— Вы ему что-нибудь рассказывали?
— Все, что знал. Правда, знал я не много. — Он слегка улыбнулся. — Разве вы не сделали бы то же самое, если бы почувствовали, как острый нож вот-вот перережет вам сонную артерию?
— У него наверняка тоже было имя?
— Имя было, но, уверен, ненастоящее. Высокий такой блондин. Похож на немца, только акцент у него не немецкий. К сожалению, я тут не могу вам ничем помочь.
— Вы уже мне достаточно помогли.
— А дни Мак-Ларена уже сочтены, — продолжал он. — В таких случаях Фишер не заставляет себя долго ждать.
— Мне такая мысль тоже приходила в голову, — признался я. — Очень мило, что вы меня посетили, мсье Бошар.
— Я должен был это сделать, — сказал он. — Возможно, что я удалюсь от дел, мистер Донован. Думаю, что становлюсь стар.
Я закрыл за ним дверь и вернулся в гостиную. Хикс мрачно уставился на меня из-за бара.
— Ей подать глинтвейна, видишь ли! — заявил он с презрительной гримасой. — У нее, наверное, не все дома, если она воображает, что я буду…
— Налей ей полбокала портвейна и добавь горячей воды из-под крана, — предложил я. — Она все равно не заметит разницы.
— И добавлю ей ложку кайенского перцу! — Мрачное выражение вмиг исчезло с его лица. — И это уж будет для нее настоящий глинтвейн.
— Мак-Ларен будет здесь в девять часов, — сказал я.
— У вас тоже не все дома, коллега.
— Бошар слышал от Фишера, что Мак-Ларен больше не его человек.
— В таком случае спи спокойно, Мак-Ларен! — Хикс взял бокал с портвейном и направился в сторону ванной. — Надо угостить Мэнди глинтвейном.
Вскоре он вернулся в каком-то странном смущении.
— Женщин всегда очень трудно понять, — тихо проговорил он. — Сочла, что это божественный напиток, и хочет иметь рецепт…
— Что она сейчас делает?
— Стоит в одном нижнем белье и вливает это пойло в свою глотку.
— Со стороны Бошара действительно было очень мило предостеречь меня в отношении Мак-Ларена. Хикс, я все время задаю себе вопрос, явился ли он к нам по собственному побуждению или был кем-то послан?
— Послан?..
Я рассказал Хиксу о женщине, которая якобы сидела на пятках у Фишера, а ее человек посетил Бошара в его бюро.
— И вы полагаете, что он отчитывается сейчас перед этой Колетт?
— Возможно, — ответил я. — Но даже если и так, мы все равно не сможем ничего предпринять.
Мэнди вышла из ванной в коротком черном халатике и кожаных мокасинах. Я подумал, что в таком наряде она сразит даже индейского вождя.
— Я могу получить еще порцию этого фантастического глинтвейна? — обратилась она к Хиксу.
— Разумеется, можете!
Он взял у нее пустой бокал и направился к бару.
— Кто был тот высокий и толстый, с кем ты говорил у двери, когда я вошла?
— Его зовут Бошар.
— И чем он занимается?
— Продажей оружия. Торгует гранатами, автоматами, бомбами и подержанными самолетами.
— А разве это разрешено?
— Разрешено или нет, но торговля оружием — доходная статья. Это очень богатый человек и очень нервный.
— Ты тоже очень богатый, но не нервный. И подвержен несчастным случаям.
— Не начинай снова! — буркнул я.
— Пол, дорогой, — сказала она заботливо. — Надеюсь, твой член не надолго выбыл из строя, после того как ты прищемил его «молнией»?
Хикс как-то странно хмыкнул и пролил портвейн на стойку.
— Сегодня в Девять ко мне придет Мак-Ларен, — предупредил я. — Что бы ты хотела на ужин?
— Я больше не буду одеваться, — решительно заявила она. — А на ужин я хочу слабо поджаренный бифштекс и зеленый салат. После этого я улягусь в постель и буду попивать глинтвейн, пока не напьюсь до чертиков.
Мэнди точно так и поступила. Около девяти вечера она исчезла в спальне, захватив с собой графин с глинтвейном Хикса, улеглась в постель и до пояса закрылась одеялом. Ее обнаженные груди гордо смотрели в потолок.
— Пол, дорогой, — сказала она, и голосок у нее был томно-нежный, — если ты проведешь слишком много времени с этим отвратительным коротышкой, я, возможно, уже засну. Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы целомудренно проведем ночь? Тем более что можем наверстать завтра утром.
— Сердечный ты человек, Мэнди!
— Я знаю. — Она самодовольно улыбнулась и погладила свою правую грудь.
Я вернулся в гостиную, борясь с сильным искушением проверить, как работает мой член после той передряги, в которую он попал. Хикс сидел, небрежно развалившись в кресле, и потягивал пиво.
