– Не страдает, не плачет, играет на компьютере. А ваши штучки насчет «не кладите трубку» мы знаем. Хочу предупредить, если нас начнут засекать менты, ваш Нититка сразу это почувствует. И заплачет, и застрадает! Адью! – Грэг вытер носовым платком телефонную трубку, повесил ее на место и заспешил к своим «Жигулям».
Нина еще какое-то время держала трубку в руке, затем медленно положила ее на аппарат. Смотрела в одну точку напряженно и неподвижно.
Из соседней комнаты вышел молодой человек в гражданской форме, бодрым довольным голосом сообщил:
– Вот и прекрасно. Есть первый материальчик… На что прежде всего следует обратить внимание? Голос неестественный, значит, человек боится быть узнанным. Затем – сумма выкупа неимоверно завышена, а это говорит о том, что похититель неопытен и, как говорится, плавает. Особенно этот вывод подкрепляет явно молодежный сленг говорившего…
– Уйдите, – тихо произнесла Нина.
– Что? – не понял тот.
– Уйдите и не смейте больше приходить сюда!
– Но ведь мы должны вычислить и задержать негодяев! – вспылил оперативник. – Сейчас узнаем, из какого телефона он звонил, после чего…
– Вы поняли, что моего сына могут убить?! – закричала Пантелеева. – Могут, если узнают, что вы здесь… в моей квартире… что прослушиваете их разговоры! Вы разве не слышали это?! Уйдите! Уйдите сейчас же отсюда! – Подошла к двери, широко распахнула ее: – Вон!
Оперативник помялся, хотел что-то сказать, но передумал и покинул квартиру.
Грэг вышел из «жигуленка» в переулке, недалеко от модерновой высотной стекляшки, в которой размещался офис отца, быстро взбежал по ступенькам к главному входу, предъявил пропуск и направился к лифтам.
Секретарша Грязнова увидела Грэга, приветливо улыбнулась, потянулась к телефону.
– Сейчас предупрежу.
– Не стоит, – бросил Грэг и толкнул высокую массивную дверь.
Грязнов увидел вошедшего, приветливо улыбнулся, вышел из-за стола.
– Сын, я уже начал беспокоиться. Уже вернулся?
– Ты чего, батя? Мы еще только туда добрались. Теперь погрузка, оформление бумаг и минимум неделька на обратную дорогу. Просто я заскочил в город на несколько часов, кое-что дооформить. И тут же обратно.
Они обнялись. Отец растроганно сказал:
– Я рад, сын, что берешься за серьезное дело. Помогу чем смогу.
Грэг с удовольствием осмотрел его, похлопал по плечу.
– Спасибо, батька… Отлично выглядишь.
– Стараюсь. А я, правда, забеспокоился. Не звонишь, мобильный отключен… Значит, в принципе дело идет нормально?
– Вполне, – Грэг суеверно сплюнул, рухнул на диван, расслабленно расположился на нем. – Гаишники, правда, по дороге задолбали. То проверка документов, то колеса приспущены, то еще какая-нибудь хренатень – так на бабки и кидают. А обратную дорогу… с товаром!.. я вообще не представляю!
– Я сейчас… прямо сейчас позвоню в Управление и «зеленая» дорога обеспечена.
– Ты чего, батька?! Не дай бог! Дай мне самому съесть свою порцию дерьма. Может, чему-то и научусь.
Грязнов восхищенно смотрел на сына.
– Я не узнаю тебя, сынок.
– Пора взрослеть, батька.
– Пора, Гриша, пора… Я ведь за тебя несу ответственность. С тех пор, как не стало мамы, ты совершенно отбился от рук.
– Как всегда преувеличиваешь…
– Но я ведь понятия не имел, чем ты занимаешься! – Отец перешел на жалобную интонацию. – Ведь согласись… Какая группа? Какие музыканты? Кто такие? Я их ненавидел. И почему я должен был тебе верить?!
– Хотя бы потому, что я твой сын. И, поверь, ближе тебя у меня никого нет… – Грэг подошел к Грязнову, обнял его, прижался к плечу. – Да, ты меня содержишь. Во всем – вплоть до охраны. Но дай мне шанс самому, самостоятельно вырулить на свою дорогу. Сначала через бизнес, потом через искусство. Я обязательно стану знаменитым. Богатым. Независимым. И ты будешь гордиться мною. Обещаю.
Грязнов тоже обнял сына, растроганно произнес:
– Дай бог, сын… Дай бог… Я начинаю это понимать. Спасибо тебе. У меня ведь, кроме тебя никого нет. И ради тебя я живу той жизнью, которой, может быть, не должен жить. Поверь, сын, я уже прилично устал… – Грязнов вдруг отстранил от себя Грэга, тревожно посмотрел ему в глаза. – А с той проблемой… надеюсь… покончено?
– С наркотиками? – тот выдержал его взгляд. – Разве по мне ты не видишь?
