— Иногда мы навещали друг друга, — пожала плечами миссис Саймонсон.
— Вы были дома в тот вечер, когда произошло убийство?
— Да, — опережая жену, ответил Рой Саймонсон. — И я и жена.
— Кажется, мистер Макдафф ночевал у вас? — поинтересовался Смит.
— Да.
— Вы не слышали ничего необычного в тот вечер?
— Мы слышали выстрел, — ответил Саймонсон.
— Вы оба?
— Оба, — кивнул Саймонсон. — Мы слушали музыку, и нам показалось, что раздался выстрел. У нас стереофонический проигрыватель с семью динамиками, установленными в разных комнатах. Иногда при проигрывании стереофонических пластинок возникают помехи, и поэтому на звук вроде выстрела мы не обратили особого внимания.
— А потом, через некоторое время, мы услыхали сирены полицейских машин, — добавила Этта.
— Скажите, мистер Макдафф в это время был дома? — спросил Вирлок.
Этта Саймонсон развела руками.
— О нем ничего сказать не могу, но Элен Макдафф весь день была дома.
Смит встал, подошел к огромному окну и посмотрел на дом Макдаффов, находившийся сразу за живой изгородью.
— Говорят, миссис Макдафф иногда принимала солнечные ванны на террасе перед своей спальней в маленьком саду. Это правда?
— Правда, — без колебаний подтвердила Этта Саймонсон.
— И вы видели ее? — поинтересовался Смит.
— Видела.
Вирлок взглянул на ее мужа.
— А вы?
— Тоже видел, и не один раз, — ответила за него Этта. — И должна вам сказать, она была очень красивой женщиной.
Вирлок и Смит переглянулись.
— Мистер Саймонсон, так видели вы ее или нет? — продолжал настаивать Вирлок.
— Да. Несколько раз.
— А в день убийства?
— Нет.
— А вы, миссис Саймонсон?
— Ее не видела, но вообще-то кое-что видела.
— А именно? Расскажите-ка, — попросил Вирлок, поудобнее располагаясь в кресле.
— Черт тебя побери, Этта! — вспылил Рой Саймонсон. — Надеюсь, ты не собираешься повторять сплетни Роланда Гуда?
— Кто этот Роланд Гуд? — быстро спросил Смит.
— Он живет напротив, на другой стороне улицы, — пояснила Этта Саймонсон.
— Так что же он вам рассказал, миссис Саймонсон?
— Гуд тут совершенно не при чем, — продолжала миссис Саймонсон, тяжело опускаясь в кресло и не обращая внимания на гневные взгляды мужа. — Днем в воскресенье, еще до того, как все это произошло, мне понадобилось сходить к Элен. Я знала, что она дома, — накануне я уговаривала ее поехать на пляж, но она отказалась.
— В какое время вы пошли к ней? — спросил Вирлок.
— Ну… примерно в половине седьмого… Я хотела войти через парадную дверь…
— Вы всегда так ходили к ним? — прервал ее Смит.
— Не всегда. Обычно я ходила через кухню — под окнами ее спальни, мимо террасы. Но на этот раз, сама не знаю почему, я пошла к парадной двери.
— Вы заметили при этом что-нибудь необычное?
— Например, мистер Вирлок?
— Я говорю — «что-нибудь», мэм. Вы много лет живете бок о бок с Макдаффами и должны хорошо знать привычки друг друга.
— Пожалуй, я бы не сказала, что заметила что-нибудь необычное. Двери гаража стояли открытыми…
— И вы увидели там машину?
— Какую именно? У них три: «кадиллак», фургончик «форд» и маленький красный «МД» — на нем особенно часто ездила Элен.
— Все три стояли в гараже?
— Не могу сказать… Кажется, только две.
— Но вы не уверены?
— Нет.
— Но, может, сам Макдафф весь день был дома, а вы не знали? — спросил Вирлок. — Позже он мог уехать на одной из машин.
— Я думала об этом, но потом решила, что его не было. Во всяком случае, в тот момент.
— Почему вы так решили?
— Сейчас объясню. Я поднялась на крыльцо и позвонила, однако мне никто не открыл.
— Даже горничная?
— Летом по воскресеньям горничная у них выходная.
— Ну и что вы делали дальше?
— Это показалось мне странным, поскольку, повторяю, я знала, что Элен дома. И тут я подумала… Нет, не о том, что в доме стряслась какая-то беда, а совсем о другом.
— О чем же, миссис Саймонсон?
— Что Элен дома, но не одна.
— А кто мог быть с ней?
