— Мистер Феро… — Говоривший осторожно покашлял. — Мистер Феро… Но вы утверждали, что орудие убийства — какая-то штучка, похожая на отвертку. Которую мы нашли в кармане мистера Лапика.
Голос наверняка принадлежал второму полицейскому.
— Поэтому я и хочу, чтобы вы осмотрели «Мерседес» сейчас, — сказал Феро. — Чтобы показать, как действует эта вещь.
— Мистер Феро, подождите… — Это снова заговорил сержант. — В котором часу, вы сказали, ваша яхта подошла в последний раз сюда, к причалу?
— В четыре часа сорок минут вечера.
— И больше отсюда не отходила?
— Нет.
— Вы ведете записи об отходе и приходе яхты в вахтенном журнале?
— Конечно, — сказал голос Федорова. — Я, как владелец и шкипер, аккуратно отмечаю в журнале все перемещения яхты.
— Если не трудно, вы могли бы показать мне этот вахтенный журнал? Прямо сейчас.
— Хорошо. Если это нужно, сейчас я его принесу.
— Подождите, Алекс, — сказал Феро. — Вахтенный журнал не столь важная вещь, чтобы прямо сейчас мчаться вниз. Вы мне нужны здесь. Я хочу показать сержанту эмблему, которая поворачивается ключом, найденным у Лапика. Это важней всего.
— А где он, этот журнал? — спросила Полина. — Я принесу.
— Принеси, если не трудно. Он лежит на столе в кают-компании, на обложке написано по-английски «лог-бук» и по-русски «вахтенный журнал». Ты сразу его увидишь.
— Ладно, я сейчас.
Услышав, как Полина, пройдя на лестницу, стала спускаться вниз, Хайдаров, не разгибаясь, быстро и беззвучно спустился на причал. Деревянный пирс, у которого стояли четыре катера и яхта, был освещен только одной лампой. Все огни и на яхте, и на катерах были выключены. У тыльной части причала, там, где деревянный плавучий пирс был соединен с берегом стальными тросами, стояло несколько бочек с горючим.
Подойдя к месту, где была пришвартована яхта, Хайдаров прислушался. Полина, спустившись на причал, шла в его сторону. Он спрятался в тени за бочку. Затем, как только Полина подошла к яхте вплотную, вышел из тени — и ударил девушку ребром ладони по шее.
Подхватил обмякшее тело, огляделся. Вокруг было тихо, лишь поскрипывали доски причала.
Втащив Полину на яхту, включил внутренний свет в кают-компании. Посадив безвольно поддающееся его рукам тело на диван, похлопал девушку по щекам. Это не помогло. Увидев на одном из рундучков под диваном изображение красного креста и красного полумесяца, открыл его. Нашел среди лекарств нашатырный спирт, достал пузырек и, отвинтив пробку, поднес к носу Полины.
Каждый раз, когда он подносил пузырек к носу, голова девушки дергалась. Но глаза по-прежнему оставались закрытыми.
Сделав еще несколько безуспешных попыток привести Полину в чувство, снова спрятал пузырек в рундучок. Положил вахтенный журнал рядом с Полиной. Достал пистолет, осторожно оттянул предохранитель. Беззвучно ступая, вышел на причал — и быстро встал за бочку.
* * *
Посмотрев на Седова, сержант кивнул:
— Хорошо, джентльмены, сейчас мы откроем машину. У кого ключи?
Феро, на которого сержант перевел взгляд, покачал головой:
— У меня ключей нет.
— Нет?
— Ну да, это ведь не моя машина. Надо взять у Синтии.
— Вы забыли, у Синтии ключей тоже нет, — сказал Седов. — Она ведь отдала их утром Лапику, помните?
— Правильно, — Феро посмотрел на сержанта. — Значит, ключи у кого-то из вас.
— У кого-то из нас? — переспросил сержант.
— Да. Они были у покойного. И вы изъяли их во время обыска.
Сержант кивнул полицейскому:
— Энди…
Полицейский полез в карман. Достав два пластиковых пакета, показал их:
— Вот, сэр. У меня есть две связки ключей, которые мы изъяли при обыске. Маленькая и большая. Вероятно, ключ от «Мерседеса» в какой-то из них.
— Только в какой? — Сержант посмотрел на Феро. — Сэр?
Подумав, тот сказал:
— Скорее всего он в маленькой связке. Дайте-ка ее сюда.
Вспомнив о Полине, Седов тронул Феро за локоть:
— Луи, подождите. Полина.
— Что Полина?
— Ее же нет. Я взгляну на пирс.
— Ну да. Хорошо, посмотрите.
Подойдя к перилам, Седов посмотрел вниз. Освещенный лампой пирс был пуст. Вгляделся: в кают-компании «Бриза» горел свет. Но возле яхты никого не было.
— Что там? — спросил Феро.
— Странно, на яхте горит свет, но Полины нет.
