будь то ФБР или русская контрразведка – он усмехнулся – с постоянно меняющимися названиями. Только международная команда. Создание которой обязаны санкционировать высшие должностные лица обоих государств. И которые своего согласия не давали, уж это мужчина знал совершенно точно.
А уж как о деятельности обоих «Метрономов» пронюхала пресса, невозможно было даже и предположить.
– Желаете выпить? Виски, коньяк, вино? – обратилась черноволосая, похожая на японку, стюардесса.
– Коньяк, пожалуйста и, – он хотел переадресовать вопрос сидящей рядом жене. Но женщина спала, ему не захотелось ее будить. – Да, только коньяк.
Согревая руками налитую в бокал янтарную жидкость, мужчина представил, как осенью, в ближайшее индейское лето они поедут в Канаду и будут гулять по золотому ковру опадающей листвы берез. «Хоть похоже на Россию, только все же не Россия». И плевать, что после этой истории из Конторы придется уйти – они все еще будут счастливы!
Из туалета бизнес-класса, что расположен у кабины пилотов, вышел невзрачный человек. Подумалось, что это поэт. Кто еще в такой момент достанет блокнот и начнет что-то записывать? Не иначе строфы великих стихов. Вон как задумался! Еще бы – человек зацепился за чье-то сидение, споткнулся и, падая, черкнул ручкой по кисти мужчины.
– Ой, простите пожалуйста, я такой неуклюжий я так сожалею? – рассыпался в извинениях, и, убедившись, что на него не сердятся, опустился на свое место.
Мужчина пожал плечами, усмехнулся, вспомнив этого недотепу, и откинул спинку кресла. Полет долгий, надо немного поспать.
Когда перед заходом на посадку стюардесса предложила пристегнуть ремни, мужчина не отреагировал. Мужчина был мертв.
Впоследствии причиной смерти была названа сердечная недостаточность. На след, оставленной авторучкой неуклюжего пассажира, никто так и не обратил внимания.
* * *
Через неделю в Москву приехал швейцарский турист. Огромный, жизнерадостный и добродушный герр Бухер высказал большие сомнения в безопасности поездки из аэропорта на ржавой и громыхающей пятерке, давно намотавшей на карданный вал все отпущенные судьбой и конструкцией километры. Более того, увидев этот раритет, иностранец сразу заявил, что лучше потратить часть гонорара на безумные ставки московских такси, чем рисковать жизнью в этом, с позволения сказать, автомобиле.
Такой исход представлялся тем более обидным в связи с окончанием блестящего частного расследования, о результатах которого герр Бухер и намеревался доложить заказчику как можно скорее. В обстановке, разумеется, способствующей неспешному и конфиденциальному разговору.
По глубокому убеждению швейцарца, этим требованиям просто обязан был соответствовать недавно открывшийся ресторан на Рублевском шоссе, куда он и отправился прямо из аэропорта. На такси. Русский клиент, понятия не имевший, где расположено это чудесное заведение, поехал следом на своем подобии транспортного средства.
М-да… сотрудники и охрана ресторана были, очевидно, великолепно вышколены. Только этим можно было объяснить то, что раздолбанный жигуленок не был вышвырнут со стоянки. Более того, ему безропотно позволили припарковаться между черным шестисотым мерседесом и ярко-розовым кадиллаком, габаритами более похожим на автобус.
Даже на входе швейцар не позволил себе никаких замечаний! Только официант, протягивая меню, очень внимательно смотрел на гостей, мысленно гадая – как быстро они сбегут из этого действительно гостеприимного, но безумно дорогого заведения.
Впрочем, услышав, что гости говорят между собой по-английски, успокоился. Опыт подсказывал, что у таких господ деньги на чаевые находятся всегда.
– Бэзил! – После пары рюмок собеседники отбросили условности. – Согласись, я отработал каждый уплаченный тобою франк. Вот, ознакомься с документами. Оригиналами, прошу заметить.
