— А я вас именно об этом и хотел спросить. — Артур раскрыл перед Жанной удостоверение, и она широко распахнула и без того круглые серые глаза. — Майор Тураев, Московский уголовный розыск. Специально не представлялся при посторонних — чтобы не ставить вас в неловкое положение. Видите, я пекусь о вашей репутации, Жанна, и надеюсь на отзывчивость с вашей стороны. Вы обещаете быть со мной откровенной? Или предпочтёте более сложный путь — повестка, прокуратура, огласка? Вам решать.
Иссурина, еле оправившись от волнения, положила удостоверение Артура на стол. Он часто давал документ в руки тем, с кем беседовал неофициально — почему-то это вызывало у людей доверие, и они становились разговорчивыми. Теперь всё встало на свои места, и налёт таинственности пропал. Майор из уголовного розыска, правда, слишком богато одетый, пользующийся дорогим парфюмом, хочет поговорить о Косте Чепеле с его несостоявшейся супругой.
Наверное, Артур курит трубку или дорогие сигары. Разные, судя по всему, попадаются ребята в МУРе. Скорее всего, зажравшегося сынка потянуло на романтику — героических фильмов насмотрелся. В милиции-то на такой костюм век не заработаешь, особенно если не брать взяток. А этот, похоже, не берёт или очень ловко прикидывается принципиальным. Но что-то он о Косте знать должен, и можно обменяться информацией. Жанна пока не определилась, как вести себя с Тураевым, и это её раздражало — обычно она раскусывала мужчин быстрее.
— Я не понимаю, почему дело о самоубийстве Кости расследует Московский уголовный розыск. Он учился в Питере, жил здесь. Тут же и погиб.
Жанна взмахнула ресницами и попыталась определить, какое впечатление производит на Тураева. Но ничего не поняла — лицо майора оказалось непроницаемым, как маска.
— А я и не сказал, что расследую самоубийство Чепеля, — удивился Артур. — Вопросы относятся к событию, произошедшему пятью днями раньше, то есть тридцать первого декабря. Сразу же предупреждаю, Жанна, что я знаю многое, и определить степень вашей искренности для меня не составит труда. Пока вы были за границей, наши ребята подсуетились и собрали пухлое досье — и на вас, и на вашего покойного сожителя. Вы понимаете, о ком я говорю? Нет? Вот эта прекрасная квартира со всем содержимым куплена на грязные деньги. Она досталась вам от человека, который отправил на тот свет огромное число живых душ — тех, кто употреблял наркотики; тех, что производил и транспортировал их; тех. кто оказывался у него на пути. Вы можете сказать, что чисты перед законом, и это будет правдой. Лично против вас пока ничего нет. Но Костя Чепель действительно стал жертвой шантажа — грубого, грязного и примитивного. В результате он совершил какой-то непоправимо мерзкий поступок, повлёкший через несколько дней его самоубийство. Поступить так его вынудил какой-то сомнительный тип, с которым вы, Жанна, его и познакомили. Не удивляйтесь, ту кассету, которую Чепель адресовал вам, прослушали и в милиции, и в прокуратуре. Так вот, я явился к вам тайно, чтобы не подставлять вас под удар. И чем скорее вы объясните, как обстояло дело, тем быстрее закончится наша беседа. За что Чепель наказал себя так жестоко?
— Можно мне закурить? — Жанна потянулась к пачке сигарилл.
— Разумеется. И я составлю вам компанию. — Тураев достал трубку, и хозяйка квартиры мимолётно улыбнулась — догадка её оказалась верна.
— Костя, как вы знаете, в ранней юности баловался поганочками…
Жанна прикурила не с первого раза — позолоченная зажигалка мелко дрожала в её унизанных кольцами пальчиках.
— Потом он выполнял разовые поручения драг-дилеров. Ему за это платили, а для Кости любой заработок был желанным. Когда мы познакомились, я попыталась положить этому конец. Костя обещал завязать раз и навсегда; и он держал своё слово. Если вы собрали на меня досье, — Жанна выпустила из ноздрей дым и откинула со лба непослушную прядь волос, — то знаете, что среди моих знакомых были очень серьёзные деятели, в том числе и бандиты. Другие занимались самым разнообразным бизнесом, и среди них выделялся Иннокентий Лукин. Я вас только об одном попрошу — не ссылаться на меня при упоминании этого имени. Лукин ликвидирует всякого, кто распускает язык. Но я рискую именно для того, чтобы вы поняли: если Иннокентий заинтересовался Костей, бедняге было уже не помочь. Оставалось или принять его условия, или стать жертвой провокации. Косте пообещали устроить верную ходку в зону. В тайнике его автомобиля должны были стопроцентно найти пакет с расфасованными дозами героина. Поскольку Чепель состоял на учёте как наркоман, в его виновность сразу поверили бы…
— И чем занимается Иннокентий Лукин?
