– Вот, Леночка, что мы нашли в твоей одежде.
Елена Ивановна без всякого выражения направила свой взгляд поверх головы доктора. Мария Васильевна с той же доброй улыбкой приподняла за тесемки двумя пальцами бюстгальтер, покрутила им перед ее глазами и медленно вернула на стол. Потом взяла сложенный вчетверо листок, не спеша развернула его и так же подержала перед взором больной:
– Прочти вот это.
– Зачем? – Спросила Лена, снова не выявив ни малейших эмоций.
– Я тебя очень прошу, прочитай, пожалуйста, – повторила Мария Васильевна.
Лена наконец остановила свой взгляд на исписанном листке бумаги и, шевеля губами, начала читать.
– Тут ошибка. После слово “убийство” не хватает запятой. – Невозмутимо сообщила больная, ознакомившись с предсмертной запиской своего мужа.
– Это верно, запятой там нет. – Вздохнула Мария Васильевна, сложила на груди руки и, пристально глядя в безмятежное лицо пациентки, стала мучительно искать ошибку в подборе предметов натюрморта. Затем вышла из кабинета и спустилась на первый этаж. Дежурный начальник охраны Виктор Александрович Пасечников дремал в своем закутке. Мария Васильевна его разбудила:
– Простите, Витя, что нарушаю ваш отдых, но мне нужна бутылка водки. – И заметив растерянное недоумение на его физиономии, тут же добавила: – Пустая.
Виктор Александрович хмыкнул, потянул руку под батарею и извлек порожнюю бутылку “кристалловского” завода.
Мария Васильевна поблагодарила и поднялась с трофеем к себе. Лена продолжала сидеть в ее кресле, легонько покачиваясь из стороны в сторону с тем же невозмутимым выражением лица. Профессор подошла к столу и довольно грубо опустила стеклянную тару рядом с предсмертной запиской и бюстгальтером. Лена вздрогнула. Лицо ее внезапно покраснело, она вскрикнула и потеряла сознание. Пучкова бросилась к ней, поддержала в кресле и нажала кнопку вызова санитаров. Через секунду к ней явились два крепких мужика в белых халатах и с ними дежурная медсестра.
– Адреналин, каталку, кислород. – Приказала профессор.
Лену в кислородной маске отвезли в отдельную палату. Пучкова шла рядом, на ощупь отслеживая ее пульс. На больничной койке Лене подключили капельницу. Когда больная открыла глаза, Мария Васильевна отпустила санитаров, присела рядом и спросила нарочито обыденным тоном:
– Лена, тебе уже лучше? – Пучковой пришлось собрать всю свою волю, чтобы не выдать волнения. А волновалась она сильно. Шоковый эксперимент мог выдать неоднозначный результат. Во-первых, никак не подействовать на больную. Во-вторых, резко ухудшить и без того тяжелый диагноз. В-третьих, пробудив сознание, вывести ее из клиники болезни. Шока доктор добилась. Теперь силилась понять, в каком состоянии Лена из него вышла. Не получив ответа, Пучкова повторила: – Ну как мы, Леночка, себя чувствуем?
– Где это?
– Что, это? – Наивно поинтересовалась Мария Васильевна.
– Его письмо?
– Осталось в кабинете. У тебя начался обморок, и мне пришлось тебя эвакуировать в палату.
– Вы его никому не показывали?
– Нет, милая. Я хотела у тебя спросить, что это значит? – Профессор продолжала удерживать обыденный тон беседы, но внутри докторши все ликовало. С ней говорил нормальный человек, адекватно воспринимающий внешнюю информацию. Сейчас необходимо развивать и закреплять успех: – Не волнуйся, пока мы с тобой не посоветуемся, я никому письмо твоего мужа показывать не намерена.
Лена облегченно вздохнула и прикрыла глаза:
– Как я устала…
– Хочешь, поспи. Я приду позже.
– Мария Васильевна, не уходите, пожалуйста. Мне страшно.
Давно Пучкова не воспринимала с таким восторгом звук своего имени отчества. Лена узнала ее. Еще немного удержать сознание больной в реальном измерении, и успех окажется феноменальным:
– Хорошо, я посижу с тобой, Леночка, а ты поспи. Тебе нужен отдых.
– Как я сюда попала?
– Тебя привезли дочь и Олег Николаевич Коленев. Ты знаешь этого человека?
– Олег и Ира? – Лена приподнялась на постели.
Мария Васильевна ее остановила:
– Осторожно, ты под капельницей.
Лена только сейчас заметила тонкий шланг, ведущий к ее руке:
– Они вдвоем меня привезли?
– Да, вдвоем. Тебе хорошо знаком этот мужчина? Он произвел на меня очень приятное впечатление. Выдержан, немногословен и щедр. Это он оплатил твое лечение.
– Олег удивительный человек. Он когда-то воевал в Афганистане. Потом заработал много денег и взял на воспитание детей-сирот.
