пистолет и отшатнулся назад. Инспектор удивленно посмотрел на него, опустил голову, медленно приложил руку, из которой выскользнула рация, к животу и опустился на колени. Сквозь его пальцы сочилась кровь.
– Мама, – жалобно простонал он и упал на колени.
– Вашу мать, – прохрипел Кортнев, обхватив руками голову, и присел на корточки. – Вашу мать!
Гордон бросился к инспектору.
– Молодой человек, простите, простите… Я случайно, я не хотел… Я случайно. Вы как? Как вы? – Из глаз его текли слезы. – Надо что-то сделать! – крикнул он.
Мария выскочила из автомобиля и бросилась к Петру Ильичу.
– Нужно остановить кровь, поверните его! – кричала она.
– Мама, – стонал инспектор.
– Слава, что нам делать? – умоляюще кричал Гордон.
– Так, положите его, нет, давайте перенесем его на траву, – причитала Мария. – Слава, помоги!
В считанные секунды Петр Ильич был весь покрыт кровью инспектора, вся его одежда, лицо было перепачканы кровью, кровь стекала с ладоней.
– Мальчик, держись, держись! – кричал он.
– Что делать, Слава? – кричала Мария.
Кортнев, словно опомнившись, бросился к ним и начал осматривать рану.
Раздался шум подъезжающего автомобиля.
– Боже мой, что тут произошло? – вспыхнула Оксана, глядя в окно.
Андрей сразу все понял. Оксана дернула ручку двери.
– Не выходи, – строго произнес Андрей.
– Андрюша? – удивилась Оксана, продолжая открывать дверь.
– Не выходи, я сказал! – крикнул Андрей. – Ислам, идем.
Андрей вышел из машины и направился к остальным.
– Слава, Слава, скажи что-нибудь! – умоляла Мария.
– Маша, отойди, ты не поможешь, – приказал Кортнев.
Мария послушно встала и отошла к машине, не пытаясь сдержать слез.
– Мальчик, совсем мальчик, – шептала она.
– Мама, – стонал инспектор.
– Слава, нужно перевязать, я сейчас… ведь так? Нужно перетянуть рану. Нужно, что нужно делать, господи? – кричал Гордон, у него началась истерика.
– Успокойтесь, Петр Ильич, не орите, прошу вас! – сам кричал Кортнев.
– Мама, пить, дайте пить, очень хочу… пожалуйста… – стонал инспектор.
– Мы ничего не сделаем, – сказал Кортнев, – ему нужна больница.
– Чего? – послышался сзади голос Андрея.
Кортнев бросился к багажнику.
– Как же мне больно, боже, как больно! – вдруг что есть мочи заголосил инспектор. – Мама!.. Пить!..
– Ну, сделайте же что-нибудь! – сквозь рыдание закричала Мария.
– Мальчик, мы… мы поможем, мы… Слава, – словно в пьяном угаре перебирал слова Гордон.
Инспектор перестал говорить, он лишь стонал, он орал от боли, умоляюще смотря то на Гордона, то на Кортнева. Вячеслав, приложив к ране порванную рубашку, взятую из своих вещей, старался заткнуть рану и перетянуть ее, Гордон пытался помочь ему, но лишь мешал.
– Вы спасете его? – кричала Мария.
Оксана, сидя в автомобиле, опустила голову на торпеду и заткнула уши.
Инспектор кричал во все горло. Мария рыдала в голос. Гордон сидел, склонившись над телом и придерживая рану рукой, пока Кортнев бегал к машине за бинтами, о которых забыл, разрываю свою рубашку. Он с остервенением принялся бинтовать туловище инспектора, причитая:
– Мы тебя вытащим, вытащим, малыш. Лишь бы довезти до больницы, а там тебе помогут, не раскисай, держись.
– Держись, парень, держись, – вторил ему Петр Ильич, заливаясь слезами.
Инспектор продолжал истошно орать, оглушая болью округу.