— Так она в каюте.
— Что она может делать в каюте?
— Может, ищет ваш журнал.
— Журнал не нужно искать, он лежит на столе. Я спущусь, проверю.
— Спуститесь. Но все же я хотел бы, чтобы мы посмотрели на эмблему в вашем присутствии.
— Думаю, так и будет.
Ступив на лестницу, Седов достал пистолет, оттянул предохранитель. Спустившись вниз, огляделся.
Причал был пуст. Правда, кто-то мог скрываться за бочками, стоящими у края причала. Можно было спрятаться также и на стоящих рядом с яхтой катерах. Но если рассуждать реально, подумал он, здесь, на причале, никого из посторонних быть не должно.
Медленно пошел к яхте. Яхта была пришвартована лагом,[20] и он, присев, заглянул в кают-компанию.
Там на диване сидела, склонив голову на грудь, Полина. Рядом с ней лежал вахтенный журнал.
Подумал: на мертвую она не похожа. Скорее всего Полина по какой-то причине потеряла сознание, с женщинами такое случается.
Перейдя на яхту, прошел в кают-компанию. Полина сидела в прежней позе. Приблизившись, сразу понял: она дышит. Положил пистолет на диван, потрогал пульс на шее — пульс прощупывался.
Присел на корточки, приподнял голову девушки, осторожно похлопал ее по щекам. И тут же услышал голос:
— Встать! Руки за голову!
Скосил глаза — в дверях кают-компании стоял Хайдаров. Пистолет, который тот держал в руке, был направлен точно в его голову.
Встретив взгляд Седова, Хайдаров усмехнулся:
— Привет, Буда. Ну-ка, встань. Встань, тебе сказали. Ты же понимаешь, я шутить не буду.
Седов встал.
— Повернись спиной, — приказал Хайдаров. Седов повернулся к нему спиной. Услышал: — Руки за голову.
Положил ладони на затылок. Сейчас он думал только об одном: возьмет или не возьмет Хайдаров его пистолет, лежащий на диване.
— Вот что, Буда, — сказал Хайдаров, — я могу ведь тебя сейчас замочить и ни от кого худого слова не услышу. Ты это знаешь. Но мы можем с тобой и сговориться. Что скажешь?
Седов решил промолчать.
— С этого сговора, я думаю, ты будешь немало иметь. Очень даже немало. Как, согласен?
Седов попытался скосить глаза, чтобы увидеть лежащий на диване пистолет, — и вдруг увидел Аллу.
Это было настолько невозможно и нереально, что он подумал: может, у него начались галлюцинации?
Затем сказал сам себе: нет, галлюцинации такими не бывают. Он хорошо видел приподнятый люк форпика, находящийся прямо у него под ногами. И голову Аллы, сидящей на корточках в яме форпика. На Алле была черная штормовка с капюшоном, белые джинсы и кроссовки. Одной рукой Алла придерживала люк, в другой держала пистолет.
Встретившись с ним взглядом, Алла сделала невообразимую гримасу. Показала пистолетом в сторону Хайдарова, спросила глазами: «Я выстрелю в него?» Так же, глазами, Седов показал: «Да, конечно». Сам же подумал: «Для того чтобы она лучше увидела Хайдарова, он должен чуть отодвинуться».
— Что молчишь, Буда? — сказал сзади Хайдаров. — Согласен или нет?
— Об этом надо поговорить.
— Так давай поговорим.
— Но не так же, спиной и с руками на затылке.
— А как ты хочешь?
— Нормально. Как всегда говорят. Сесть за стол, друг против друга. И поговорить. Или хотя бы я должен повернуться к тебе лицом. Чтобы смотреть в глаза.
— Лицом… — Хайдаров помолчал. — Ладно, хорошо. Поворачивайся. Но делай это медленно, без резких движений. Иначе просто не успеешь повернуться. Понял?
— Понял.
Седов показал Алле глазами: стреляй, когда я начну поворачиваться. Алла кивнула: да, я все поняла.
Седов начал поворачиваться, отодвигаясь так, чтобы освободить Алле пространство для выстрела.
Алла выстрелила, когда Седов повернулся только наполовину. Пуля попала в правую сторону груди Хайдарова, и тот, дернувшись и выронив пистолет, начал падать. Однако Седов видел, что Хайдаров, падая, поворачивается к упавшему пистолету левой стороной. Это могло быть и случайным движением, а могло быть и попыткой схватить левой рукой пистолет. Отчетливо понимая, что теперь он закрыл Аллу от Хайдарова и она попасть в него не сможет, Седов прыгнул к своему пистолету, схватил его и в падении выстрелил, метя в левую руку Хайдарова. Тут же увидел: пуля попала не в левую руку, а в левую сторону груди. Этот выстрел отбросил Хайдарова, и он с шумом упал на спину. Затем наступила тишина.
Посмотрев на Хайдарова, Седов понял: тот мертв.
