у администратора, где расположилось семейство Царевых. Сегодня было жарко – в воздухе стоял запах пота, алкоголя и крови. Смотрящие подбадривали бойцов, и те активно набивали друг другу морды. Поднялись по ступеням наверх и вскоре уже стояли перед нужной дверью. Шаман нажал на дверь, и та отъехала в сторону. То, что предстало перед их глазами, в первую очередь насторожило.
Трое амбалов, увиденных ими на записях, лежали лицами в пол. А в центре всего этого – Василиса верхом на Цареве-младшем. Ее прическа растрепалась, платье местами было разорвано, одной рукой она вцепилась в волосы мужчины, правая нога, согнутая в колене, сдавливала горло мужчины, другой рукой держала ствол, прижатый к его ширинке. Тот в свою очередь пытался скинуть ее с себя, махал руками, отбиваясь. Девушка перенесла вес своего тела на ногу, усиливая захват. Подняла глаза на звук открывающейся двери. Ее взгляд поразил. Замораживал все внутри, заставлял содрогаться. Они так и застыли, смотря на нее. Ее губы исказила грубая ухмылка.
Никто не знал, что случилось между ними. Но одно было известно – никакого применения оружия на территории Сеитовых. Выстрелит – и наказание не заставит себя ждать. И не имеет никакого значение, как они к ней относятся, и кто она для Совета. Правила – против них не попрешь.
Иногда нужно отключить голову и просто следовать своей интуиции. В тот момент, когда глаза Васи и Шамана встретились, в нем что-то перевернулось. Кто знает, что было бы, поступи он в тот вечер иначе. Но мужчина поступил так, как посчитал нужным. Сделал шаг вперед и произнес, извлекая карту из внутреннего кармана на свет:
– Банши. Девятка жезлов твоя, – сзади послышался удивленный вздох Кощея.
– Что он сделал, просящий? – говоря, она словно была не собой. Улыбка стала шире, а глаза холоднее. Дима стал яростнее сопротивляться, испугавшись. Похоже понял, что дело пахнет керосином.
– Обидел того, кто мне дорог.
– Кого?
– Тебя.
– И чего же ты хочешь, просящий?
– Сделай так, чтобы он навсегда запомнил этот день, – он скрестил руки на груди в ожидании.
– Как скажешь, – она перевела взгляд на барахтающегося Диму. – Кажется, тебе не хватает симметрии? А, Димон?
Звук выстрела, приглушенный глушителем, раздался в комнате. Отдача, словно и не затронула девушку – она неподвижно сидела, смотря в глаза Цареву-младшему. Мужчина сдавленно захрипел, порываясь закричать, а Василиса, отпустив его волосы, поднялась на ноги. Дима подхватил простреленную ноги и заорал:
– Сука! Я тебя уничтожу, тварь!
– Я тебя тоже люблю, Димон. Но в следующий раз это будут твои яйца. Твое счастье, что это заказ, а не свидание со мной. Я твоего папашу предупредила, – тихо произнесла, не выпуская ствол из рук.
– Ненавижу! – наверное его ор надоел Василисе, поэтому она резко метнулась в его сторону и каблуком наступила на рану, направив ствол ему в голову.
– Тише, Дмитрий. Мы же не одни, – цокнула. – Будешь орать – сделаю больнее, – каблук увяз в ране, а мужчина сдавленно всхлипнул. – Ой, что ж я такая неловкая… – убрала ногу и пошла навстречу мужчинам.
Послышался шум – и в дверях показался Амир. Хмуро обвел взглядом комнату, и оружие в руках девушки, и хотел было сказать, но был остановлен голосом Данилы:
– Я вызвал Банши, Зверь. И это не против правил. Картам подчиняются все, не так ли?
– Так, – выдал Амир и махнул своим людям позади себя. Те оперативно окружили Диму и его людей.
Василиса медленно подошла к Шаману и протянула ствол. Забрала карту из его рук и приблизилась вплотную к нему, остановившись около его уха.
– Я стану ее тылом, – ее тихий голос пронесся около него.
– Что? – не понимающе произнес Данила.
– Охота началась, Дань. Я стану ее тылом. И, – она прикрыла глаза на мгновение, – спасибо, – двинулась вперед, минуя застывшего Кощея и оказавшись перед Амиром. – Мазерати у входа. Спасибо за транспорт, господин Амир. Всего хорошего, – она обогнула его и вышла из комнаты, оставив их одних.
– Что она сказала, Шаман? – спросил задумчиво Амир.
– Что охота началась.
Глава 22. Неожиданная просьба
Пробираясь через толпу посетителей клуба по направлению к выходу, чувствовала, как меня посетило мимолетное чувство облегчения. И даже танцующие не раздражали. Быстро пробралась к выходу и оказалась снаружи. Ночь медленно вступала в свои права, накрывая Город темной завесой. Градус понизился – это ощущалось. Немного поежившись, втянула прохладный воздух. Боль в боку по нарастающей возрастала – похоже открылось кровотечение из ранения от пули. Кинула взгляд вниз и прошлась по темной ткани – на пальцах остался кровавый след. Мне бы перевязку и в кроватку – идиллия. После того как уделала Диму и его ишаков, буду спать как младенец, не иначе. Раздумывая, как быстрее оказаться дома – вызвать такси или же Славу, не заметила, как напротив меня остановился черный седан представительского класса. Молодой человек в стандартной униформе выскочил с водительского сидения и, обойдя машину, открыл заднюю дверь, а затем замер в ожидании.
– Госпожа Царева, присаживайтесь! – мягко произнес водитель.
– О как, – удивленно поджала губы. Блин, и вот не обратила же внимание на номер! Хрен знает, кто там сидит внутри. Тупила бы еще долго, но тут услышала голос.
– Подвезу.
Нырнула в приятное тепло дорогой машины и встретилась глазами с мужчиной внутри.
– Караулил что ли? – непонимающе нахмурилась.
– Возможно.
– Кажется, мы попрощались, – откинулась на спинку, прикрывая глаза.
– Кажется, ранее ты выглядела куда более презентабельно, – заметил мой собеседник.
– Язык отрежу.
– И кто тогда скрасит твою дорогу домой?
– Он, – махнула в сторону водилы.
– Уверена, что у него он есть? – усмехнулся мужчина.
– Кто?
– Язык.
– Да ты шутник, Аркаша, – открыла глаза и повернулась к нему. – Так что? Что ты тут делаешь?
– Не знаю. Не задавай вопросов, на которые ответить тебе не смогу. Давай так, – он на миг задумался. – Я не буду спрашивать, почему ты так выглядишь. И отвезу домой. А ты не будешь задавать вопросы.
– Все-таки караулил, – хмыкнула. – Ладно, Господин уже-прокурор, – продиктовала адрес. – Помолчим? – он понял мой посыл.
Я прикрыла глаза снова, пытаясь отогнать нарастающую боль не только в ране, но и во всем теле. Когда оставила Кощея у двери его друга, сразу направилась на бар. Все произошедшее не вызывало у меня удовлетворение. Скорее отвращение. Хотелось отмыться от общения с этими людьми, смыть каждый взгляд, каждое слово, обращенное ко мне. Когда эта коза брила себе голову, даже не обращала на это внимание – все мои мысли занял крот внутри моего дома. Кто-то открыл, либо сделал так,
