Но, похоже, что Виктор Сергеевич провел подготовку к встрече «москвича». Был накрыт стол, за которым Олега ждали пятеро бывших военных моряков, совсем недавно ушедших «на вольные хлеба».
Они говорили много и обо всем. О столичных новостях, о флоте, об очередных кознях московских и киевских начальников.
В конце Олег подробно рассказал о цели своего визита. Он ждал помощи в поисках Зои Шориной… У моряков есть знание обстановки в городе, связи, жажда порядка и справедливости…
Не мог ли кто-нибудь из них навести убийцу на след Олега?.. Нет, он даже представить себе не мог, как связать их с сегодняшним выстрелом.
Нет! Не те люди…
Олег не мог забыть их глаза, в которых за напускным оптимизмом сквозила тоска и надежда… В каждой их фразе ему слышался подтекст: «Мы – свои. Мы русские!.. Не бросайте нас, москвичи. Не предавайте Севастополь…»
Впрочем, разве не было в истории случаев, когда на «тайной вечере» встречались единомышленники, а потом один из них оказывался…
Только вечером Олег встретился с Доренко.
Пришлось проявить настойчивость и звонить ему каждый час…
Сергей Тимофеевич оказался действительно видным мужчиной: статный, щеголеватый, черноусый полковник.
Разговор, правда, получился пустой: «Да, помню такую. Она даже звонила мне неделю назад… Хотела встретиться, но больше не проявлялась… Как так исчезла?.. Пять дней в гостинице не показывалась? Ну, это ничего, найдется… С нашими морячками любая загулять может… Помощь не нужна? Только вы уж официальное заявление оставьте…»
Да, пустой разговор…
Уходя от Доренко, Олег скорее машинально поинтересовался новостями по поиску Марины Поповой и Альбины Шмаковой.
Реакция была более, чем мгновенной… Не понадобилось даже двух секунд на уточнение, вспоминание, размышление: «Это не у нас жили… Свои дела я все помню. А эти пропали в Ялте и в Евпатории… Слышал, но деталей не знаю…»
Как будто он ждал этого вопроса.
Подозрительно?.. Немного есть. Но, может быть, у него и правда хорошая память, и быстрая реакция…
Олег открыл глаза и отвалился от холодной серой стены рубки.
Теперь он разложил по полочкам и разобрал по косточкам весь вчерашний день… Ну и что?
Больше всех на роль Чуба подходил угрюмый хозяин дома со злыми острыми глазами… Или Лидия – у нее коротко стриженый затылок и пышный черный кок с ниспадающими на лоб прядями. Чем не Чуб?
Олег спустился на заваленный ржавыми корабельными останками берег и стал пробираться к основной трассе вдоль садовых участков.
Возле старого еврейского кладбища он поймал машину и уже через пять минут был в гостинице.
Со своего места ему приветливо махнула рукой Лида Туркина… Смена была не ее, но, вероятно, она кого-нибудь выручала.
На сборы ушло не больше минуты: пару вещиц из ванной и бумаги со стола… Все свое ношу с собой!
Олег подошел к двери и замер.
Там в коридоре слышался сумбурный шепот… Затем кто-то с той стороны осторожно нажал на дверную ручку и стал вставлять ключ в замочную скважину.
Олег отскочил от двери, увлекая собой холодильник. Несколько секунд номер оглашался джазовыми ритмами.
Сначала глухой удар железного ящика, звон и скрежет полок внутри него, плеск воды из летящего на пол графина. Потом чечетка от прыгающих по полу стаканов и догоняющей их пепельницы.
Олег огляделся и быстро нашел нужный предмет.
Тяжелая банкетка, втиснутая между холодильником и стеной, намертво заклинила дверь…
Еще сегодня утром он, походя, ругнул архитекторов, которые спроектировали двери так, что они открывались вовнутрь. А ребята оказались очень предусмотрительными.
Никогда и никого нельзя ругать заранее!
Правда, архитекторы не все предусмотрели… Нет в мире совершенства!
Они соорудили под окном широкий бортик, который вел прямо к пожарной лестнице… И было-то до нее не больше десяти метров. Но бортик со скосом!
Они что не могли сделать его плоским?.. Зачем этот скос в сторону внутреннего дворика гостиницы?
Правда, падать пришлось бы не на грубые камни, а на густые и, возможно, колючие кусты… Но этого очень не хотелось.
Ребристая мягкая подошва кроссовок удерживала Олега на коварном бортике… Она даже позволяла короткими боковыми шажками продвигаться к цели.
На последних метрах он не выдержал, бросил вниз сумку и в красивом, как ему показалось, полете достиг и обнял железные ступени спасительной пожарной лестницы.