– Теперь я вспомнила… – Улыбнулась Пучкова: – Он и твою Ирочку удочерил. Мы же с Меджрицкой несколько раз беседовали по телефону.
– Знаю. Я вам очень благодарна. Вы беспокоились, как у меня идет работа в детском доме. Спасибо. Я о вас часто вспоминала с благодарностью. И дочери о вас рассказывала, и Олегу.
– Теперь понятно, почему они привезли тебя ко мне. – Улыбнулась профессор. Лена кивнула и снова побледнела. Пучкова заметила красные пятно у нее на щеках и шее, бросилась к ней:
– Что с тобой? Тебе опять плохо?!
– Мне страшно. Олег с этой женщиной. Она убила Тихона, она убьет и его. Надо что-то делать! Я должна его предупредить.
– Позвони ему.
– Это невозможно. Он живет в Англии. Там он учит своих сирот. Они уже все студенты.
– Англия это же не северный полюс? Можем позвонить и туда.
Лена недоверчиво оглядела палату:
– Прямо отсюда?
– Зачем отсюда? Из моего кабинета. И необходимо передать письмо твоего супруга в милицию.
– Нет, этого делать нельзя.
– Почему?
– Вы не знаете эту женщину?! Она вывернется, а мне с Ирой не жить. Я за дочку боюсь. И потом, пострадает память мужа.
– Я не имею права скрывать этот документ от правосудия.
– Разрешите сначала поговорить с Олегом?
– Кончится раствор в капельнице, позвонишь.
– Я не знаю его телефона. Надо звонить Павлу с Верой. У них есть его номер. – Лена схватила руку Пучковой: – Как можно скорее!
– Полчаса ничего не изменит? Хотя можешь позвонить и отсюда. – И она достала из кармана мобильник. Лена продиктовала номер. Мария Васильевна прошлась по кнопкам и отдала трубку Лене. К телефону подошла Вера. Она сразу не могла понять, кто говорит, а поняв, ужасно обрадовалась и долго расспрашивала ее о здоровье. Наконец продиктовала английский номер Голенева. Лена хотела прощаться. Но Вера тянула:
– Не знаю, можно ли тебе говорить?
– Что случилось? Что-то с Ирой!? – Лена опять побледнела и стала покрываться красными пятнами. Мария Васильевна выхватила из ее рук трубку:
– Говорит профессор Пучкова. Если у вас негативная информация, сообщите мне.
В трубке помолчали:
– Не знаю, как Леночка это воспримет. Ее дочь Ира вышла замуж за Олега Голенева.
– Тоже мне несчастье! Стоило ее пугать? Я ей все сейчас же расскажу. – Доктор спрятала телефон в карман и облегченно вздохнула: – Я тебя поздравляю.
– С чем?
– Твоя дочь вышла за Олега замуж.
– Ирочка?
– У тебя две дочери?
– Нет, одна…
– Тогда чего спрашиваешь?
Лена долго молчала. Профессор наблюдала за ее реакций и сделала заключение, что ее пациентка не слишком расстроилась.
– Вижу, эта новость тебя не очень огорчила?
– Нет, совсем не огорчила. Только очень неожиданно…
– А для меня вовсе нет. – Усмехнулась Пучкова.
– Как это? Вы же их совсем не знали.
– Кода этот мужчина и ваша дочь оформляли бумаги, она так на него несколько раз посмотрела, что я все поняла – твоя Ира потеряла голову. Правда, ответного порыва я в нем не заметила. Но если красивая девушка задумает мужика погубить, он пропал.
– В Олега влюбиться нетрудно… – Мечтательно заметила Лена и, улыбнувшись, добавила: – Все-таки он у меня ее и второй раз отнял…
– Вот разбойник! – Поддержала шутливую ноту Пучкова: – И тебе не обидно?
– Нет, я ничего против не имею. Даже рада за дочку.
Пучкова уже хотела похвалить пациентку за разумное поведение, как у той снова проступили пятна и от ужаса расширились зрачки.
– Что опять случилось? – Встревожилась Мария Васильевна.
– Она теперь и Ирочку убьет, – ответила Лена шепотом. И заметив, что доктор не разделяет ее страхов, рассказала о том, как вышла замуж за бывшего телохранителя Соловьевой и как Мака, сделав мужа мэром города, продолжала его использовать. Рассказала о романе Голенева и Маки. Мария Васильевна сначала не слишком ей верила, но, вспомнив предвыборные плакаты с портретами Соловьевой на улицах, понемногу стала соглашаться.
В палату заглядывали врачи отделения, два раза заходила дежурная сестра, но Пучкова оставалась рядом с Леной. Когда в капельнице закончился раствор, они вернулись в ее кабинет. При виде оставленного на столе натюрморта Лена густо покраснела:
– Как здесь оказалось мое белье?
– Нянечка нашла в твоем лифчике это письмо и принесла мне. А я решила показать тебе весь набор, в надежде вызвать у тебя шок и вернуть память.
