Арчи замедлил шаг. Имело смысл остановиться вообще и немного и одождать-п окурить. По его наблюдениям, за десять минут какая-нибудь дама с собачкой обязательно выйдет из подъезда. Такие наблюдательны и обязательно доложат обстановку на первой лестничной площадке.
Но для этого пришлось бы эти десять, а то и пятнадцать минут стоять перед подъездом. Хорошо, если внутри дешевый «отморозок» с ножом. А если худший вариант? По быстро идущей фигуре немногие бы рискнули открыть огонь из окна. Но если бы эта фигура превратилась в неподвижную мишень… Киллер не стал бы терять время.
Лучше всего было бы сейчас быстро подойти к дому и, прижавшись к стене, мимо подъездов отойти от него подальше. Найти таксофон (правда, где они здесь — неизвестно), позвонить бывшим коллегам, чтобы они напрягли ближайшее отделение. Подъезд зачистят и…
Никого там не обнаружат. Киллер увидит встревоженного клиента и уйдет тоже. К тому же что, если никакой это не киллер? Арчи считал, что связями надо пользоваться лишь в одном случае: если иначе — нельзя. Сейчас же случай был не такой.
Тогда — в подъезд. И побыстрее.
Арчи ускорил шаг. Лишь оказавшись под козырьком, он позволил себе секунду отдыха. Никаких звуков за дверью слышно не было: или незнакомец уже приблизился к проему, или остался на площадке. Кстати, те, кто послал его, могут знать: он живет на шестом этаже и пользуется лифтом. Хотя, может, его никто не посылал. Обычный гопник-охотник на все, что движется.
Правая рука нащупала рукоять газового пистолета. Однако Арчи понимал, что остаться в подъезде с трупом — не самая лучшая перспектива. Проблемы будут, к тому же — непредсказуемые. Любой суд назвал бы его действия необходимой обороной. Но до суда иногда приходится париться месяцами, а то и годами и абсолютно невинным людям. Кстати, это тоже был бы выход из игры.
К тому же Арчи поймал себя на том, что очень хочет разгадать тайну голубиной головы. Возможно, отгадка стерегла его за дверью парадной. Взять бы того парня, поговорить немножко…
Все эти размышления не заняли и секунды. Николай открыл дверь и решительно шагнул вперед, почти сразу присев. Следующий шаг он сделал как танцор из фольклорного ансамбля, исполняющий гопак. Однако между дверью и лестничным пролетом никого не было. Арчи понял это и распрямился, прислушиваясь.
Наверху послышался шорох. Мгновенно прокрутив, как кинопленку, весь видеоряд первого этажа, сыщик вспомнил картонную коробку, увиденную утром на первой лестничной площадке. Даже сам с собой заключил пари: утащат ее до вечера или нет? Значит, не утащили. Кстати, не слишком ли здесь светло? Сейчас свет против него. И такие перемены неплохо действуют на противника.
Арчи выключил рубильник, почти сразу же напрягся и одним прыжком оказался около лифта. Там он обернулся, почти сразу же опять присев.
Сделано было своевременно, ибо в грязную, плохо оштукатуренную стену ударила пуля. Если бы сыщик сейчас нажимал кнопку лифта, она прошила бы ему затылок.
Арчи бросился лицом на бетон. В эту секунду он подумал, насколько хорошо должен быть виден его противник, стоящий у окна, и насколько же плохо виден он сам: фигура, мечущаяся внизу, в полутьме.
Вторая пуля ударилась над ним, осыпав штукатуркой. Будь у того парня что-то автоматическое — пришлось бы плохо: в замкнутом пространстве очередь зацепила бы обязательно. Но киллер садил пулю за пулей из обычного пистолета, вроде «Макарова».
Арчи перевернулся на полу и увидел своего противника. Высокий парень, без маски, стоял на лестничной площадке, широко расставив ноги, держа пистолет в правой руке. Новый выстрел. На этот раз пуля отскочила от бетона в десяти сантиметрах от головы сыщика.
Медлить не имело смысла. Арчи вскочил, выхватывая пистолет и наблюдая, как дуло противника медленно перемещается, нацеливаясь на него. Арчи прыгнул в сторону, ударившись спиной о перила, и увидел, как противник нажимает на крючок. «Еще один выстрел ему даю, а потом сам дам понюхать газку», — подумал сыщик.