— Несколько недель назад Элен устроила одну из своих вечеринок, там играл на пианино какой-то молодой человек, очень интересный, хотя, на мой взгляд, чересчур хрупкий и женственный. Элен, ну, прямо не отходила от него, все восторгалась его «божественной» игрой… Вообще-то он и вправду играл очень и очень недурно.
Ну вот, утром в то воскресенье я увидела этого пианиста, когда он шел по Бэккер-авеню по направлению к дому Макдаффов. Почему Элен не открыла мне дверь? Да потому, что была занята с этим самым пианистом! Так я решила и так сообщила по телефону в полицию, но в полиции на мои слова никто не обратил внимания.
Вирлок и Смит снова обменялись быстрыми взглядами. «Значит, — подумал Вирлок, — кто-то скрывает от него эту информацию. Скорее всего, сам Эллендер либо его люди».
— Вы не помните фамилии пианиста? — поинтересовался Смит.
— Элен и кто-то из ее гостей называли его Вудроу, но имя это или фамилия, сказать не могу.
— Он был гостем или его пригласили играть?
— На гостя он не походил. Может, ты знаешь, Рой?
— Не помню, — пробурчал Элрой Саймонсон; он слушал рассказ жены со все возрастающим раздражением.
— В самом деле не помните?
— Я сказал, что не помню, что вам еще надо? Жена любит почесать язык — у нее и спрашивайте.
— Ах, мистер Саймонсон, мистер Саймонсон! — Вирлок шутливо всплеснул руками. — Нам вовсе не хочется раздражать вас, но мы были бы очень вам признательны за помощь в этом запутанном деле.
— Имя и фамилию пианиста должен знать Роланд Гуд, — снова заговорила Этта Саймонсон. — Он дружил, даже очень дружил с Макдаффами.
— Больше, чем кто-либо другой? — осведомился Смит. — Больше, чем вы?
— Вы ошибаетесь, если хотите намекнуть, что Элен состояла в близких отношениях с Роландом Гудом. Правда, Гуд — гнусное, похотливое ничтожество и пытался сблизиться с Элен… кстати, как и многие другие…
— Как и ваш супруг, например? — вставил Смит.
— Ну, знаете! Это уж чересчур! — взорвался Саймонсон, не забыв, однако, украдкой взглянуть на жену.
— Роланд Гуд много времени проводил в обществе Макдаффов, — медленно ответила Этта, от которой не ускользнул блудливый взгляд мужа. — Гуд, безусловно, сможет назвать имя и фамилию пианиста. — Она отвернулась от Вирлока и, не сводя глаз с мужа, добавила: — Вот все, что мне известно.
Некоторое время все молчали; первой нарушила паузу миссис Саймонсон.
— Надеемся, господа детективы, — сказала она, — этот разговор останется между нами. Мы деловые люди, и вы, конечно, понимаете, как важно нам не запятнать свою репутацию. Никто не должен знать, что мы тут сплетничали о соседях.
— Видите ли, миссис Саймонсон, у нас есть все основания подозревать и вашего мужа. Он не отрицает, что не раз подсматривал за миссис Макдафф, когда та принимала солнечные ванны. Ему было легко незаметно пробраться в дом и расправиться с женщиной, которая, скажем, не хотела прекратить роман или, наоборот, очень торопилась сделать это.
Элрой Саймонсон в ярости повернулся к Вирлоку.
— Вы просто наглец! — крикнул он. — Вы не имеете права! Я могу сейчас же позвонить начальнику управления внутренних дел Гомереху и…
— Мистер Саймонсон, я следователь прокуратуры штата, — невозмутимо ответил Вирлок, — и подчиняюсь губернатору и прокурору штата.
— Губернатору?! — Саймонсон бессильно откинулся в кресле. — Черт тебя побери, Этта. Научишься ли ты когда-нибудь держать язык за зубами?
— Но вы можете доказать, что Вудроу, или как его там, находился в доме вместе с миссис Макдафф? — не обращая внимания на Саймонсона, спросил Вирлок у женщины.
— Нет, не могу, — ответила та, по-прежнему не сводя с мужа пристального взгляда.
— Вы видели, когда он ушел? — обратился к ней Смит.
— Нет. Но позже, уже вечером, видела, как на машине приехал сам Макдафф.
— Следовательно, его не было дома весь день?
— То, что он приехал вечером, вовсе не означает, что его не было весь день. Я же не вела за особняком специального наблюдения. Послушайте, вам, очевидно, известно, что Элен Макдафф, мягко выражаясь, не отличалась высокой нравственностью и легко шла на связь с любым мужчиной, который ей нравился. Вот и этот пианист… Его тоже можно было бы считать просто очередным любовником, как и всех других, если бы Элен не была убита.
