Пороховицкий суетился около Мясницкой части, отдавая командирам частей напутствия относительно предстоящей облавы. Через полчаса плотное кольцо вооруженных полицейских начало сужаться вокруг Хитровской площади, заключая в оцепление ее обитателей.
Глава 27
Уходим тихо и без потерь
При тусклом трактирном свете практически невозможно было разглядеть лицо Мартынова, крепко сжимавшего стакан с вином. Но сдающий прекрасно знал, что Арсений пристально наблюдает за его руками. Уже наработанный авторитет Мартынова, особенно усилившийся после истории с освобождением Капитолины Вайсман, не позволял никому из игроков передергивать карты. Рискованно для здоровья. Грязной и нечестной игры Мартынов не терпел.
Большеватый кадык сдающегося нервно дернулся, когда он положил колоду перед Арсением, предлагая тому сдвинуть верхний пласт карт. Змей криво ухмыльнулся.
– Да не мандражируй ты, Конь, – вальяжно, растягивая слова, произнес он и смачно пыхнул зажатой в зубах папироской. – Если совесть твоя чиста, беспокоиться не о чем, сам понимаешь. Без лишней нужды Мартын шмалять ни в кого не станет.
Его шутка вызвала за столом дружный смех. Даже сам Конь, к которому были обращены слова маравихера, предпринял попытку натянуто улыбнуться. Однако взгляд его по-прежнему был устремлен на Арсения.
Мартынов отставил в сторону стакан с вином, подался вперед и сдвинул карты.
– Сдавай, – небрежно бросил он.
Но сдать в этот кон никому было не суждено. Дверь трактира со скрипом отворилась, и в помещение, тяжело дыша, ворвался пацан лет тринадцати с грязными нечесаными волосами. Картуза на голове не было, так как паренек нервно сжимал его в руках.
– Облава! – громко гаркнул пацаненок, и в ответ на его крик сразу из-за нескольких столов повскакивали посетители. – Легавые оцепили кольцом Хитровку! Метут всех почем зря. Я сам еле вырвался из лап полицая.
Пацан быстро прошел к столу, за которым до этого велась напряженная игра в карты. Змей уже был на ногах. Карты выскользнули из руки сдающего и рассыпались. Мартынов выхватил «наган» из-под полы.
– Нет. – Змей жестко и решительно опустил руку на запястье Арсения. – Если кольцом идут, знать облава по высшему разряду. У тебя пуль на всех не хватит. Уходить надо, Мартын. Причем быстро.
Мартынов нахмурился:
– Как уходить? Куда?
Змей не ответил на его вопрос. Резко развернувшись к парнишке с нечесаными волосами, тут же ухватил его за шиворот. Пацан уже намеревался шмыгнуть к выходу. Он свое дело сделал. Но Змей заставил его обернуться.
– Как далеко кольцо? – спросил он.
– Квартала четыре отсюдова будет. – Паренек сплюнул на пол, а затем быстрым движением пробежался тыльной стороной ладони по синим потрескавшимся губам. – Но идут они быстро, Змей. Майдан у Колченого уже прочесали. И «Сержень» тоже.
– Взяли кого?
– Взяли? – Паренек презрительно фыркнул. – Да ты шутить? Я же говорю тебе, метут всех, кто под руку попадется. Русака взяли, Лешего, Гурьяна… Давно такой облавы не видывал.
– А Крестовый? – Мартынов выступил из-за спины Змея. – Крестового видел?
– Как не видеть? Видел, конечно. Его чуть у марухи одной прям на хазе не спалили. Через окно утек. Я сам видал. Ловкий, как черт! Так то Крестовый!
– Так ушел он или нет? – не отставал Мартынов. – Ты толком говори.
– Ушел, ушел. Пальнул раза два для острастки, чтоб не повадно было… Но тока не попал ни в кого. Жаль. А сам ушел. Легавые было кинулись за ним, но куда там им до Крестового! О-о! Что медному котелку до ржавчины. Он в пролетку на полном ходу прыгнул, и поминай, как звали.
Глаза паренька, когда он говорил о Крестовом, восхищенно поблескивали. Видно было, что Кеша для местной шантрапы являлся непререкаемым авторитетом и кумиром в одном лице.
– А поехал он куда?
Пацан недоверчиво покосился на Мартынова.
– Это мне неведомо, Мартын. Крестовый мне не докладывался. Так ведь?
Змей наконец отпустил его, и юный обитатель Хитровки с криком «Облава! Облава!» скрылся в дверях трактира. Многих из завсегдатаев уже как ветром сдуло.
– Я знаю, куда он поехал. – Толкнув ногой стул, перегородивший ему дорогу, Змей тоже направился к выходу.
– Куда?
– В особняк. К Вайсман.
– А что в том толку?
Но Змей уже выскочил на улицу. Швырнул под ноги недокуренную папиросу и, вставив в рот два пальца, звонко свистнул. Одна из грохочущих по булыжной мостовой двуколок остановилась. Кучер повернул голову. Змей призывно махнул ему рукой. В отдалении со стороны Глухого переулка послышались одиночные выстрелы.
