— Погоди… А что Оля делала у педиатра?
— Я вот что хотел сказать. Два часа назад на Ляпину напали у подъезда.
— Жива? — шагнул к нему Антонов.
Соколин кивнул.
— Сильный удар по голове, судя по всему, резиновой дубинкой. Бил умелец. Прямо по макушке. Оглушает мгновенно, потом человек долго не может восстановить память. По крайней мере так говорит китайская медицина. На макушке находится точка…
— Да хватит, Соколин! — рявкнул полковник. — Достал ты уже этой китайской хреновиной! Что медицина говорит?
— Ну минимум трое суток будет без сознания. Удар был нанесен…
— Потом что? — нетерпеливо перебил его Антонов.
— Врачи опасаются за ее память, — виновато начал Соколин, полковник выругался:
— Твою мать! — И вздохнул: — Ну не то чтоб твою…
— Понимаю, товарищ полковник, — кивнул Соколин.
— Вот что, старлей, — помолчав, сказал Антонов, — может, не одна она там работала. Ну секретарь или медсестра какая… Ты бы скатал туда, пообщался. Мужик ты молодой, внешне очень даже ничего. Для женского пола, — уточнил он. — Обаянием тебя Бог не обидел. В общем, попробуй выяснить, что там делала Ольга. Мне кажется, врача этого не просто так по макушке треснули. Убивать не хотели. Нужно было, чтобы на какое-то время она не могла сказать о том, почему у нее была Ольга. А следует из этого, что речь шла о том, о чем знать не должен никто. Оля, видимо, была настолько ошарашена, что забыла про все, потому и вела себя за рулем так безрассудно.
— Там работают две женщины. Уборщица, ну, точнее, санитарка и помощница. Я постараюсь разговорить их. Может, есть какие-то записи у доктора.
— Дуй туда, жду к обеду, — кивнул полковник. — Не вздумай испортить мне аппетит, — добавил Антонов, заметив волнение старшего лейтенанта.
Феликс Абрамович, сидя на диване с бокалам молока, выслушал Толина.
— Красивая девушка, — закончил тот, — но ее охраняют всерьез.
— Кеннеди тоже охраняли, — отхлебнув молока, сказал старик. — Тут другой случай. У вас двое суток. Как вы это сделаете, меня не волнует. Мне нужен труп. У вас двое суток и ни минутой больше. Надеюсь, меня поняли все? — осмотрел он сидевших за столом. — А ты узнал, где Князь?
— У себя, — ответил Толин. — Ему-то чего прятаться.
— Я знаю точно, некоторых, которые просто назвали имя наследницы, убили. Эту деваху действительно не пасут люди Князя?
— Никто ее кроме четверых амбалов не пасет. Парнишки с пушками, да и просто так, кулаком, прибить могут. Я думаю, лучше ее кончить ночью, точнее, вечерком. Она часто выходит на балкон и стоит там подолгу.
— Выходила, — поправил его Феликс Абрамович. — Ты плохо осведомлен. Сейчас окна закрываются и в квартире, и на даче. Машина бронирована. Телохранителей четверо, вместе с водителем. Иногда бывает машина сопровождения. В ней трое, — кивнул он. — Иногда «десятка», иногда «Москвич». А девчонку лучше убивать на выходе из дома. Она строптивая, все время старается не подчиниться телохранителям. Но не дура. Ей, видимо, что-то сказали, но не полностью, — качнул он головой. — Мать ее, змея эта, понимает свою выгоду.
— Думаю ей звонила Тумина, — сказал Толин. — Охрана у девчонки появилась неожиданно для нее, она была очень недовольна этим.
— Почему Тумина до сих пор жива? — зло спросил старик. — Неужели так трудно убить бабу? Тем более она сама на рожон лезет.
— Попытки были, но ей везет. Кроме того, ее охраняют. Я поддерживаю связь с Питером. Там проверенный, надежный человек. Он подключил к делу индейцев, боевую группу фанатиков под руководством Черного Ягуара, но и у них пока ничего не получилось. Туминой на удивление везет. А почему с ней не разделались здесь, в России?
— Потому что никто не предполагал, что она выйдет на след Евы, — ответил старик. — И Соломон не выполнил ничего из порученного. Все чего-то ждет…
— Соломон никогда не принимал решение самостоятельно, поэтому боится сделать что-то не так. Насколько я знаю, его задача уничтожить Деда…
— Его задача — захватить внука Деда, — резко перебил его старик. — Дед, как ни странно это звучит, полезнее живой, нежели мертвый. Нам нужен его внук. Это гарантия того, что Дед выполнит все, что мы прикажем.
— Феликс Абрамович, — неожиданно заговорил Снайпер, — мне не нравится ваша откровенность. Обычно так говорят про тех, кто уже никому и ничего не сможет сказать. Буду откровенен. Нас наняли, чтобы мы убрали девчонку, остальное мы не знаем и не желаем знать. Поэтому не надо говорить при нас о ваших делах.