– Я и раньше ничего не видел.
– Покончено, отец… Раз и навсегда покончено. Я ведь тебе пообещал… – Грэг поцеловал руку отца, просяще улыбнулся. – Лавэ не подкинешь, батько? На дорогу. Резко не хватает.
Грязнов спокойно спросил:
– Сколько?
– Хотя бы штуку… гринов.
Отец достал из ящика стола пачку купюр, протянул сыну.
Грэг, не сводя взгляда с отцовского лица, спокойно взял деньги, сунул их в карман.
– Скоро… Скоро все закончится, и я буду богат. Очень богат! – повернулся и быстро пошел из кабинета.
– Где тебя искать, если что? – спросил вслед отец.
Тот оглянулся, с улыбкой помахал рукой.
– Как только вернусь, сразу возникну. А до того – по мобильному! Пожелай мне удачи на новом поприще.
– Удачи, сынок.
Кузьмичев мчался в своем «мерсе» в сопровождении джипа охраны на важную встречу, когда зазвонил мобильный телефон.
– Сергей Андреевич? – спросил мужской голос.
– Кто это? – в свою очередь задал вопрос Сергей.
– Вам привет от Сабура, Сергей Андреевич.
– Спасибо. Вы кто?
– Моя фамилия Цапфик. Но она вряд ли вам о чем-то говорит. Нам нужно встретиться.
– У меня плохо со временем.
– Для меня вы обязаны найти время. Я – заместитель Сабура.
– Хорошо. Когда?
– Желательно не откладывать. Можно сегодня.
– Перезвоните через пару часов.
– Спасибо.
…Цапфик оказался щуплым очкариком, и никак не смахивал на заместителя всесильного Сабура. Он подошел к столику, за которым уже сидел Кузьмичев, протянул узкую потную ладошку.
– Это и есть я… Цапфик.
– Это имя или фамилия? – поинтересовался Кузьмичев.
– Это все – и имя, и фамилия. Цапфик!
Он уселся напротив Кузьмичева, сразу перешел к делу.
– Сабур велел, чтобы я помог найти людей, похитивших сына Пантелеевой. Я постараюсь сделать это в ближайшее время.
Сергей смотрел на него с недоверием.
– Что-то долго вы раскачиваетесь.
– Задание я получил буквально пару дней назад. Имена известны, остается только запустить информацию в агентуру.
– Вы для этого настаивали на встрече со мной?
– Не только. У меня к вам более серьезный и перспективный разговор, – Цапфик оглянулся, словно опасаясь «подслушки», пододвинулся к собеседнику поближе. – Я хотел бы сотрудничать с вами.
– В каком качестве?
– В качестве заместителя Сабура.
– Не понимаю, – Сергей действительно не понимал. – Вы УЖЕ заместитель Сабура.
– Сабура уже нет. Думаю, вы это прекрасно понимаете. Его засунули в камеру не для того, чтобы выпустить оттуда.
– Это не в моей компетенции.
– Возможно. Сабур – отыгранная карта. Я карта реальная, играющая.
– Это вы так считаете?
– Так считают все, кто имеет отношение к наркобизнесу. Сабур слишком обленился, чтобы вести дальше сложнейший механизм нашего дела.
Кузьмичев усмехнулся:
– А если этот разговор станет известен Сабуру?
Цапфик прищурил глаза за очками, усмехнулся:
– Не станет. Нет смысла ни вам, ни кому-то другому сообщать о нашей беседе шефу… Ну, допустим, уберет он меня, кто от этого выиграет?
– Что вы предлагаете конкретно?
– Конкретно? Конкретно я могу вам уже завтра предоставить схему механизма нашей работы, и вы, таким образом, становитесь фактическим лидером наркомафии. При условии, что я остаюсь вашей правой рукой… Сабур пусть отдыхает, мы будем работать.
– Хорошо, – кивнул Сергей, – я вас сведу с моим первым замом…
– Исключается, – прервал его Цапфик. – Со временем может и будет возможность работать через заместителей, но это со временем. Сейчас никаких заместителей. Только напрямую! Слишком опасную игру я затеял.
– Понимаю, – кивнул Сергей. – Я подумаю о вашем предложении… – И попросил: – А насчет тех, кто похитил мальчишку, поработайте.
– Непременно… Для связи я оставлю свой особый мобильный. Я только вчера его открыл, и знать его будем только мы двое.
Он протянул бумажку с записанным телефоном, сунул на прощание ладонь и удалился быстрыми мелкими шажками.
Костя покинул такси у входа в здание аэропорта Домодедово, бегло и как бы непринужденно огляделся и направился внутрь.
Буквально через пару секунд из припаркованного на стоянке «форда» вышли двое парней, ничем особенным не отличающиеся от прочих, двинулись следом за Костей.
Издали они видели, как тот подошел к стойке регистрации, багаж сдавать не стал, получил посадочный и направился на второй этаж.
