего вида ослабел.
«Отрываться нужно прямо сейчас, — думал он. — Или они будут меня гнать на засаду».
Постепенно он терял полицейскую машину из виду. Еще миль через десять ее огни стали временами исчезать. Тогда он притормозил и осмотрелся. Ему повезло: проехав еще немного, слева он заметил каменистый проселок. Повернув туда, выключил все огни и стал ждать.
Вскоре преследователи пронеслись мимо. Тогда он вырулил на шоссе и поехал в обратную сторону, как следует разогнав машину.
«На несколько минут это собьет их с толку, только жаль — ненадолго. Как только они поймут, в чем дело, тут же сообщат по радио, что дорогу нужно перекрыть в обоих направлениях. На юг тоже нельзя — там залив. Придется бросить машину и искать другой выход».
Потом он увидел плохонькую дорогу, ведшую на север. Никого на шоссе не было, и он свернул туда. По узкой разбитой дороге быстро ехать было нельзя, но направление на север его устраивало. Еще чуть дальше он свернул направо.
«Если все время держаться северо-востока, — подумал он, — можно попасть на федеральное шоссе, ведущее на север».
Часы на щитке показывали два.
Многие мили пришлось ему проехать, петляя по извилистым проселкам мимо темных ферм. Местами асфальт сменялся гравием. На одной из грунтовых дорог его застал дождь, и надо было срочно выбираться, пока не размокла земля.
В четвертом часу он проехал очередной городишко и нашел въезд на федеральное шоссе.
«Пока я приближаюсь к дому, — думал он, набирая скорость. — После моста до него останется миль десять — двенадцать. Надеюсь, никто не обидится, если я не заеду в гости. Сейчас не время для визита». И он холодно усмехнулся.
Дождь все лил, напоминая ему ту ночь, когда он совершил побег.
«Неужели всего неделя прошла? Кажется, не меньше года».
Тут он вспомнил про Джой.
«Жаль, что не довелось свидеться. Но сейчас главное — выйти из этой истории живым…»
Бесконечная дорога неслась навстречу в сером тумане. Когда начинались строения, он притормаживал, когда они кончались — снова жал на газ, наслаждаясь силой послушного мотора.
В одном из городишек он миновал освещенное круглосуточное кафе, у которого стояли несколько автомобилей. Патрульная машина как раз сдавала задом, когда Свэл проезжал мимо. Он сдержал себя и не прибавил ходу, проезжая мимо, чтобы не привлечь внимания. Выезжая со стоянки, полицейская машина осветила фарами «линкольн». Он почувствовал, как сводит спину от напряжения, и едва сдержался, чтобы не вдавить педаль газа в пол. Может, им до него и дела нет, может, сообщение о нем еще не дошло…
Тут взревела сирена, и патрульный автомобиль рванулся в погоню.
Теперь Свэл вовсю жал на газ. Расстояние между ними вначале сокращалось, но когда скорость дошла до ста сорока, стало прежним и даже несколько увеличилось.
«Теперь кто кого, — думал Свэл. — Сто шестьдесят ночью, в дождь… Кто-то точно вылетит с дороги».
На полной скорости они проскочили следующий городишко и в конце его свернули под прямым углом. Тяжелый «линкольн» сильно занесло, но Свэл выровнял машину. Полицейские отставали на пару сотен метров.
Начало светать.
И тут он понял, что удача ему изменила. У реки его уже ждали. Проскочив вираж на склоне холма, он увидел долину в сером тумане, черный от дождя железный мост и две полицейские машины, преградившие путь. Мчась вниз со скоростью ста тридцати миль в час, он в какой-то миг понял, что представление кончается.
