– Знаешь, за что я ее уволила? За халатность! За то, что дверь не закрыла… Дверь надо было закрывать! А на тебя начхать! – обратилась она к мужу.
– Ты не можешь ее уволить, – пробормотал Саша. Он хотел еще что-то сказать, но, глянув на телохранителей Дарины, не решился продолжать.
– Это еще почему?
– Ты была в изоляторе, до тебя не довели решение совета директоров.
Уже догадываясь, что произошло, Дарина повела рукой, отсылая телохранителей. А когда дверь за ними закрылась, спросила:
– Что ты хочешь этим сказать? Кто у нас нынче председатель совета директоров?
– Я.
– Та-ак! – Дарина угрожающе уперла руки в бока.
– Это всего лишь торжество справедливости, не более того.
– Торжество справедливости?.. И где ж эта твоя справедливость еще нагадила… э-э, наторжествовала?..
У Дарины защемило под ложечкой, когда она спросила про акции уральского медного комбината. Она не ошиблась, Саша лишил ее почетного звания «Хозяйка Медной горы». Он продал акции, и комбинат ушел к «Горникелю». Продал всего за полтора миллиона, это меньше, чем Дарине предлагали изначально. Фактически «Горникель» забрал пакет за бесценок. У Саши забрал.
– Ты идиот!
– А у меня был выбор?.. Ты «заказала» Кручинина, а он поставил меня перед фактом – или я отдаю комбинат, или он уничтожает нас.
– Или он уничтожает тебя… Ты за свою шкуру испугался, дорогой! Ты всегда за свою шкуру боялся, поэтому и вел себя, как баба. Ты баба, дорогой! И не только баба! Ты еще шлюха! Если бы ты продался Кручинину, я бы, может, тебя еще поняла. Но ты ему как забесплатно… И как мне теперь к тебе относиться?
– Я не знаю, как ты будешь ко мне относиться, зато знаю, что ты завела дело в тупик!
– Какое дело я завела в тупик? Что у тебя было, когда я взялась за дело? Ничего не было! Только мосты на Запад! И договор с корнеевской добычей! А сейчас у нас предприятия по всей стране! И все это благодаря мне!..
– Я знаю, ты действовала нечестно… Тот же уральский комбинат…
– Нечестно?! Ты с какой луны свалился, придурок! Где ты видел честность в бизнесе? Уйди, чтобы я тебя здесь больше не видела!
– Я не уйду! – набыченно посмотрел на нее Саша.
– Что, силу свою почувствовал? – возмущенно вскинула брови Дарина. – Кто ж тебе эту силу дал? Кручинин? Он тебе сказал, что меня надолго «закроют»? А не «закрыли» меня! И знаешь почему? Потому что за мной стоит настоящий мужчина! И этот мужчина пошел на все, чтобы решить мою проблему. Кручинин придумал Коробка, не было у нас ничего. Но если бы Коробок дал показания, меня бы посадили. Все к этому шло. Но за меня заступились воры. Моя воровская «крыша» решила проблему. Все, нет больше Коробка… И Кручинина не будет… Ну, чего стоишь? Иди к этому барану и скажи, что воры не простят ему подставу. Коробка уже грохнули, следующий на очереди он сам!
– Воры?! Коробка?! – побледнел Саша.
– Воры – это страшная сила, очень страшная сила. И если Кручинин этого не понимает, то это его проблемы… Ну, чего стоишь? Давай, давай, пошел к своему Кручинину! Пусть он тебя утешит!
– Дарина, ты не должна так говорить, – растерянно пробормотал Саша.
– Будешь испытывать мое терпение? – нахмурилась она.
– Ну, хорошо, я ему передам… А потом домой.
Дарина заставила Сашу написать заявление об отказе занимать пост генерального директора и председателя совета директоров. Он не сопротивлялся, поэтому она избавила его от необходимости встречаться с Кручининым. Он сейчас не в адеквате, наплетет что-нибудь, распутывай потом. Да и уровень у него ни о чем. Кручинин еще тот козел, но при этом он, как ни крути, птица высокого полета. А Саша может только ползать. Она сама будет летать и с этой высоты поговорит с Кручининым. Если он поймет ее, хорошо, если нет, пусть пеняет на себя… Она сильная женщина, надо будет, пойдет на все, чтобы добиться своего. Даже на коварство…
Ресторан обычный, первый попавшийся, но господин Кручинин здесь уже полный хозяин. И Дарина тоже. Для персонала они «випы» высшей категории. Они заказали весь ресторан целиком – посторонних в зале нет.
Кофе здесь готовят отличный, а больше ничего другого Дарина не заказывала, не тот случай. Вот если они договорятся с Кручининым, тогда можно будет отпраздновать это событие за ужином. Только к нему она потом не поедет, хотя имеет полное на это право.
