Наталья Александрова - Сестра моя — смерть

Оттолкнув Надежду, Лена выскочила из маленькой каморки в зал, где сатанисты проводили свои ужасные обряды. Здесь было просторно и пусто. Лена глубоко вдохнула, раскинув руки, и вдруг затанцевала по кругу, босиком, без пуантов, но сразу было ясно, что делает она это профессионально.

«Кажется, это из Лебединого озера», — подумала Надежда. — Все ясно — она балерина.

Вот откуда и худоба, и воздушность, и та грация, с которой она пробиралась по узким коридорам подземного хода".

Не закончив танца, Лена вдруг резко остановилась, схватившись за правую лодыжку и села прямо на пол, напротив перевернутого распятия. Она пристально смотрела на него, а потом начала смеяться неживым смехом. Надежде стало неуютно. Сделав над собой усилие, она подошла к Лене, но когда заглянула в безумные глаза, ей стало по-настоящему страшно.

Лена все смотрела на распятие и смеялась.

«Как бы не сошла она совсем с катушек, — опасливо думала Надежда, — черт бы побрал этих сатанистов».

Она усмехнулась невольному каламбуру.

Лена поднялась и побежала к выходу. Надежда — за ней, с ужасом ожидая неприятностей, но в это время появился Алексей, и Надежда вздохнула с облегчением. Алексей схватил Лену за плечи, посмотрел ей в лицо и внезапно закатил здоровенную пощечину.

— Ну знаете! — вскинулась было Надежда, но Лена вдруг успокоилась, удивленно оглядываясь.

Алексей быстро нашел какую-то точку у нее на затылке, и Лена обмякла у него в руках.

Опять они все втроем втиснулись в маленькую каморку. Лену уложили на кровать, и Надежда шепотом поведала о происшедшем.

— Что за самодеятельность с телефоном! — вскипел он.

— А вы мне не указ! — огрызнулась Надежда. — Я на вас не работаю.

Лена открыла глаза и задержала их на Алексее — он был без маски. Обычное лицо с жесткими, резко очерченными скулами. Почему он снял маску? Ах да, ведь она же теперь никто, ее просто нет, так что можно не прятать лицо.

— Выпейте воды, — предложила Надежда. — И давайте-ка спокойно во всем разберемся.

Лена с ненавистью посмотрела на Алексея и отвернулась.

— Поверьте нам, Лена, если вы, конечно, Лена, — мягко добавила Надежда, — для вас лучше рассказать подробно обо всем, тогда Алексей попробует вам помочь.

Она тут же пожалела, что упомянула Алексея, потому что Лена вздрогнула и зарылась лицом в подушку.

— Так все-таки скажите нам, кто вы и кем приходитесь Никите Шувалову?

— Никем, — процедила Лена.

После обморока прошло ужасное чувство, которое одолело ее при разговоре с матерью, вернее, не с матерью, а с женщиной, которую она считала матерью. Тогда наступил шок.

Она никто, у нее нет ни одного близкого человека во всем свете. Она не приезжала в Петербург к матери и сестре, у нее нет матери.

Вернее, это у матери нет ее, Лены, и никогда не было. Скорей всего, она давно уже сошла с ума, сидит в психушке и бредит о похищении, подземном ходе и странном человеке в маске, который пришел к ней ночью, занимался любовью и запрещал открывать глаза, чтобы она не увидела его лица.

Боль в ноге несколько ее отрезвила, боль была привычная, Лена ощутила боль и осознала себя в чужом доме перед перевернутым распятием. Вот так и ее жизнь оказалась перевернутой. Только пощечина Алексея помогла ей прийти в чувство.

— Ну-ну, — сказал Алексей, — давай-ка рассказывай, но без вранья. Кто такая, откуда взялась?

И Лена рассказала, сухо без подробностей, только факты, стараясь не глядеть в его недоверчиво прищуренные глаза. Надежда же, наоборот, слушала ее спокойно, ничему не удивляясь.

— Ну, что не сказала им сразу, кто такая, это ты правильно сделала. А вообще, на что ты рассчитывала?

— На сестру. — Лена опустила голову.

— М-да-а, — вздохнула Надежда, — очевидно, твоя жизнь отказалась для них настолько не важной, что они решили пожертвовать тобой, что называется, не глядя.

— А вы что, верите во всю эту невероятную историю? — удивился Алексей.

— Если у меня база террористов чуть ли не в собственном огороде, как вы недавно изволили выразиться, то почему бы мне не поверить в историю о двух очень похожих родных сестрах? Ничего в этом такого, необыкновенного нет.

— Только не говорите, что раньше обо всем догадались! — нахмурился Алексей.

— Были у меня сомнения, хотя вы бы к ним все равно не прислушались. Я, конечно, в высшем обществе не вращаюсь, но у тебя, Лена, повадки женщины небогатой.

— Из чего же вы сделали такой вывод? — усмехнулся Алексей.

