Он поднял трехлетнюю Ксюшу над головой.
Атаман окунулся в теплую обстановку. До позднего вечера он был центром внимания для всех, но ему не терпелось остаться наедине со Светой. Они обменивались незаметными, истосковавшимися взглядами между собой весь вечер.
— Нам пора, — сказал Олег Пантелеевич. — На улице темнеет, а нужно еще домой добираться. Понимаю, что дочка останется со своим, еще незаконным, но мужем, — пошутил он. — Мы с женой, естественно, не возражаем. Но что касается внучки, ее заберем с собой. — Он задержал взгляд на недовольном лице Алексея и добавил: — Она все равно только мешать будет.
— Ты уж извини, Олег Пантелеевич, не хочу обидеть, но у Ксюши есть родители, — возразил Алеша. — Тем более, я свою дочь впервые увидел. — И он демонстративно посадил девочку к себе на колени, а та доверчиво прижалась к отцу.
— Я, выходит, чужим стал? Три года с рук внучку не спускал, а теперь, значит, дед не нужен? — завелся отец Светланы.
— Зачем ты так, папа? — вмешалась девушка. — У Алеши праздник, а ты хочешь его испортить.
— Пойдем, дедуля, не буянь. — Ольга Никитична взяла мужа под руку. — А то зять нам живо накостыляет, смотри какой мужик вымахал, — перешла она на шутливый тон. Так как Олега Пантелеевича никто не поддержал, он смирился и уже спокойно спросил у дочери:
— Жить-то где собираетесь, у нас или у Ирины Анатольевны?
Он с надеждой посмотрел на девушку.
— Не мне решать, муж — глава семьи, — ответила Света, тепло взглянув на Алексея.
— Отдельно от всех будем жить, — сказал, как отрезал Алексей. — Будем свой дом строить, а пока снимем квартиру.
— На, что дом собрался строить? — удивился дед.
— Найдем, — неопределенно ответил глава молодой семьи. — Что касается внучки, она имеет право гостить у всех по очереди, и я вовсе не возражаю, чтоб дочка у вас оставалась, только не сегодня.
Такая речь Олегу Пантелеевичу понравилась, и Мухины тепло распрощались с семейством Казаковых.
Оставшееся до сна время Алексей посвятил детям. Он наслаждался задорными, веселыми голосами детей и резвился с ними, не уставая.
— Сам еще настоящий ребенок, — сказала мать, наблюдая за бестолковой возней.
Света же не могла оторвать взора от своего любимого. Ей нравилось в нем все, и сердце замирало от счастья, что этот красивый и сильный парень принадлежит ей, и от предвкушения сладострастной ночи приостанавливалось дыхание. Она тоже уже не была той наивной девочкой. В неполные двадцать лет она уже была матерью трехлетней дочери, получила среднее образование в вечерней школе и готовилась к вступительным экзаменам в пединститут. Гуляя с дочкой на улице, подружилась с другими мамами, которые были значительно старше ее. Из общения с ними многое почерпнула про близость между мужчиной и женщиной.
И теперь девушка еле сдерживала необузданное желание остаться с мужем вдвоем и наслаждаться его ласками. Она не узнавала сама себя.
Наконец Ирина Анатольевна отправила Сережу и Любу к себе в спальню, а Ксюша, оставшись без поддержки, угомонилась и уснула на руках у отца.
— Может, ее коечку к нам в комнату перенесем? — предложила Алексею мать, выглянув из спальни.
Алексей собрался было возразить, но Светлана опередила его.
— Было бы очень даже неплохо, а то мы своей болтовней разбудим дочку, — поторопилась сказать она. — Страшно подумать, сколько с мужем не виделись.
Алексей покурил на кухне в форточку, искупался в ванной. Пока он плескался, девушка заварила свежий чай.
— Вот это жилье! — воскликнул он, сделав глоток крепкого чая. — Как у министра: туалет теплый, горячая вода в любое время. — Он хитро прищурился и добавил: — Жена под боком.
Светлана вспыхнула, и розовый румянец выступил на щеках, она положила руки на обнаженные плечи мужа, тихонько перебирая подушечками нежных пальчиков. Словно электрический ток пробежал по телу, он поставил чашку на стол, повернулся на стуле и обнял жену за талию, та даже застонала от удовольствия. И Алексей жадно поцеловал ее. Хоть у Светы приятно закружилась голова, она вырвалась из объятий мужа.
— Не здесь, Алеша, — сказала она, удаляясь из кухни.
Чай, от которого Алексей получал удовольствие минуту назад, теперь интересовал его меньше всего. Он, забыв обо всем на свете, поспешил за женой.