– Сейчас мы тебя перенесем в машину, сейчас… Петр Ильич, держите его я сейчас. – Кортнев отбежал к автомобилю и снова открыл багажник.
– Все будет хорошо, все будет замечательно, – не останавливался Гордон, поддерживая тело инспектора. – Все пройдет, нужно… Нужно только…
Инспектор на мгновение притих, но вдруг с повышающим тоном, пытаясь вырваться из рук Гордона, начал выкрикивать:
– Мама! Мама! Мама!
Мария больше не могла на это смотреть, она уткнулась лбом в крышу автомобиля и тихо плакала.
– Мама, мама, мама, мама…
Вдруг резкий сухой хлопок в одно мгновение прекратил эти стенания. Голова инспектора запрокинулась, и из-под нее растеклась лужа крови. Во лбу его зияла дыра. Петр Ильич в ужасе отскочил от тела и поднял взгляд. Перед ним стоял Андрей и протягивал ему руку, в которой держал пистолет.
– Вы опять его потеряли, Петр Ильич, – спокойно произнес он.
21 августа 1958 года приказом Фиделя Че был назначен «командующим всеми повстанческими частями, действующими в провинции Лас-Вильяс как в сельской местности, так и в городах». На него были возложены обязанности по сбору налогов и их расходованием на военные нужды, осуществлению правосудия и проведением аграрных законов Повстанческой армии, а также организации воинских частей и назначению офицеров. При этом он прилюдно объявил: «Тот, кто не желает рисковать, может покинуть колонну. Он не будет считаться трусом». Большинство выразило готовность следовать за ним.
– Сука! – раздался рев Кортнева.
Он ринулся на Андрея и со всего маха врезал ему кулаком в челюсть. Тот повалился на спину. Кортнев прыгнул на него и принялся, было, его избивать, но Андрей дал ему отпор. Завязалась драка, то удары сыпались один за другим, то два тела, переплетаясь, начинали кататься по дороге.
Андрей взял верх. Кортнев устал, он лежал на спине и тяжело дышал. Мария подошла к нему, подала руку, и Вячеслав поднялся, отряхивая пыль с одежды.
– Нужно спрятать тело и отогнать тачку, – прохрипел Андрей. – Ислам, помоги.
– Петр Ильич! – раздался крик Оксаны, выбегающей из автомобиля.
Гордон лежал на боку и судорожно хватал ртом воздух.
Словно тяжелая грозовая туча повисла в воздухе, захватила все небо и сдавила, сжала собой пространство. Все вокруг потемнело и приняло тоскливый серый цвет.
– После разберемся! – кинул Андрей. – Это похоже на инфаркт. У нас мало времени. До Мариинска километров пятьдесят, Оксана, посмотри, что там есть. В Томск возвращаться далеко. Езжайте, мы с Исламом догоним.
Петр Ильич лежал на заднем сидении, поддерживаемый с одной стороны Марией, с другой Оксаной. Перед посадкой его умыли и поменяли ему одежду, перепачканную кровью. Кортнев гнал, что было сил, забыв об опасности. Кое-как удалось заставить Гордона принять его лекарства. Он не мог говорить, лишь слабый стон шел откуда-то из груди, которую он обхватил руками и не отпускал, он был весь в поту, тяжело дышал и испуганно хлопал глазами. Перед тем, как его загрузили в автомобиль, его вырвало.
– Скоро подъедем, еще немного, – как можно увереннее и спокойнее говорила Мария, – Оксана уже дозвонилась до больницы, нас ждут, все будет хорошо. Петр Ильич, дорогой наш Петр Ильич!
– Подъезжаем! – крикнул Кортнев, увидев дорожный знак, с указанием города – Мариинск. – Командуй, Оксана!
– Больница почти на въезде, – отозвалась Оксана, глядя в экран телефона, – так, сворачивай на Чкалова, налево.
– Добро.
Свинцом окутало пространство.
Тяжесть сдавила сознание.
– Берем, Ислам, хватайся. После тут все убрать надо.
Оттащив тело инспектора с дороги, Андрей с Исламом, затерли пылью
