Посмотрев на Хайдарова, Седов понял: тот мертв.
— Юра… — сказала Алла.
— Закрой люк и сиди в форпике! — крикнул он. — Закрой и сиди, пока я тебя не позову!
— Хорошо.
Он услышал, как люк закрылся. Обыскал безжизненное тело Хайдарова, вытащил все, что было в карманах. Бумажник с деньгами и документами, стерев предварительно с кожи отпечатки пальцев, сунул на прежнее место, а связку ключей и плоскую пустую коробочку из светлого металла, похожую на портсигар, спрятал к себе в карман. Вытащил мертвеца из каюты и тут же сбросил его в воду. Тело, сначала погрузившись, вскоре вынырнуло и, сносимое течением, медленно поплыло к океану.
Посмотрев в сторону лестницы, увидел: по причалу к яхте бегут Феро, Баркли и один из полицейских.
Подбежав, Феро спросил:
— В чем дело? Что за выстрелы?
— Здесь Хайдаров… Он выключил Полину…
— Полину? — Баркли прыгнул на яхту. — Где Полина?
— В каюте. Не волнуйтесь, она жива.
Баркли исчез в каюте. Молчавший до этого полицейский спросил:
— Все же, сэр, кто стрелял?
В этот момент к яхте подошел сержант. Повторил вопрос:
— Так кто стрелял?
— Первым выстрелил человек, которого и я, и мистер Феро хорошо знаем, некто Хайдаров.
— Хайдаров — соучастник умершего Лапика, — пояснил Феро. — Он вместе с ним принимал участие в заговоре с «Мерседесом». Лапик и Хайдаров действовали заодно.
— Понятно, — сказал сержант. — Мистер Федоров, поясните, что было дальше.
— Как я понял, Хайдаров сначала напал на мисс Полину. Она потеряла сознание, а когда я прошел на яхту, Хайдаров, находившийся в этот момент в каюте, выстрелил в меня. Я выстрелил в ответ и, кажется, ранил его. Хайдарову удалось выбраться из каюты, и он прыгнул в воду. Я хотел прыгнуть вслед за ним, но вспомнил о мисс Полине. Я не мог оставить ее одну. В этот момент подбежали вы.
— Ясно. — Сержант помолчал. — Энди, будь добр, осмотри яхту.
— Слушаюсь, сэр. — Энди включил фонарь. Перейдя на яхту и осветив палубу, скрылся в каюте. Вышел на палубу, сказал: — Сэр, в каюте и на палубе ясно видны следы крови. Кровь свежая, не успела свернуться.
— Понятно. — Сержант посмотрел на Седова: — В каком месте этот Хайдаров прыгнул в воду?
— Прямо отсюда, с яхты.
— Прыгнул — и что потом? Поплыл?
— Да, поплыл. Ему помогало течение.
— Да, течение здесь быстрое. Вот что, Энди: вызови-ка еще ребят. Надо осмотреть берег. А заодно выяснить, как этот Хайдаров сюда попал.
— Слушаюсь, сэр. — Достав рацию, Энди начал вызывать подкрепление.
Седов посмотрел на старшего:
— Сержант, я как лицо, отвечающее за безопасность господина Феро, хочу предложить свою помощь.
— Например?
— Я могу взять один из катеров и обойти берег. И, если обнаружу следы Хайдарова, сразу же дам знать об этом вам и вашим коллегам.
— Вариант возможен. Только обладаете ли вы нужной профессиональной подготовкой?
— Мистер Федоров является начальником моей личной охраны, — сказал Феро. — Лицензированным частным сыщиком. Соответствующими органами США ему разрешено носить на территории Штатов оружие. Алекс, покажите сержанту лицензию.
— Ах так. — Взяв протянутую лицензию, сержант пробежал ее взглядом. Вернул. — Хорошо. Берите катер и осмотрите берег.
Из каюты вышли Баркли и Полина, которую тот бережно поддерживал за талию.
— Что с леди? — спросил сержант.
— Подождите, сержант, не до этого… — Баркли помог Полине подняться на причал. — Еще не знаю… Похоже на легкое сотрясение мозга.
Сержант посмотрел на Полину:
— Мисс Полина, с вами все в порядке?
— Да… Только болит голова…
— Извините, сержант, я должен поднять ее наверх. — Баркли недовольно скривился.
— Да, конечно, сэр.
Взяв Полину на руки, Баркли понес ее к лестнице. Сержант проводил их взглядом и повторил:
— Хорошо, мистер Федоров. Берите катер и осматривайте берег. Нам же, джентльмены, надо бы сейчас подняться наверх. Дело принимает слишком серьезный оборот.
Феро кивнул:
— Согласен, сержант. Идемте.
Подождав, пока оба полицейских и Феро отойдут, Седов спустился на яхту. В каюте запер дверь изнутри. Подошел к форпику, открыл люк.
Алла сидела в форпике на корточках. Встав во весь рост, улыбнулась своей обычной кривой полуулыбкой. Он помог ей подняться на палубу и затем обнял.