— Ты же профессионал, Снайпер, — покачал головой Феликс Абрамович. — И ты все прекрасно понимаешь, знаешь, почему надо убрать девушку. Не делай вид, что тебе все равно и ты приехал, чтобы просто выполнить работу.
— Я здесь для работы, а не для того, чтобы слушать ваши разговоры, — повторил Снайпер. — Обычно мне дают мишень, данные о ней и сообщают срок исполнения. Я работаю, мне платят, и я уезжаю. Зачем и почему я убил кого-то, мне совершенно неинтересно. В конце концов я получаю за это деньги. Ваши проблемы — это ваши, одну из которых я берусь устранить. Надеюсь, вы меня поняли?
— В общем-то, ты прав, — кивнул Феликс. — К сожалению, бывают ситуации, когда ни о чем другом не то что думать, говорить не можешь. Извини.
— Да, собственно, не за что, — совсем другим тоном заговорил Снайпер. — Покажите нам, где можно отдохнуть, да и пожрать бы не помешало. Разумеется, грамм по сто — сто пятьдесят коньяку. И еще. Сказали, что винтовка, какая мне нужна, у вас есть. Я хотел бы ее проверить. Надеюсь, место для этого есть?
Тула— Ты хоть понимаешь, что ты наделала? — недовольно спросила Парамонова.
— Ну проговорилась! — взорвалась Надежда. — Все равно она скоро обо всем узнает. После того как эта стерва предупредила, что Вику попытаются убить, потому что есть якобы вторая наследница, я усилила охрану, хотя и не поверила…
— Ну и дура! — не выдержала Парамонова. — Туминой можно доверять. Раз она говорит, значит, так оно и есть.
— Хватит каркать. Скоро моя дочь станет владелицей Золотой Долины и надо будет искать мужчин, которые знают толк в золотодобыче.
— Но ты вроде говорила, что у тебя есть один такой, — напомнила Нина.
Надежда отмахнулась.
— Я его начальником охраны поставлю. Боевой офицер, к тому же из Питера…
— Так погоди, — удивилась Парамонова, — это который твою Вику отбил и бой дал? Он, что ли?
— Он, — самодовольно ухмыльнулась Надежда.
— А внешне он как?
— Интересный мужчина. Высокий, подтянутый такой. И главное, Вике нравится.
— А Гарри твоего за что убили? — спросила Нина.
— Во-первых, он не мой, а во-вторых, не лезь не в свое дело! — оборвала подругу Надежда.
— Все-таки боишься, — усмехнулась Нина. — Я тебя предупреждала, что все это может плохо кончиться.
— Заткнись! — закричала Антонова.
— Чего ты орешь? — разозлилась Парамонова. — Ты ко мне приехала, а не я к тебе. Представляешь, если твой братец узнает…
— Да заткнись ты! — вскочив, снова оборвала ее Надежда.
— Боишься, — повторила Нина.
— Я еду домой! — Антонова встала.
— Что за шум, а драки нет? Вас за километр слышно, — входя в комнату, недовольно проговорил Покер. — Ты бы язычок прикусила, — посмотрел он на Нину. — А то недолго вообще без него остаться. А ты не дури, — кивнул он вернувшейся с сумочкой Наде. — Тебе светиться особо не надо. Зря ты с этой журналисткой сцепилась. Тем более из-за мужика. Мужиков, их вон сколько, а Долина одна. Дура ты, Надька, в таких случаях, наоборот, дружбу заводят. Хорошо, что она звякнула и предупредила. Вику ей, видать, жаль. А ты, если б не дура была, извинилась, пообещала по ее возвращении все рассказать. Заодно бы узнала, как там и что, почему Тумина так говорит. Ты, в натуре, Надька, хреновину спорола с журналисткой этой. Надо было…
— Что надо, — прервала его она, — я сама знаю. Зря я вас во все это посвятила.
— Тогда мы тебе нужны были, а теперь у тебя бабок полно, охрана имеется, — сказала Нина.
— Хорош, мать вашу! — остановил ее Покер.
Надежда внимательно посмотрела на него.
— Я чего приехала… Может, ты все-таки с Князем потолкуешь?
— Сдурела, — качнул он головой. — Мне сразу кердык сделают.
— Покер, Покер, — насмешливо сказала Антонова, — а ты здорово изменился. Трусоват стал.
— Слушай ты, сучка, — он шагнул к ней, — я тебе, шалава…
Договорить ему не дал веселый смех Антоновой.
— Вот что я тебе скажу, Павлик. Я вас столько лет подкармливала не для того, чтобы вы меня за горло взяли. Надеюсь, понятно? — сменив тон на угрожающий, она посмотрела на Нину. — Забудьте все и, не дай Бог, кто-то из вас заикнется о Долине.
— Вот что, Антонова, не пугай нас и не вздумай валить, — угрожающе надвинулся на нее Павел.