Чистая постель, теплый, но неяркий свет торшера, тихая, лирическая мелодия, доносившаяся из проигрывателя, создавали интимную обстановку. Алексей застыл на пороге комнаты, вспомнив первую близость с девушкой, и, не желая брать инициативу, из последних сил сдерживал естественный порыв.
Света в центре комнаты не спеша развязывала пояс бархатного халата. Она стояла спиной к мужу и делала вид, что не заметила его появления, а тот, притихший и завороженный, наблюдал за ней. Каждый следовал выбранной тактике, и оба выжидали. Халат медленно сползал со стройного тела, обнажая плечи, прямую спину с бархатной кожей, удивительно тонкую талию. Света шагнула вперед, призывно покачивая бедрами и ягодицами. Алексей замер от восторга. Он буквально окаменел. Светлана наклонилась поднять халат и только сейчас как бы заметила мужа. Она распрямилась, бросила халат на кресло и повернулась к нему, опустив ресницы.
— Нравлюсь? — кокетливо спросила она, устремив на Атамана прямой взор светло-зеленых глаз.
— Очень, — только и смог ответить Алексей, переминаясь с ноги на ногу.
— Так пользуйся, дурачок, это все твое.
Алексей поднял жену на руки и осторожно опустил ее на кровать, скинул с себя остатки одежды и прилег рядом. Он прикоснулся рукой к ее бархатистой коже на животе, ощущая покалывание в кончиках пальцев и возбуждаясь с каждой секундой. Затем не выдержал, прижался к упругому молодому телу и принялся неистово целовать жену: сначала лицо, шею, спустился ниже и погрузил лицо в ложбинку грудей, вдыхая дурманящий аромат тела теперь уже зрелой женщины. Светлана, томно постанывая, ласкала руками его шею, грудь, а когда он прижался к ней, перекинула руки на спину мужа и просунула свою ножку между его ног. Они старались доставить друг другу как можно больше наслаждения, каждый при этом сам получал огромное удовольствие. В конце концов их разгоряченные тела и души слились воедино, и они одновременно достигли вершины блаженства…
Приятная усталость переполняла влюбленных. Они лежали на кровати, вытянувшись во весь рост.
— Если честно, то я боялся, что тебе будет плохо со мной, — заговорил первым Алексей, нежно пожимая руку Светлане.
— Милый мой! Если б ты только знал, сколько раз я занималась с тобой этим во сне. — Света повернулась набок и положила свою прелестную голову ему на грудь. — И так мне было хорошо, что, проснувшись, еще долго лежала с закрытыми глазами, изо всех сил стараясь удержать твой образ.
Невозможно словами передать чувства, овладевшие Алексеем. Он думал, что если и есть на свете счастливые люди, то это они: он и Светлана. Он гладил ее мягкие, длинные, шелковистые волосы и любовался красотой изящных форм ее тела, а у самого закипала волна нового желания. Словно прочитав его тайные мысли, Светлана выгнулась, прижимая свой живот к его животу, и Алексей охотно ответил на ее новый призыв.
Через неделю после освобождения Алексей снял отдельную двухкомнатную квартиру и перевез туда свою семью, несмотря на уговоры родителей, которые предлагали жить у кого-нибудь из них. Но Алексей решительно настроился на самостоятельную жизнь.
Еще через месяц они официально оформили брак и сыграли скромную свадьбу, пригласив только самых близких друзей и родственников. Торжество прошло относительно спокойно, если не считать, что родные братья Ирины Анатольевны перебрали лишнего и чуть было не учинили скандал. Но Сутулый и Диксон, который являлся свидетелем со стороны жениха, выдворили дебоширов. Жены братьев Ирины вели себя смирно, не желая разделить участь мужей, но с завистью наблюдали за молодоженами и изредка бросали ненавистные взгляды на друзей Алексея, вспоминая, как те вынудили их вернуть долг. Свидетельницей была подруга Светы Марина — высокая, стройная, чернявая красавица. Она год назад закончила медицинский институт и работала врачом-гинекологом в железнодорожной больнице. Там и познакомилась она со Светланой, которая лежала на сохранении, когда Марина еще училась на третьем курсе и проходила в больнице практику. Несмотря на разницу в возрасте в пять лет, девушки очень сдружились.
По взглядам, которые бросал на нее свидетель, девушка поняла, что тот неравнодушен к ней. Когда их взоры встречались, Марина смущенно отводила глаза в сторону, а на щеках вспыхивал румянец, который выдавал тайные мысли.
Во время медленных танцев Марат нежно держал свидетельницу за талию, а она склоняла голову ему на плечо и смотрела вниз. Они не разговаривали, понимая друг друга без слов, и еще стеснялись показать свои чувства. Но от них теперь уже ничего не зависело, зарождавшаяся любовь уже захватила сердца молодых людей.
