И эта мысль возбудила в нем клокочущую ярость. Варяг, падла, все ему запорол! Не будь Варяга – в «образцовой» зоне все было бы по-прежнему. Снова и снова перебирая в уме события последнего месяца, Беспалый убеждал себя в том, что именно Варяг повинен во всех его неудачах.
Беспалый уже понял даже то, что врач Ветлугин и медсестра Лизавета, которым было поручено «лечение» Игнатова, четко выполняли не его, а Варяга указания. Варяг вовсе не был одурманен наркотиками, не был тем безвольным дебилом, каким он себя представлял, – а четко рассчитывая, терпеливо готовил побег и скорее всего даже сам и подтолкнул зэков на бунт, чтобы под шумок покинуть зону.
И если Варягу удалось уцелеть и выжить в лесу – значит, он непременно должен куда-то податься к своим. Вот только вопрос: куда? Беспалый знал, что на всю округу – а это километров сто в радиусе – все «схвачено» краевым МВД и ВВ. Близкое соседство с несколькими воровскими зонами и поселениями заставило жителей близлежащих деревень и городков бдительно нести вахту и чуть что докладывать местным ментам о появлении подозрительных гостей.
Такое случалось не раз и не два: именно Александр Тимофеевич убедил краевое руководство выделить специальный премиальный фонд для поощрения граждан, своевременно сигнализировавших о всех чужаках, что неожиданно возникали на железнодорожных полустанках, автобусных станциях и рынках. Граждане исправно «сигналили» – и показатели борьбы с преступностью в районе, да и в крае оставались на должном уровне.
Беспалому потом за эту инициативу объявили благодарность…
Естественно, Варяг об этом вряд ли мог знать. Но на то он и вор, чтобы чуять опасность за версту. Нет, в город, на автостанцию, на полустанки он не попрется, ни за что не станет светиться.
Тогда куда?
Не может же он неделями бродить по тайге без жратвы. Какой-то маршрут у него должен быть – не случайно же он подался на север, а не на юг – как все нормальные беглые зэки. Значит, там где-то у него есть лежбище.
Беспалый расстегнул ворот рубашки. Он проводил глазами толстую мамашу с коляской, в которой попискивал годовалый карапуз. По пруду плавали сизые утки. Он посмотрел на часы. Уже шесть. Еще час до встречи… Надо дать команду Кротову послать поисковую группу – пусть прочешут леса и населенные пункты вплоть до северной границы края. Пусть берет две-три бээмпэшки – и вперед!
За двое суток управятся.
– Товарищ подполковник, закурить не найдется? – раздался над головой певучий женский голос.
Александр Тимофеевич поднял глаза. Перед ним стояла молодая девка в черном тонком жакете. Черные пышные волосы ниже плеч, глаза огромные, чуток раскосые, тоже черные. Из-под ярко-красной юбчонки, едва прикрывавшей срамное место, тянулись две стройные ноги. Беспалый даже успел заприметить на гладкой смуглой ляжке волосики соломенного цвета.
Он немного смешался и произнес как можно более строго:
– Не курю, барышня!
Барышня не смутилась и с улыбкой спросила:
– Разве так бывает: милиционер, да еще уральский, и не курит? Ведь у вас же нервная работа. Приходится все время воевать с преступностью.
Девица явно хотела раскрутить его на беседу.
– Почему вы решили, что я уральский? – удивился Беспалый.
Длинноногая присела рядом на скамейку – ее юбчонка, и без того короткая, поехала вверх, обнаружив краешки красных кружевных трусиков.
Беспалый невольно отвел взгляд.
– А потому, товарищ подполковник, что у вас из портфеля торчит… я имею в виду, торчит газетка – а на ней написано: «Уральский вестник».
Беспалый посмотрел – и точно: он купил газету вчера в аэропорту. Глазастая девица.
– Лихо, – одобрительно сказал Беспалый. – Вы случаем не в МУРе работаете?
Девица расхохоталась, обнажив два ряда ровных жемчужно-белых зубов.
– Нет, я по другой части. По воздушной.
– Стюардесса?
Девица кокетливо встряхнула черной гривой.
– Что-то в этом роде. Вон видите – высотка стоит. – И она показала пальцем на возвышающуюся посреди парка группу панельных многоэтажек. – Это общежитие Института гражданской авиации. Я там обитаю.
Беспалый кивнул и машинально глянул на часы. Четверть седьмого. Он откровенно проехался взглядом по девице. Хороша, стерва. Лицо, грудь, задница, ноги – все при ней! Интересно, чего она привязалась – уж наверное, не из простого любопытства? И в очередной раз за эти два дня подполковник Беспалый подивился Москве – как тут у них все чудно, все не как у нас. Девки сами на улице пристают.
– Ну так что скажешь, подполковник? – услышал он обращенный к себе вопрос.
– Что? – не понял он.