Детектив достал из портфеля и протянул собеседнику папку.
– Я помню, что ты не знаешь немецкого, поэтому приложил и переводы.
Щербатов погрузился в чтение. Народу в ресторане хватало, но никто не удивился, что два посетителя, вместо того, чтобы выпивать и закусывать, обсуждают какие-то дела. Так было принято. В конце концов, какая разница, где решать вопросы? Если можно в бане или на разборках в глухом лесу, то чем хуже ресторан? Лишь бы до перестрелки не дошло.
– Соглашусь, – сказал, наконец, Василий, отложив папку в сторону. – О таком результате я мог только мечтать. Но что дальше? Боюсь, что такой пощечины швейцарская полиция Алле не простит. Чего вообще сейчас ожидать?
Бухер пожал плечами, потом взял хрустальный графин и налил водки в высокую узкую рюмку.
– Бэзил, ты дал мне интересную работу, которую щедро оплатил. Обычно я не отвечаю на подобные вопросы клиентов, но для тебя… рассматривай это как бонус. Комплимент от детектива, черт возьми! Итак, твоя жена попала под чей-то, как у вас говорят, naezd. Кто все это организовал, даже мне узнать не удалось, что само по себе говорит о многом.
Щербатов слушал внимательно, даже отодвинул в сторону тарелку, чтобы не отвлекала.
– Но, – продолжил швейцарец, – этот кто-то допустил одну ошибку – он забыл про исполнителей. Тех самых полицейских, которым и поручили заниматься этим делом. Ты сам полицейский. Скажи, как бы ты отнесся к указанию большой шишки влезть в дерьмо? Если шишка ограничилась лишь приказом?
– Спустил бы на тормозах, как-то имитировал работу и закрыл дело при первом удобном случае, – не задумываясь ответил милиционер.
– Точно! – Бухер даже хлопнул в ладоши. – Они так и поступили! Закрыли и уничтожили к чертовой матери. Мол, преступления не было, а плодить лишние бумаги в архиве никому не интересно. Потом кто-то поднял скандал, была проведена служебная проверка, но действия исполнителей были признаны правильными. Что приводит нас еще к одному выводу…
– Полицейским плевать на инициатора, – продолжил мысль Василий.
– Именно. Настолько плевать, что парни согласились выдрать и продать мне эти, – он кивнул на папку, – документы. Надеюсь, ты не понесешь их журналистам?
Щербатов посмотрел на папку и погладил ее ласково, как любимого котенка.
– Нет, ни в коем случае. Это я покажу только скромным людям, ни за что не желающим популярности.
– КГБ? Или что там сейчас?
– Боже упаси. Скажем так, я покажу их тем, кто больше всего на свете не желают знакомства с этой организацией.
Услышав ответ, Бухер закашлялся. Потом прищурился, посмотрел на собеседника другим, совсем уже не добродушным взглядом.
– Вот как? А вы опасный человек, господин Щербатов. Думаю, ваши коллеги в Европе не одобрили бы такие методы.
Майор милиции кивнул. Потом налил водку в рюмки.
– Знаю. – Он поднял свою. – Еще пару лет назад их не одобрил бы и я. Поэтому сейчас я хочу выпить. За то, чтобы скорее в моей стране закончились времена, в которых приходится действовать именно так.
И выпил. Не дожидаясь, да и не интересуясь реакцией собеседника.
* * *
Незадолго до нового года, среди текучки и предпраздничной суеты, в кабинете заместителя начальника отдела уголовного розыска Центрального округа Щербатова В.П. зазвонил телефон.
– Здорово, дружище, как дела?! – раздался в трубке бодрый голос Остохина.
– Твоими молитвами! С наступающим тебя!
– Рано, Вася. До праздника мы не раз еще встретимся, это я тебе обещаю.
– Хорош запугивать, – Щербатов и впрямь напрягся после намека на неизбежность встреч. после