– Они уже близко. Уходим, Мартын!
– Ты уходи, а я прикрою.
– С ума сошел? Да они только и мечтают, чтобы пулями тебя из револьверов накормить. Хочешь им такой подарочек сделать?
– Другого выхода все равно нет. – Мартынов гордо вскинул подбородок.
Весь его внешний вид говорил о том, что он не собирается сидеть сложа руки и покорно ждать своей участи. И если уж сегодня ему суждено погибнуть, то он сделает это самым подобающим для дворянина образом. С оружием в руках. Но у Змея имелось иное мнение на этот счет.
– Выход всегда есть, Мартын. Садись.
Двуколка уже подкатила к крыльцу трактира. Кучер натянул поводья. Маравихер впрыгнул в экипаж. Оглянулся на Арсения.
– Садись, тебе говорю!
Мартынов подчинился. Было в голосе Змея что-то такое, заставлявшее верить: он знал, о чем говорит.
– Пошел! Пошел! Гони, родной. Во весь опор гони!
Кучер ударил хлыстом, и лошади сорвались с места в галоп. Выстрелы за спиной звучали все чаще и отчетливее. Кольцо облавы стремительно сужалось. Мартынов оглянулся и увидел, как из ближайшей подворотни спиной на мостовую вывалился человек в засаленном ватнике с простреленной навылет грудью. В руках у него было оружие. Арсений узнал этого человека. Всего каких-то три или четыре дня назад они вместе выпивали «У Сипатого». Крестовый тогда представил этого мужика как опытного и отчаянного взломщика, прибывшего в Москву из Суздаля. Мартынову почему-то больше всего запомнился смех этого человека. Громкий и раскатистый, а оттого и чрезвычайно заразительный.
Следом за убитым взломщиком из подворотни появились двое в форме жандармов. Арсению даже показалось, что револьвер одного из них еще дымился. Он встал в двуколке во весь рост и вскинул руку с «наганом».
– Рехнулся!
Змей дернул Мартынова за полу пальто. Арсений успел выстрелить, но промахнулся. Тут же плюхнулся на сиденье рядом с подельником. Вслед их ускользающему экипажу полетели пули. Змей вжал голову в плечи.
– Дьявол, Мартын! – выругался он. – Я же сказал тебе – никакой стрельбы. Это не тот случай. Тут надо уходить тихо и без потерь.
– Без потерь, говоришь? – парировал Мартынов. – Да ты знаешь, сколько народу там положили? Это же наши люди!
– Я знаю. Но вспомни, что говорил Крестовый. Система прежде всего. Ты нужен системе. И я нужен.
– Это наши люди, – упрямо повторил Мартынов.
Змей отмахнулся. Кучер на козлах так лихо закладывал виражи при каждом повороте, что пассажиры с трудом удерживали равновесие в двуколке. Скорость, с которой они мчались, была рискованной. Экипаж стонал и готов был опрокинуться набок в любую секунду. А возница все поддавал и поддавал. Его хлыст ложился на крупы лошадей, а уже через секунду взвивался в воздух с новой силой.
Змей ничего не говорил. Судя по всему, кучеру, узнавшему своих нечаянных пассажиров в лицо, прекрасно был известен заданный маршрут. Но Мартынов его не знал. Он огляделся по сторонам.
– Куда мы едем?
– В особняк. – Змей прислушивался, но его чуткий слух не улавливал звуков погони.
– Предупредить?
– Я уверен, всех, кого надо, уже предупредили.
– Тогда зачем?..
– Из Розовой комнаты есть потайной ход. – Змей попытался раскурить новую папиросу, но из этой затеи ничего не вышло. Арсений заметил, как сильно дрожат руки маравихера. – Под землей проходит туннель. По нему покинем пределы Хитровки. А потом, когда все уляжется, тем же путем сможем вернуться. Задумка покойного Михайла Вайсмана. Нам уже приходилось пользоваться этим туннелем.
– И Лиза уже ушла? – Мартынов почувствовал некоторое облегчение.
– Наверняка. И Лиза, и Капа, и Крестовый. Ход не закроют, пока мы с тобой не доберемся туда. Давай, Силыч! Наподдай еще! – крикнул Змей кучеру, левой рукой придерживая шляпу. – Наподдай, родимый! Христом Богом тебя прошу!..
Лошади встали у особняка Вайсман, и Мартынов первым спрыгнул с двуколки. За ним Змей. Выстрелы были слышны и здесь, но пока еще звучали глухо. Возница снова ударил хлыстом, и двуколка умчалась.
– Наверх! – Змей ворвался в дом.
Обычного галдежа с выпивкой и картами, присущего первому этажу, сейчас не было. В помещениях стояла мертвая тишина. Мартынов вслед за Змеем быстро поднялся на второй этаж. Двери Розовой гостиной были открыты, а на пороге с «наганом» в руке их поджидал Евстафий.