– Ну, я же тебя приглашаю к себе в гости. – Девица наклонилась к нему вплотную и обдала волной сладковатых духов. – Я в общежитии живу – заходи на рюмку чаю, дорогой. Тебе же делать нечего. Чего тут-то сидеть просто так? Ты же из ментовской общаги на Фестивальной – точно? А сам в столицу приехал в командировку, по делам службы? Ведь так?
Девица перла напролом, как бульдозер. Беспалый даже смутился, но вид не подал.
– Вы просто Шерлок Холмс, милая. Но, извините, барышня, в другой раз. У меня сейчас времени нет по гостям чаевничать. Можем тут встретиться завтра, если хочешь, – вдруг сказал Беспалый, впиваясь взглядом в ее обнаженные ляжки. – Вечерком. Ты, я вижу, здешняя, а я тоже тут рядом. Забьем стрелку?
Девица наморщила носик.
– Ну, так попробуем, подполковник. Завтра часов в семь на этой же лавке. Придешь?
Беспалый кивнул. Девица поднялась, запахнула черный жакет и, развернувшись, медленно зашагала по утоптанной тропинке парка. Только сейчас Беспалый понял, что его ширинка грозит вот-вот лопнуть под мощным натиском изнутри.
«Да, блин, дела», – подумал Александр Тимофеевич.
Ему приходилось иметь дело с проститутками – с полупьяными, грубыми, дурно пахнущими вокзальными шлюхами, когда он приезжал в краевой центр. Все они были в летах или, напротив, совсем малолетки, размалеванные, как куклы. При виде строгого офицера они, как правило, отводили глаза и начинали поправлять чулки и вообще старались не выделяться из вокзальной толпы. Изредка какая-нибудь шлюшка – из старых и опытных – осмеливалась подвалить к подполковнику и без обиняков предлагала «двадцать два удовольствия со скидкою».
Беспалый проституток презирал. В койку он мог лечь только с давно знакомой бабой – желательно с чистюлей. Ну, такой, как медсестра Лизавета. Или как кто-то из райцентровских замужних баб. А вот на проституток он не заводился.
Но на эту московскую Беспалый запал.
«А что, – думал он, – отчего бы не сходить с длинноногой к ней в общежитие? Или даже лучше к себе ее привести. Taм и трахнуть разок-другой, под бутылочку вина. Только капитана своего надо спровадить. – Он даже усмехнулся. – Ну смотри, как школьник желторотый раскочегарился».
Без пятнадцати семь он встал и двинулся к кафе «Парус». Приземистое здание располагалось как раз под окнами общежития, куда его только что приглашала соблазнительная брюнетка.
У кафе стояло несколько иномарок – здоровый черный «Мерседес» с тонированными стеклами, каплевидный «Мицубиси» и еще какая-то вишневая игрушечка. У входа отирались трое парней откровенно неинтеллигентного вида. При виде подполковника внутренних войск они оборвали разговор и напряженно ввинтили взгляды в странного гостя. Беспалый подошел, но бугаи сомкнули свои «стройные ряды», явно не желая пропустить его внутрь.
– Позвольте пройти! – грозно выпалил Беспалый, еще не зная, то ли ему по-хорошему разобраться с парнями, то ли нарваться на скандал.
Один из бугаев сказал тихо:
– Закрыто на спецобслуживание. Двигай, подполковник, к метро – там тебе и пиво будет, и сосиска в булке, и журнал «Советская милиция» в придачу.
Беспалый никак не ожидал такого поворота событий. Уже смешно: ему здесь назначена встреча с всесильным человеком из ФСБ, и она может сорваться из-за какой-то шантрапы. Беспалый соображал, как же ему поступить. Остаться снаружи – глупо. Вступить с парнями в пререкания – бесполезно: эти трое его завалят в момент. Он беспомощно огляделся по сторонам в надежде увидеть Николая Ивановича. И вспомнил: он же не знает его в лицо, да и фамилию никогда не слышал. Ну, дела, блин!
В этот момент из-за спины бугаев показался щеголевато одетый мужчина лет тридцати с небольшим. На нем был импортный темно-серый костюм и ярко-желтый галстук в красный горошек. Он мельком взглянул на подполковника и тихо бросил:
– Это ко мне, все в порядке.
«Быки» тотчас расступились, освобождая Беспалому путь. Тот в совершеннейшем недоумении шагнул вперед, к мужчине в галстуке.
– Александр Тимофеевич? – улыбнулся мужчина.
– Николай Иванович? – недоуменно протянул Беспалый.
– Проходите, Александр Тимофеевич! – Николай увлек гостя внутрь.
Внутри кафе «Пapyc» представляло собой полутемное помещение с пустующими низкими столиками. У дальней стены тянулась массивная стойка-бар, ярко освещенная потолочными лампами. Играла тихая музыка. Николай отвел Беспалого в угол и пригласил присесть в кожаное кресло.
