Алексей долго подыскивал место под строительство дома, и только Диксон помог разрешить проблему.
— Недалеко от центра города я нашел полуразвалившийся домик, и хозяева готовы уступить его дешево. Но самое главное — большой участок, пятнадцать соток. Мы можем построить приличный особняк с двумя входами и жить рядом, — предложил он при встрече.
Алексея такое предложение полностью устраивало, и он с радостью согласился. Через полмесяца они купили недвижимость, которую тут же снесли. Друзья развернули колоссальное строительство, затянувшееся на несколько лет…
Высокая, стройная, не склонная к полноте женщина расхаживала вдоль изгороди железнодорожной больницы в ожидании. Ее черные, волнистые волосы раздувал легкий летний ветер, и они чуть серебрились от яркого полуденного солнца, придавая красавице вид сказочной царевны. Смуглая, гладкая кожа лица, ярко обозначенные темные дуги бровей, аккуратный, чуть вздернутый нос и тонкие, но яркие и чувственные губы подчеркивали красоту женщины. Проходившие мимо мужчины невольно останавливали на ней взгляды и задерживали дольше, чем того требовало приличие, но, столкнувшись с цепким взглядом умных глаз, отворачивались и следовали своей дорогой. Многие не выдерживали и оборачивались, чтобы сзади оценить фигуру недоступной красавицы.
Заведующая гинекологическим отделением больницы Смуглова Марина Михайловна бросила нетерпеливый взгляд на часы и посмотрела по сторонам. Но вот из-за поворота вынырнул «жигуленок» и резко затормозил около женщины. Дверь с пассажирской стороны услужливо распахнулась, и виноватый мужской голос сказал:
— Извини, Маришка, за опоздание, последние приготовления задержали.
— У тебя, Марат, всегда найдется причина для оправдания, — ответила она недовольно, усаживаясь на переднее сиденье.
— Ну зачем лишнего на меня наговаривать? Не так уж и часто мне приходится оправдываться.
— Ладно, поехали, — снисходительно улыбнулась Марина, прощая мелкую провинность своему поклоннику.
Двадцатисемилетний Марат попался в умело расставленные сети красавицы пять лет назад, влюбившись в нее с первого взгляда. Нельзя сказать, что Марина не испытывала ответного чувства, но холодный расчет взял верх над земными чувствами, и ничего, кроме поцелуев, в отношениях с Диксоном она не допускала, решив, что полностью будет принадлежать ему только после того, как они распишутся.
Но и жить с родителями или в снятой квартире она тоже не собиралась. Возможно, строгие ограничения и удерживали около нее Марата, желающего во что бы то ни стало преодолеть запретный барьер. Как раз сегодня у них намечалась вечеринка по случаю окончания строительства дома.
Они подъехали, когда все собрались и ожидали только их прибытия.
— Наконец-то! — обрадовался Алексей, встречая опоздавших.
Марина обратила свой взор на особняк, и сердце ее екнуло. По социалистическим понятиям, иначе как стройкой века этот дом назвать было нельзя. По блеску в глазах Марины Марат догадался, что она в восторге от увиденного. А после того, как Смуглова собственноручно перерезала ленточку перед входом в дом, ее неприступность начала заметно таять.
Через три дня они подали заявление в ЗАГС, и Марина согласилась остаться в доме с ночевкой, где чувствовала себя полновластной хозяйкой. Они допоздна засиделись у Казаковых. Марат искусно колдовал над коктейлями, стараясь подставлять Марине самые крепкие.
А вечером девушку дожидались очередные сюрпризы: перстенек с бриллиантом в четыре карата и, что ее порадовало больше, чем перстень, югославский спальный гарнитур из красного дерева. Огромная кровать в середине комнаты, с резными спинками ручной работы привела Марину в восторг.
— Надо же, какая красотища! — воскликнула Смуглова заплетающимся языком. Колдовство Марата не прошло даром.
Марина запрыгнула на кровать, матрац спружинил, ее юбка задралась, обнажив икры ног, а она не обращала на это внимания.
Марат присел на край кровати, незаметно рассматривая открывшиеся его взору прелести.
— Я бы хотел, чтобы ты переехала сюда еще до свадьбы, — попросил он с замиранием сердца.
— Согласна, — кивнула захмелевшая девушка и посмотрела на жениха затуманенными глазами. — У тебя еще что-нибудь выпить есть?
— Только водка, — осторожно предложил хозяин.
— Тащи.
Такой он видел ее впервые, поэтому подобное поведение целомудренной девы несколько смутило его.
После двух рюмок хорошей сибирской водки Марина просто-напросто уснула. Раздосадованный Марат долго смотрел на спящую красавицу, сожалея, что напоил ее. Он пробовал разбудить девушку, но она только что-то невнятно бормотала сквозь сон.
— Переборщил малость, — произнес он вслух и махнул рукой на бесполезную затею. — Сам виноват.
Марат налил себе полный фужер водки и осушил его не закусывая, затем закурил и посмотрел на Марину.
«Нужно уложить ее в постель», — подумал он.