…Через минуту он оказался на пристани Артиллерийской бухты. Только что подошел паром, который еще долго будет разгружаться, а затем столько же загружаться автомашинами и людьми, желающими переместиться в северную часть города…
Он ждал!.. Хотя не очень приятно торчать здесь у причальных стоек. И ждать придется не пять минут и не десять, а больше.
Был бы август, а не январь, он рванул бы на центральный рынок. Но сейчас там – как на ладони: двадцать продавцов и три покупателя.
Пойти к городскому пляжу на мысу Хрустальный… Это ловушка! Площадка с раздевалками и зонтиками зажата между скалой и морем.
Единственный путь – вдоль моря по набережной Корнилова… Туда, где Зоя лебедей видела.
И это, конечно, не лучший вариант. В конце пути придется выходить на широченную площадь Нахимова… Но других-то путей нет…
Внезапно возник еще один вариант.
Он подкатил к Олегу на красных, прилично разбитых «Жигулях»… Задняя дверь гостеприимно открылась, и ничего не оставалось, как плюхнуться на покрытое старым ковром сиденье.
Лидия Туркина лихо рванула с места машину. Торжествующая улыбка не сходила с ее лица:
– Ты пригнись, Олежек, сейчас рынок будем проезжать, а там милиции много.
– А милиция тут при чем?
– Тебе лучше знать… Не за мной же наряд приходил. Четверо в форме и еще двое понятых… И сразу ко мне.
– А ты?
– А я их послала… К дежурной по этажу!.. Галина потом по телефону вела для меня репортаж… Когда ты начал мебель крушить, а они в дверь колотиться, я все поняла и выскочила к своей «Марфутке».
– К какой Марфутке?
– Так мы ж на ней едем… Значит, так! Я со двора прямо к подъезду причалю. Вот ключи. Четырнадцатая квартира… Я – быстро назад, алиби получать… А ты воды побольше нагрей. У меня на плите ведра стоят. А в ванной лейка есть… Очень хочется душ принять. Поможешь?
Она вернулась ровно через час и была приятно удивлена исполнительностью постояльца – кипящие на плите ведра и кастрюли создавали влажную и уютную атмосферу.
Рассказы о своих «преступлениях» Олег выслушал в ванной, попеременно работая то мочалкой, то лейкой.
– Это же, как я влипла! Торговца наркотиками пригрела.
– Лидия!.. Я не по этой части.
– Верю, сама с понятыми говорила… Они все видели. Номер пустой. Капитан к кровати подошел, из кармана что-то вынул и под подушку, а потом их зовет. «Смотрите! Вот наркотики».
– И что, они все подписали?
– Конечно, подписали… Испугались! Откажись они, то эти наркотики могли бы в их карманах оказаться… Ты поливай, поливай получше. Видишь, вот здесь мыла много.
15 января 1997года. Севастополь
Олег Крылов никогда не бывал на партсобраниях. Не успел!
Но сейчас, видя перед собой эти суровые лица, он ощутил трепет человека, принимаемого в лоно «Ума, чести и совести».
Он мог бы улыбнуться, пошутить, перевести разговор в менее торжественное русло. Но тогда бы он не узнал что-то очень важное.
Утром Харитонов искренне обрадовался звонку Олега и настойчиво просил о встрече. В его устах это выглядело так: «Олег, я убедительно прошу вас в тринадцать ноль-ноль прибыть в мой кабинет».
Трудно отказать в просьбе старому другу отца, да и глупо было бы… Лидия готова еще долго укрывать его у себя, создавать уют, развлекать. Но сейчас нужно другое! Нужны надежные люди, имеющие связи во властных структурах города, в милиции, в службе безопасности, в Черноморском флоте, наконец.
Понятно, что наркотики – это целенаправленная провокация. Но завершиться она могла в любой момент очень просто: кутузка, следствие и суд!
А в итоге приговор Олегу Крылову десять лет валить лес в Карпатских горах.
Эти отставные моряки – его единственный и реальный шанс… В противном случае пришлось бы бежать в Россию.
И не на самолете или в поезде. А на перекладных… Через границу ночью, по ручьям, по буреломам и буеракам.
Как и прошлый раз, его ждали, но без застолья.
Олег помнил всех. Но Харитонов представил их еще раз. Теперь официально, упомянув прошлые звания, должности и заслуги.
Председательствовал лысоватый капитан первого ранга Ивановский:
– Олег Васильевич, есть у нас к вам, как бы это сказать, предложение. Важное и срочное!.. Мы доверим вам тайну. Вынуждены! Другого выхода у нас нет… Мы кое-что о вас выяснили. Уточнили, так сказать, ваш послужной список… Пока всё нас устраивает, но прошу ответить на ряд вопросов.