— Мужчине это объяснить трудно, но я попробую. Для примера, вот в праздник идут себе по улице муж с женой, нарядные, все как полагается. Так сразу же ведь можно отличить, всегда ли муж такой аккуратный, сам за собой следит, или только сегодня жена его отмыла, приодела, причесала и ведет в гости. Так и с тобой: вроде бы дорого одета, а нет в тебе такой.., уверенности, что ли, какую богатство дает.

— — Понимаю, — улыбнулась Лена, — а с чего ей быть-то…

— Потом, когда я узнала, что мать твоя тут живет и что сама ты якобы тут родилась…

— Но это правда, я действительно тут родилась, только в три года меня увезли!

— Вот-вот. Все дело в твоей речи. Ты уж извини, но мы, коренные петербуржцы, в этом отношении ужасные снобы. И человека, который не в Петербурге вырос, сразу по разговору отличим. Мы считаем, что наша речь самая чистая, самая правильная, хотя раньше официально считалось, что московское произношение самое верное. И дикторы всегда говорили, как в Москве. Теперь-то, разумеется, за этим не следят и по телевизору иногда такое скажут, что уши в трубочку заворачиваются, ну да ладно. А мы хоть и привыкли уже говорить по-московски «што» вместо «что» и «конешно» вместо «конечно», но все еще упорно говорим «булочная», как пишется. А у меня вообще ухо к таким вещам очень чувствительное, родители были филологи. А дальше я тебя уже просто проверяла. Ни один человек, выросший в Петербурге, не может не знать район Пяти углов.

Улица Разъезжая действительно там рядом, но Расстанная совсем не там, а ближе к Купчино.

Но к тому времени я и так была уверена, что ты говоришь не правду.

— Однако. — В голосе Алексея сквозило нечто, похожее на уважение. — А где вы взяли телефон?

— Там, в амбаре. Как думаете, они не успели нас выследить?

— По одному звонку вряд ли, — отмахнулся он, а Надежда не стала ему говорить, что звонила еще несколько раз.

— У них сейчас забот хватает. Надо же властям как-то объяснять про взрыв, и к тому же у них ничего не осталось, только люди, а их надо одевать, вооружать, кормить, наконец.

Сейчас они зашевелятся, а я погляжу. Эх, если бы связь!

— Алеша, — Надежда тронула его за руку, — пойдемте со мной. Я вам помогу.

Они вышли, но Алексей вернулся, укрыл Лену одеялом, погладил по голове и сказал, что скоро вернется.

Надежда ощутила нечто похожее на торжество, когда увидела, как загорелись его глаза при виде компьютера. Она оставила его наедине с файлом, а сама подобрала еще кое-какие вещи для Лены.

— Надежда Николаевна, вы сокровище! — приветствовал ее Алексей с сияющими глазами. — Вы возродили меня к жизни. Не представляете, как ужасно торчать здесь без малого пять месяцев, собрать огромное количество информации и чувствовать свое бессилие, потому что нет никаких контактов. И почему вы так долго скрывали, что у вас есть компьютер?

— Пять месяцев в деревне прожили, а ничего не поняли, — укоризненно сказала Надежда. — Тут только зевни — сразу залезут и сопрут, а он чужой. А как получилось, что вы остались один, без связи?

— Расскажу потом кое-что. А теперь мне нужно уехать в город. Вернусь к вечеру, приглядите пока там за Леной.

— А что вы собираетесь с ней делать?

— Все вечером! — И он исчез.

Надежда наскоро переделала все хозяйственные дела, посмотрела с ненавистью на переросшие огурцы в теплице и включила телевизор, чтобы отвлечься от беспокойных мыслей.

Новости ее потрясли. Во-первых, диктор долго перечислял загадочные убийства и просто несчастные случаи, происшедшие за один день в Москве. Ушлые журналисты даже пытались проводить кое-какие параллели, пока только намеками, уж очень мало прошло времени, жертвы даже не похоронили.

«И теперь последнее сообщение. Сегодня в 14 часов 35 минут на Выборгском шоссе был убит бандитами вице-губернатор Петербурга депутат Никита Сергеевич Шувалов. Как стало известно, Шувалов оказался там не случайно, а потому что принес выкуп за жену Ольгу. Ольгу Шувалову похитили бандиты и требовали выкуп — шесть тысяч долларов. Объявлен розыск».

Камера показала плачущую женщину, и Надежда с удивлением поняла, что женщина очень похожа на Лену. Но что еще за чертовщина? Она выключила телевизор и помчалась к дому сатанистов, столкнувшись там с Алексеем.

— Вы знаете?

— Знаю. Все знаю.

— Лена, — начала Надежда в волнении, — Ольга не пришла в театр, потому что ее тоже похитили. Какие-то мелкие бандиты, судя по сумме выкупа, который они запросили за вашу сестру. Никита Шувалов убит сегодня случайно в драке. Но утром, когда вы звонили матери, она еще не могла об этом знать.