— У нее, наверное, луженый желудок, коллега. Пить такую ужасную смесь, как портвейн с горячей водой и кайенским перцем!
Зазвонил телефон. Так как у моего слуги, по всей видимости, был выходной, трубку снял я сам.
— Мистер Донован? — спросил женский голос.
— Да, Донован слушает.
— Меня зовут Колетт Доркас. Возможно, вы никогда еще не слышали обо мне, но у нас есть один общий знакомый.
— Вот как? — вежливо сказал я.
— Арчибальд Мак-Ларен, — энергично продолжала она. — Не у вас ли он в данный момент?
— Нет.
Она тихо вздохнула.
— Мы его потеряли. Один из моих знакомых по-дружески наблюдал за ним. Поэтому-то я и знаю, что он побывал у вас вчера. Его время прошло, мистер Донован, и вы это, наверное, уже знаете. Но мы бы хотели на какое-то время сохранить ему жизнь, поскольку полагаем, что он еще сможет быть нам полезен.
— Все это звучит очень захватывающе. Только не возьму в толк, о чем это вы?
Она рассмеялась:
— Ну хорошо, мистер Донован. Я понимаю вашу осторожность. Но если вы еще увидите Мак-Ларена сегодня вечером, то передайте ему, чтобы он не возвращался в свой отель в Даддингтоне. Там его уже ждут.
— Пусть будет по-вашему.
— Кроме того, я думаю, что нам с вами неплохо было бы встретиться. — Голос ее звучал решительно. — Возможно, у нас имеются общие интересы.
— Очень симпатичное предложение, — сказал я. — Особенно если у вас все такое же очаровательное, как ваш голосок.
— Мы могли бы встретиться во время ленча. Могу я зайти к вам в отель, скажем, в час дня?
— Конечно можете.
— А если вы увидите Мак-Ларена сегодня вечером, то не забудьте передать ему мое предостережение, хорошо?
— Не забуду, — пообещал я.
Я повесил трубку и прошел к бару, чтобы выпить. Хикс выжидательно смотрел на меня, и я передал ему содержание нашего с Колетт разговора.
— Значит, Бошар рассказал ей все о вас, — сказал он, когда я кончил.
— Возможно.
— Не нравится мне это дело! — Он взъерошил свои волосы и повторил: — Очень не нравится.
— Но познакомиться с этой леди очень стоит, — настаивал я.
— Но это лишь приближает нас к Фишеру, — произнес он мрачно. — Неужели вы решились драться с ним на его территории?
Снова зазвонил телефон, и я снова взял трубку. На этот раз звонил Финчли.
— Прошу извинить меня за беспокойство, мистер Донован. Но тут вам прибыла посылка, на которой написано «лично» и «срочно».
— Что за посылка?
— Довольно большая, — ответил он. — Приблизительно такая же, как шляпные картонки. Я проверил ее на металл. Металла в ней нет.
— Отлично! Пришлите ее наверх.
Через пару минут один из служащих отеля принес посылку. Хикс поставил ее на стол, и мы оба молча уставились на нее.
— «Мистеру Полу Доновану, — прочел Хикс. — „Седанчайр-отель“. Кенсингтон, лично, срочно». Неплохо бы просветить ее рентгеновскими лучами, — осторожно сказал он.
— Финчли уже проверил ее на металл. Это не бомба. Может, это подразделение карликов с карликовыми деревянными ружьями и карликовыми…
— Очень смешно! — Хикс провел по рту тыльной стороной ладони.
— Может, все-таки откроем? — предложил я.
Хикс прошел к бару и вернулся оттуда с ножом.
Взрезав обертку и раздвинув ее, он извлек на свет Божий картонку, на одной из сторон которой было написано: «Открывать с этой стороны».
Хикс осторожно поддел крышку ножом и отбросил ее на стол, чтобы содержимое картонки было хорошо видно.
Из коробки на нас воззрились голубые глаза Мак-Ларена, которые, казалось, жалобно говорили, что все происшедшее с ним — неправда, что этого чудовищного злодеяния просто не могло быть… Вата, прижатая к шее, пропиталась коричнево-ржавой кровью. Рот в отчаянном крике распахнут…
Я содрогнулся. Хикс схватил крышку и поспешно набросил на картонку.
— Интересно, — хладнокровно сказал он, — что они сделали с другими частями тела этого джентльмена?
И по тону его мне показалось, что он и впрямь хотел бы об этом узнать.
Пентхаус был недавно переоборудован — и, по-видимому, человеком, у которого было много вкуса и масса денег. Благодаря стеклянной стене открывался роскошный вид на Темзу с ее многочисленными мостами. День выдался холодный и мрачный. По небу плыли тяжелые свинцовые облака. Здесь же было тепло, комфортабельно и уютно.