Сильный он мужик, Толя Кручинин. И выглядит солидно, и стальной стержень внутри него чувствуется. И на Дарину смотрит с позиций победителя. К тому же она сама признает свое поражение. Не хочет признавать, но тем не менее… Нет, не хочет она с ним.
Есаул в СИЗО, но в мыслях он рядом с ней. Она должна чувствовать его поддержку. И чувствует. Поэтому и не страшен ей Кручинин.
И ресторан, выбранный наугад, хорош, и охрана, которую наняла Дарина, выше всяких похвал. Отличные ребята, уровень подготовки впечатляет. Но все же на Есаула она рассчитывает больше, чем на них…
– Анатолий Степанович, ты должен понять, что я тебе не по зубам.
– А я пытаюсь тебя раскусить, Дарина Робертовна? – Кручинин смотрел на нее как на красивую женщину, которую хотел затащить к себе в койку.
Но его взгляд самолюбие не щекотал, напротив, раздражал. Дарина знала себе цену, но сейчас она, прежде всего, видела в себе деловую женщину, своей красотой она будет гордиться потом, с Артемом.
– Расколоть меня пытались менты, а ты пытаешься раскусить. Смотри, как бы зубы не обломать.
– Ты «заказала» меня, Дарина Робертовна, но покушение не удалось. За это ты оказалась за решеткой. И кто о кого зубы обломал?
– Я на воле. И никто уже ничего не докажет… – Дарина щелкнула пальцами, подзывая стоящего в отдалении официанта.
Парень подошел, почтительно склонив голову, и она велела повторить заказ. Так и сказала: «Можно повторить заказ». Не столько для официанта сказала, сколько для Кручинина. И тот ее понял.
– С огнем играешь, Дарина Робертовна.
– Да, такая вот я авантюристка. Всегда была такой. Поэтому и с ворами связалась… Ты хочешь знать, кто мне покровительствует? Он тебе все карты с Коробком обломал… Уже киллера раскололи, а тут такой облом… Есаул такой, он любого отыщет, с кем надо разберется. Он всегда был таким. С тех пор, как я его знаю. А знаю я его давно. Мы вместе начинали. Своя лавочка у нас в Крыму была, мы с ним на пару лохов «обували»…
– А короче можно? – демонстративно поморщился Кручинин.
Дарина усмехнулась, торжествующе глянув на него. Не стал он гнать на Артема, не рискнул назвать его ничтожеством. Значит, знает о нем, и если не боится его, то точно считается.
– Мы с ним давно и навсегда. И если со мной что-то случится, ты будешь иметь дело с ним.
– Плевать я хотел на твоего Есаула!
– Плевать можно с высокой колокольни, а она у тебя есть, такая колокольня? Для кого-то есть, а для тебя нет. Не та у тебя высота. Есаул вор, за ним целая система, если с ним что-то случится…
– Он даже не в законе.
– Все-то ты знаешь! – пренебрежительно усмехнулась Дарина. – А знаешь, потому что интересуешься… В законе Есаул или нет, но его знает весь воровской мир. И знает, и уважает. А если ты в этом сомневаешься, лучше не пытай судьбу.
– Напугать меня хочешь? – занервничал Кручинин.
– Я не пугаю, я уточняю. Ты знаешь, что у меня воровская «крыша». Ты проверил ее прочность, но получил «ответку». На первый раз тебе повезло… Не пытай судьбу, Анатолий Степанович. Мой тебе совет, давай разойдемся миром.
Какое-то время Кручинин думал, то и дело меняя положение головы. То влево наклонит ее, то вправо, то вперед, то назад. Казалось, он мысленно взвешивает «за» и «против».
– Договорились, – наконец кивнул он.
– Отлично! Ты доплачиваешь мне за акции уральского комбината, и мы расходимся. Цена вопроса – четыре с половиной миллиона долларов.
– Отпадает, – покачал головой он. – Я ничего тебе не должен. И ты мне ничего не должна. Никто ничего никому не должен. Закрепляем статус-кво и расходимся, как в море корабли.
Дарина задумалась. Не хотела она воевать с Кручининым, но и текущее положение дел в их отношениях ее совершенно не устраивало.
Она неторопливо поднялась, вышла из-за стола и, не прощаясь, направилась к выходу. Сделала несколько шагов, остановилась и, с хищной усмешкой глянув на Кручинина, ткнула в него пальцем:
– Ты мне должен!
На этом они расстались. Почти врагами. Это «почти» должно было избавить ее от притязаний со стороны Кручинина. Если нет, она постарается ответить ударом на удар…
Жарко в кочегарке, но это куда лучше, чем пронизывающий холод в «кондее». Да и на дворе мороз – носа не покажешь. Комфортная жара в кочегарке, уютно здесь. И горячий чифирь с грохотульками идет «на ура». За столом в собеседниках интересный человек, банкир из Саратова. Двенадцать лет срока у него, по «мокрой» статье – партнера своего по бизнесу «заказал». Занятные вещи мужик рассказывает, интересно его слушать да на ус мотать…
