И злая сказка меняется на добрую. В которой вон из того сквера еще может выйти леший. Но только для того, чтобы прогуляться по преобразившемуся городу, полюбоваться как встарь на пролетающие (а вдруг!) сани. Со звенящими бубенчиками, под крики «Грабят!» пьяненьких извозчиков.
А в окнах дома напротив видны огни. Зеленые, красные, синие. Какими всегда украшает новогоднюю елку мама. Потом очень аккуратно, чтобы не выронить из стареньких рук, вешает игрушки, которые очень давно и очень тщательно покупала, держа за ручку маленького сына.
И от этого снега и этих огней вдруг стало легко, как когда-то в детстве. Когда было столько радостных надежд и одна, но непоколебимая уверенность, что все они непременно сбудутся.
На столе зазвонил телефон.
– Да, Алочка! Здравствуй, любимая. С Новым годом тебя.
Эпилог
Утро в Пенсильвании. Сухо, не жарко, скорее прохладно. Очень приятно бежать. Десять минут. Ну, пятнадцать. После двадцати все мысли уже о другом. Во рту сушь, стук сердца молотом отдается в голове, в которой, кажется, уже никогда не появится никаких мыслей. Кроме одной – чтобы прямо сейчас черт или дьявол, или хоть кто-нибудь забрал проклятого уже тысячу раз всеми кадетами школы «Воллей Фардж» сержанта.
Вон он, бежит рядом и даже не думает уставать. Да он, кажется, даже и не вспотел!
Долговязый, мосластый, сверкающий выбритой наголо головой. Кадеты свято убеждены, что самая главная тайна школы – цвет волос сержанта Уэйна. По крайней мере разгадать ее не получилось ни у кого из тех, кто сейчас носит серые парадные кители и черные с красными лампасами брюки.
Сколько ему лет? Поль как-то подслушал разговор двух лейтенантов: через два года Уэйну стукнет пятьдесят. Старик, ему бы сидеть у камина, собачку выгуливать.
Так нет же! Этот садист предпочитает выгуливать мальчишек, выжимая из них последние силы. Господи, ну сколько же можно!
– Взвод, стой!
Ну слава богу!
– В одну шеренгу становись! Упор лежа принять!
Что?!
– Начали отжимания! Капрал взвода – считать!
– Один, два, три… – натужно прохрипел кадет, еще вчера гордившийся новенькой нашивкой на парадной форме.
– Не слышу! Громче!
– Пять, шесть… – парень заставил себя считать четче.
А сержант Уэйн решил прочитать очередное нравоучение. Он вообще любил устраивать лекции, когда кадеты изнемогали от упражнений.
– Итак, джентльмены, вы все пришли в «Воллей Фардж», чтобы в будущем получить великое право защищать величайшую страну. От кого же, спросите вы. Я отвечу – от русских! Сейчас наши яйцеголовые вещают из каждого утюга, что русские повержены и никогда уже не поднимутся. Не верьте! Через десять, двадцать, тридцать лет, но они возродятся и вновь бросят вызов! И принять его придется вам. Именно вам предстоит развалить эту дикую страну, покончить с этими варварами! Ну, вы готовы?!
– Двадцать ше-есть, двадцать се-емь… – считал вконец обессилевший капрал.
– Кто готов – встать, можно вольно!
Кадеты кряхтя, словно старики, начали подниматься. Вздыхая полной грудью и радуясь, что пережили и этот урок.
Лишь один лежал и пытался отжаться еще один раз, хотя руки его уже не слушались – Уэйн был отличным преподавателем, умеющим выжать из подчиненных все силы, до последней капли.
Он подошел к упрямцу.
– Кадет Кассиди, встать!
– Слушаюсь, сэр! – Несмотря на твердый голос, подняться сразу не получилось, пришлось упираться вначале в землю, потом в собственные колени. С натугой удалось распрямить спину.
Уэйн терпеливо ждал. И лишь когда Поль встал в строевую стойку, слегка расставив ноги и сложив руки за спиной, заговорил. Но не привычным рычащим командирским голосом, а нормальным, которым мог бы говорить отец, если бы был жив.
– Ты знаком с кем-то из русских?
– Да, сэр! – усталый голос прозвучал не столь звонко, как требует устав.
– И тебе понравился этот человек?
– Да, сэр. Я не хочу быть его врагом.
– Это пройдет, – сержант даже слегка улыбнулся. – В «Воллей Фардж» тебе предстоит провести шесть лет. За это время ты успеешь понять, что в мире есть только одна настоящая ценность – интересы твоей страны. А все остальное – пыль под ногами. И если стране потребуется, ты, я, все мы промаршируем по этой пыли без сожаления. Ты не спеши, понимание своего долга может прийти не сразу, но оно придет обязательно.
Сержант улыбнулся, дружески подмигнул. Но уже через мгновение его лицо словно окаменело, и он прокричал во всю мощь своих легких:
– Взвод, в одну шеренгу становись. Направо равняйсь! Смирно! Напра-во! Левое плечо вперед, в казарму, шаго-ом марш!СНОСКИ
1. lieutenant colonel – подполковник
2. Гастроном №40, располагался в д.12 по ул. Дзержинского (ныне Большая Лубянка). В силу близости от зданий центрального аппарата и Московского управления был популярен у сотрудников госбезопасности. В своем кругу назывался «сороковой отдел», «сороковой главк».
2а. Ордера бывают только в плохих детективах, в российском уголовном праве их нет. Профессионал всегда скажет – "постановление".
3. Фильм «Адъютант его превосходительства».
4. Служба внешней контрразведки (разведка в интересах контрразведки).
5. Дело оперативной проверки.
6. Бернард Шоу, пьеса «Пигмалион». Главные герои – профессор Хиггинс и полковник Пиккеринг.
7. Низшая должность в полиции США.
8. Фраза приписывается И.В.Сталину.
9. Актер Кевин Кострнер сыграл главную роль в фильме «Телохранитель».
10. Добрый день. Я помощница госпожи Щербатовой, фрау Римке. Хозяйки дома нет. Могу я вам чем-нибудь помочь?
11. Такси! Старый город, пожалуйста.
12. Дай!
13. Играй!
14. Добрый день, вы позвонили в консульство Российской Федерации. Что я могу для вас сделать?
15. Распространенное прозвище швейцарских банкиров.
16. «Семнадцать мгновений весны».
17. Знаменитая английская группа «Deep Purple». Хит «Smoke on the Water» был записан под впечатлением от пожара в казино г. Монтрё.
18. Известный французский актер.
19. Алло, мистер Уоллес?
20. Группа «Вымпел» входила в состав Управления «С» ПГУ КГБ СССР (нелегальная разведка) на правах отдела.
21. Должность сотрудников наружного наблюдения называется «разведчик».
22. Герои телесериала «Следствие ведут Знатоки».
23. ЦМТ – Центр международной торговли.
24. Я сейчас позвоню в полицию.
25. Непереводимое грязное ругательство (нем.).
26. Ментовская сука (разг., нем.)
27. Грязное ругательство (нем.).