Артур говорил спокойно, даже безразлично, но его внезапно прошиб горячий пот, и рубашка прилипла к телу. О каком-то Иннокентии говорила Милявской Алевтина Рыжова. Он опекал Любу Горюнову, организовывал её отдых во время беременности и в то же время достаточно сурово обращался с ней.
Валерия Леонова во время подготовки к передаче на усыновление своего первенца один раз мельком видела человека по имени Иннокентий — высокого, худого, с короткой светлой бородкой. Такой же портрет нарисовал и Олег Грушин, описывая мужчину, приезжавшего на свидание к Татьяне Журавлёвой.
И вот теперь о нём же говорит Жанна Иссурина. Артур даже не сомневался — о нём…
— Он москвич, архитектор-реставратор. Из интеллигентной семьи. Не раз повторял, что образование получил в Камергерском переулке. Но сейчас он занимается поиском состоятельных пар, преимущественно иностранных, для усыновления российских детей. Разумеется, львиную долю прибыли забирает себе. Правда, «кошёлок» тоже не обижает…
— Вы с ним познакомили Чепеля?
Артур посасывал трубку, наморщив лоб, но никак не мог поймать единственную верную мысль. Что должен был сделать Чепель для Лукина, который занимался детским бизнесом? Во имя чего взял парня в жестокий оборот и довёл до петли? Сейчас он об этом узнает. Даже ради того, чтобы услышать имя Иннокентия Лукина, нужно было выехать в Петербург.
— Да что вы! Он сам марать руки не станет, — усмехнулась Жанна. — Дельце-то для Кеши плёвое. В таких случаях он использует ребят из своей команды. С Костей, будь я проклята, познакомила Лёшку Лобысевича. Тот и сделал всё, как велел Иннокентий…
— Поподробнее о Лобысевиче, пожалуйста!
Артур выбил трубку в специальную прочную пепельницу, заботливо поставленную Жанной.
— Насколько я знаю, раньше они с отцом болтались в общежитии МИИТа, где полно вьетнамцев. И жили там постоянно. Неохота было каждый день возвращаться в дальнее Подмосковье. Работали вместе с вьетнамцами, торговали всяким барахлом. Не знаю как, но Иннокентий Лёшку заметил, приблизил к себе. А папаша остался на коробках с суррогатной дрянью. Но Лёшка его не обижал и не зазнавался; делился, чем мог. Пока работал у Иннокентия, машину купил, синюю «БМВ».
Жанна замолчала, потому что Тураев изменился в лице. Но он ничего не сказал, и она продолжала.
— Оформить «тачку» Кеша велел почему-то на Лёшкину сестру — у неё по мужу фамилия. Часто именно на этой «БМВ» они и разъезжали. А требовалось от Кости только одно — тридцать первого декабря вечером его знакомую девчонку выманить на улицу. Не знаю, для чего им это потребовалось. Костя ничего толком не объяснил, просто умолял сделать что-нибудь, чтобы от него отвязались… Но я — тоже человек подневольный. Против Луки никому не посоветую идти. И вам, кстати, тоже. По крайней мере, попрошу вас быть осторожнее…
— Благодарю, заступница! — Артур широко улыбнулся. — Но рисковать, к сожалению, приходится очень часто. Ни один сукин сын сам ручки под «браслеты» не подставит. И если нервишки не в порядке, надо выбрать для себя другую работу. Да, что это за девушка? Костя назвал её имя?
— Говорил, что зовут её Лера. Они дружили, но не спали, это точно. Сперва Лобысевич предлагал выманить её в гостиницу «Севастополь», но у них почему-то не получилось. Кеша пересмотрел план. Под его надзором, а это огромная честь, Костя разговаривал по телефону с Лерой. Он позвонил ей, сказал, что впервые в жизни приехал в Москву, и хочет перед Новым годом встретиться. Она поверила, обрадовалась и вышла к нему. Но сам Костя ничего не делал, клянусь вам. Он только знал, что находится под наблюдением Лобысевича и ещё двоих амбалов. И если предупредит подружку, сам будет посажен. Грозили, что семью на Украине вырежут, и меня замочат. Да, Лобысевич для милиции числится охранником крутого ювелирного магазина на Тверской. Он имеет лицензию, разрешение на «ствол»…
— А дальше? — каким-то новым, глухим голосом спросил Тураев.
Жанна поняла, что он говорит гораздо меньше, чем знает; выражает лишь сотую долю того, что чувствует в данный момент.
— Всё по порядку.
— Дальше он удрал обратно в гостиницу. Оттуда быстро, собрав вещички, рванул в аэропорт. Лукин всё устроил и передал через Лёшку, что никаких претензий к Косте больше нет. Он Новый год встречал уже в Питере, в ковбойском клубе, с дружками. Сидел там, как стукнутый — всё думал, что же сделали с девчонкой. Она же беременная была на последнем месяце…