Он не знал, сколько они стояли, обнявшись.
Наконец, оторвавшись друг от друга, они посмотрели друг другу в глаза.
Алла сморщила переносицу:
— Я сейчас все тебе расскажу. Все.
— Подожди. Ты как попала в «Бут-Айленд»?
— На лодке. Приплыла со стороны залива Игл-бей. По течению.
— Где сейчас эта лодка?
— Стоит здесь, у причала. За катерами.
— Вообще ты давно в Атлантик-Сити?
— Второй день. Меня вызвал Баркли.
— Баркли?
— Да. Но это долго рассказывать.
— Подожди… Сейчас здесь будет полно полицейских. Я договорился с одним из них, что выйду на катере осматривать берег, чтобы найти Хайдарова. Это человек, от которого ты меня только что спасла. Идем быстро на катер, времени у нас мало. Выйдем в пролив, там поговорим.
— Хорошо.
На причале они подошли к одному из катеров. Это был новый «Капри-22» с подводными крыльями и мощным мотором. Подождав, когда Алла перейдет на катер, Седов снял с кнехта швартов и прыгнул следом. Вывел катер на середину пролива, спросил:
— Что это за залив, о котором ты говорила?
— Игл-бей, он недалеко отсюда. Бери вправо, потом я тебе покажу. Там мы сможем поговорить спокойно.
Нажав стартер, он круто развернул катер — и направил его туда, куда показала Алла.
Вначале в проливе, где стояла легкая зыбь, катер, идущий на подводных крыльях, слегка подскакивал. Но в тихом заливе судно пошло ровно, легко разрезая воду и высоко высунув нос.
Алла сидела рядом с ним, глядя прямо вперед. Изредка она поправляла отбрасываемые ветром волосы. Голос ее звучал глухо:
— Понимаешь… Я долго думала, правильно ли я сделала, улетев тогда из Маската домой… В Дюмон… Может, лучше было бы плюнуть на все и полететь к тебе, в Москву… И никому не говорить, что я американка…
— Перестань… При чем тут то, что ты американка?
— При том… Ладно, дай я все расскажу, не перебивай… У отца есть старый друг, Джефф Баркли… Он работает в ЦРУ…
— В ЦРУ?
Тронула его за руку:
— Потерпи… Не перебивай, ладно?
— Хорошо.
— Когда я приехала, у нас с отцом сначала все было нормально… Но потом он вдруг затеял со мной серьезный разговор… Сказал, мол, так и так, он выставляет свою кандидатуру в Сенат… А я могу все ему испортить, потому что была связана с одним из крупнейших русских мафиози… Глебом Довганем… Но я ведь не знала, что Глеб крупнейший мафиози… Знала, он проворачивает какие-то свои дела, и все… Отец сказал, ЦРУ знает, что Довгань был тесно связан с незаконной переправкой русского оружия в Иран… А в Америке это самое страшное… И если кто-то узнает о том, что я делала в России, с его карьерой, сказал отец, будет покончено… Поэтому я должна молчать и вообще чуть ли не скрыться… Знаешь, я очень люблю отца… Я ведь отлично знаю, что карьера для него все… Понимаешь, он патриот… Патриот в… В нормальном смысле этого слова… Ну вот… После того как он со мной поговорил, я ударилась в панику… Пошла к Баркли… Это уже потом я узнала, что Баркли нарочно накачал отца… А сначала я ничего не поняла… Просто пошла к Баркли, чтобы посоветоваться… Он меня выслушал и говорит: все правильно, положение у отца тяжелое… Если кто-то узнает о том, что я делала в России и не сообщила куда надо, у отца может быть сломана вся жизнь… Тут же Баркли сказал: выход, пусть и жестокий, есть… Я должна сама, добровольно обратиться в ЦРУ… Рассказать обо всем, что со мной происходило в России… И сказать, что я, как американская патриотка, готова с ними сотрудничать… Я так и сделала… Они выслушали и сказали, что очень заинтересованы в сотрудничестве… Но для того чтобы сотрудничество было плодотворным, надо имитировать мою смерть… Так, чтобы в это поверили все… И мама, и отец… Я им говорю — это будет жестоко… Они говорят: а не жестоко, если у вашего отца будет сломана карьера?.. Короче, я согласилась… Мне дали новые имя и фамилию, Кэтти Стаффорд, поселили в отдаленном закоулке в Коннектикуте, где меня никто из знакомых не мог увидеть… Они стали готовить меня, чтобы я поехала в Россию… Чтобы я выдала там себя за русскую… Как это и было раньше… И снова сошлась бы с каким-нибудь крупным мафиози… И вывела бы их на «иранский след»… Я сразу поняла, что ничего этого делать не буду… Вообще я поняла, ЦРУ — не для меня… Я… Я… — Посмотрела на него. — Я вольная птица. Я не могу действовать ни по чьей указке. Лучше я застрелюсь, в самом деле умру — чем буду в ЦРУ. Понимаешь?