Но Анохин не смог сделать четвертый выстрел. Раздался щелчок. Еще два щелчка, лязг металла, судорожные движения. Опять щелчок. Остановившийся на долю секунды Николай видел, как убийца пытается наладить отказавшее оружие. Все тщетно. Сыщик понял: это не осечка или перекос в магазине. Просто его противнику дали всего три патрона, о чем, естественно, «забыли» предупредить.
Арчи настолько обрадовался такому обороту ситуации, что даже не стал издали наводить пистолет на ошалевшего киллера: такого можно взять и так. Он преодолел почти все ступеньки двумя прыжками…
И ударился подбородком о предпоследнюю ступеньку, потому что забыл, в каком доме живет. Сколько раз, спускаясь по лестнице (лифтом он пользовался лишь на подъем) Арчи попирал ногами разные склизкие отбросы, обильно падающие на лестницу из переполненных ведер. На этот раз неизвестно какой очисток сыграл с ним злую шутку. На секунду боль оторвала его от реальности, но потом он вернулся к ней.
Пистолет — неплохое оружие и без патронов. Арчи это понял сразу, скорее, почувствовал. Он видел, как его противник перехватил оружие за ствол и размахнулся. Сыщик сумел лишь немного уйти в сторону, поэтому удар рукояти пришелся на край затылка.
Киллер взмахнул опять. Стараясь думать о чем угодно, кроме как о голове, Арчи вскочил на корточки и покатился вниз, как заяц с горы. В последний момент противник успел подтолкнуть его той же рукоятью.
Уже внизу Николай смог подняться, держась левой рукой за перила. Киллер топал за ним, поднимая пистолет для следующего удара. Однако Арчи, еще не встав окончательно, ударил правой ногой вверх и попал в живот убийце. Тот согнулся, потом с трудом распрямился, взглянул на Арчи и понял: все кончено.
От следующего удара киллер согнулся опять и рухнул на ступеньки, если бы не стукнулся головой о перила. Тотчас же удар в лицо распрямил его. Анохин стоял перед Арчи, не находя сил вздохнуть. И тогда сыщик вынул из его размякших рук пистолет и несильно ударил, скорее, толкнул рукоятью в лоб. Анохин во весь рост загремел на ступеньки, как ковер, который расстилают в особняках.
Арчи присел над ним. Парень был без сознания. «Кто же тебя, дурака, с тремя патронами послал?» — подумал он. Однако, втянув воздух носом, все понял. Так пахнут только наркоманы.
Отвезти бы его в офис. А там запихнуть куда-нибудь подальше. Продержать дня три. А потом, при виде шприца, он расскажет все, что знает. Или вспомнит такие детали, какие скрывали от него заказчики. Желание обостряет память.
Нет. Три выстрела в подъезде — многовато. Скоро здесь будет милиция. Кстати, надо подумать, что ей объяснить?
На лестнице все стало опять тихо. Лишь где-то ожесточенно лаяла собака и плакал ребенок.
* * *
Был пятый час утра, когда до Арчи дозвонились. Он встал с постели (черт бы побрал голову — раскалывается изнутри и снаружи), взял трубку со стола.
— Привет. А твой-то парнишка ласты склеил, — сказал старый приятель, капитан Савельев.
— Прямо в отделении?
— Нет, в «скорой» на пути в больницу. Я не знаю чего в себя всадил за последние сутки. Но на этом свете он был не жилец.
— Спокойной ночи, — сказал Арчи.
Так поговорить и не удалось. Что же, придется больше думать самому.
Часть третья. Слабый пол
Глава первая. «ИДУ НА ВЫ…»
Где-то между Ниццей и Каннами затерялся небольшой дом, скрытый от посторонних глаз высоким забором и пышными мандариновыми деревьями. Случайный российский турист скорее именовал бы это строение виллой и был бы прав. В одном из помещений этого дома, удобно устроившись в глубоком кожаном кресле, сидел человек и читал невесть каким ветром занесенную на Лазурный берег русскую газету.