Он снял покрывало с одной половины кровати, перекатил безвольное тело, и сдернул покрывало совсем. Задумался: раздевать или не раздевать девушку. И все-таки решил снять блузку и юбку. Вид упругих обнаженных грудей потряс Марата. Марина была без лифчика. Он наклонился и нежно поцеловал сосок, тот, как ни странно, среагировал на ласку, и возбуждение постепенно захлестывало Марата. Он поцеловал аппетитные губы, все сильнее и сильнее распаляя себя. Долго возился с замком на юбке. Как назло заело молнию, и она не шла ни в одну, ни в другую сторону. В конце концов нервы не выдержали и он разорвал молнию. Теперь от пятилетнего запрета его отделяли только тонкие, ажурные и прозрачные трусики.
Подступившая страсть вызывала мелкую дрожь в теле, но он, собрав всю волю в кулак, предпринял последнюю попытку разбудить желанную.
Только после этого, не в состоянии больше сдерживать свой порыв, овладел ею.
Утолив свою плоть, он предался размышлениям. Во-первых, Марина оказалась женщиной, а вела себя все пять лет их знакомства, как непорочная девочка, изображая недотрогу. Во-вторых, сам процесс ему не понравился, без ответных ласк он лишь удовлетворил сиюминутную похоть, но не получил при этом удовольствия. Чтобы заглушить мрачные мысли, Марат опрокинул очередной стакан водки и, разочарованный, отправился ночевать в другую комнату, где завалился на диван в одежде и без постели, лишь бросив под голову подушку…
Марина проснулась с рассветом и не могла сообразить, где находится, но блеснувший бриллиант на безымянном пальце левой руки частично восстановил память. Мучительно болела голова, как будто ее кто-то раздирал на две половины, и она никак не могла вспомнить, как очутилась здесь, когда уснула.
«Так и есть, — подумала она. — Отключилась после второй рюмки водки, а это значит, что Марат раздел и уложил в постель». — Она улыбнулась, представляя, как он заботливо укладывал ее.
К ней вернулось веселое расположение духа. Женщина мысленно поблагодарила Марата, что он, проявив к ней внимание, сам ушел ночевать в другую комнату. Но радость ее продлилась недолго. Марина откинула тонкое летнее одеяло и обнаружила, что лежит совершенно обнаженной.
— Вот скотина, — догадалась она. — Споил женщину и воспользовался подвернувшимся моментом. — Ну я ему… я ему… — на грани нервного срыва женщина не могла подобрать нужных слов.
Марина собрала разбросанную по комнате одежду, оделась, пристегнув порванный замок булавкой, и отправилась на поиски насильника.
Марат развалился на диване и не реагировал на окружающее. И только скинув его на пол, женщина смогла разбудить его.
— Очумела? — возмутился Марат, вставая на ноги.
— У тебя еще хватает наглости так со мной разговаривать? — У женщины выступили слезы обиды, она бросилась на Марата и принялась лупить его ладошками. — Воспользовался моментом, использовал мое безвольное тело?!
Он перехватил ее руки и усадил на диван.
— Теперь послушай меня. — Марат прикурил сигарету, нервно вышагивая по комнате. — Я бы действительно испытывал угрызения совести, если б ты оказалась той непорочной женщиной, какой все время прикидывалась.
Слова вылетали отрывистые, злые, резкие. Но это совершенно не значило, что чувства, которые он испытывал к Марине до прошедшей ночи, разом улетучились, просто в нем заговорила горечь обиды.
Марина сникла, руки безвольно опустились на колени, и она задумалась о чем-то своем, но вдруг как-то вся подобралась и сказала:
— Ты все равно не имел прав на меня, без моего согласия. — Марат хотел перебить ее, но она взмахом руки пресекла попытку. — Но я не виню тебя, хотя на душе кошки скребут. К сожалению, прошлого уже не воротишь. — Она облизала пересохшие губы и продолжала: — Напоследок расскажу тебе отрывок из моей биографии. Мне было пятнадцать лет, когда отца убило током на работе. Жили мы тогда в деревне. Не прошло и месяца после смерти отца, к маме начал приставать женатый сосед, несмотря на то, что он много лет дружил с моим отцом. Мама сначала просила его по-хорошему, чтоб он одумался и отстал от нее. Уговоры на него не действовали. Тогда мама нажаловалась его жене, у них начались семейные раздоры. Поликарп Матвеевич затаил обиду и грозился отомстить маме. Когда я была в школе, он ворвался к нам в дом, разорвал на маме одежду и изнасиловал ее. Я возвращалась из школы, услышала мамин крик. Он до сих пор стоит у меня в ушах. Заглянув в окно, я все увидела и, бросив портфель на землю, побежала звать соседей на помощь. Он настиг меня еще во дворе, схватил за волосы и поволок на сеновал. Мама в разорванной одежде прибежала в сарай и пыталась защитить меня от насильника. Она цеплялась ему за рукав и тянула в сторону, но разве может женщина справиться со здоровым мужиком? Никогда не забуду эту сцену, она даже еще раз предлагала себя, лишь бы он не трогал ее несовершеннолетнюю дочь. Никакие уговоры на Поликарпа Матвеевича не действовали. Он озверел и мало походил на человека. Когда мама ему надоела, он ударил ее по голове, она потеряла сознание. Дальше я только помню, что сильно кричала и рвалась к маме, а он меня не пускал, разрывая школьную форму…
