По прошествии солидного времени новый президент по поводу вспомнил про отхожие места и оригинальный способ их использования. С чего бы это? Во избежание трагических случайностей решено было о несчастии забыть вообще. Но память холодного ужаса осталась навсегда. Его воспитующее воздействие привело к некоторому снижению сумм взяток и положительно сказалось на поступлениях в казну, но стало боязно включать телевизор: реклама сантехники могла возникнуть внезапно. Некоторым грешкам сопутствует шизофрения.
Приход Дядьки на должность Большого Шефа окутан плотными слоями тумана. Толком никто ничего не знал. Версий и вариантов было достаточно. Остановились на наиболее правдоподобной. Что–де дочка, оберегая все благоприобретенное, весьма обеспокоилась: кто все это добро будет сторожить. Челядь? Что смеяться — мелочь по карманам тырят. Все — в дом. Семей много и они разные… Такая беда!
Процесс преобразования любой дряни в князи сложен и опасен в силу высокой конкуренции, обилия исходного материала и антисанитарных условий труда. Потом короля играет окружение, особливо дружина. А лучший из когда–либо рождавшихся под этим небом «министр обороны», мягко говоря, не совсем оправдывал высокие–высокие связанные с ним надежды. Не украсть, не покараулить, если двумя словами.
Полки под знаменем этого воеводы готовы были и воровать и грабить, да и бог бы с этими вполне понятными желаниями, но воевать, оберегая краденное и трудовой цирроз Папаши, эти мерзавцы категорически отказывались. И это бывшие советские люди? Чему учила семья и школа?
Как ни тяжело давалась наука, но стало понятно: все в этом мире сбалансировано, и определенному числу негодяев должно соответствовать число людей, зависимых только от собственных принципов чести, в случае с Дядькой Федором — от присяги. Тут требовалось крепко подумать! Зависимость — независимость? От кого, от чего и с какой такой стати? Звучит странно, слух режет и очень усложняет процесс проведения залоговых аукционов. Такой, понимашь, непредсказуемый.
Запутаться можно, а гарант предпочитал простые позиции и сложные закуски. Украл — выпил, а вот продолжения не надо! Презумпция, конституция и неприкосновенность. Гарантии превыше всего. Не следует понимать демократию упрощенно! Демократия — это прежде всего ответственность! Все равны перед законом — это правило. Возможны, конечно, отдельные исключения…
Быстрее других соображал главный стряпчий, верно оценивший, что при разборе полетов ему отмерят наравне с Ельциным. Дергаться под перекладиной вообще никто не планировал, а в одной компании с этим мудаком — верх несправедливости. Для других и благородных дел этого балбеса, решительно сбрендившего на собственном историческом величии, выловили из помойки, отмыли и приодели. Самого, чад и домочадцев. В конце концов, кто у нас зиц–председатель? Денег же дали?!
Антоша и сформулировал: не будет какой–никакой армии, не будет ничего. Такой вот диалектический баланс. Найдут везде и всё отберут. Вообще всё, подразумевая свою драгоценную, столь необходимую, для переучета всего, еще неверно учтенного, жизнь. Надо укрепляться здесь, в России. В конце концов, помните — это наша великая и любимая Родина! Куда мы без нее и куда она от нас? Оставить никак нельзя — пропадет, будет совесть мучить, ностальгия, русская хандра… И еще много работы!
Для этой крепости отношений нужны кадры, а из нынешних — как из говна пуля.
Медяшку почитали не только как авторитетного скокаря, но и, в известном смысле, теоретика большого хапка. Он учился в университете без троек и входил в какой–то то ли клуб, то ли вертеп. Потом поступал в обком КПСС, не взяли — своих хватало. Пришлось заняться экономикой.
Будучи человеком любознательным, уточнил, где находится Чикаго, и выучил несколько слов по латыни. Здесь он малость перестарался и напрасно потерял время. Для открытия счета во всем мире достаточно англицкого. Нахальства и настойчивости Медяшка мог и одолжить, пробел был ликвидирован. И знание экономических терминов пригодились. Главным его оружием был взгляд, вернее, выражение глаз: всякий раз стоило ему преданно глянуть в лица главных членов «семейного гнезда», как это воспринималось взглядом знающего, опытного, прозорливого человека и «без лести преданного». Медяк знал о такой особенности собственных очей и использовал дар масштабно и до донышка. Получалось очень удачно: Медяшка разжигал в себе страстную, безграничную преданность, может, и сыновью любовь, а этот убогий сквозь стакан видел всякую хрень: бездну знаний, тяжелую усталость мудрого и верного человека. Даже где — то принципиального. Тем и прекрасен алкоголь. Кругом друзья и экономисты.
Масштабные операции Медяка, крышуемые «гарантом семейного благополучия», уже величественно отразились в зеркале отечественной литературы. Но унизили искусство настоящих шулеров, низведя оное до примитивного кидка. Медяшка всерьез и давно примерялся к роли и месту Годунова, но с позитивной оконцовкой. Вдохновляли и исторические параллели меж именами здравствующего экс–гаранта и почившего в бозе государя.
Появление во власти людей поковки, масштабов, устройства и качества мозгов, как у Ладыгина, не входило в его перспективные экономические планы. Но, будучи человеком весьма расчетливым, он умел поступаться малым в пользу журавлей. Обоснованно надеясь в обозримой перспективе или купить, или обыграть этих ребят в результате многоходовой комбинации.
Медяк в дебюте большого хапка добросовестно заблуждался и страдал излишней самоуверенностью — почему–то считал себя мастером, играя с ПТУшниками. Бедняга не понимал, с какими волками связался. Верно оценивая роль «крыши», понимая место и возможности серьезных денег, убойную силу информации не осознавал. Запамятовал, в какое время живем? И зря!
Неприметные люди охотно платили за счет в ресторане и бутике, документировали рассказы официантов, горничных, водителей. Дороже оплачивались секретари и секретарши. Свои люди в банках и на биржах делали пометки. Коллекция пополнялась. Ну кто осудит любопытство собирателя? Стоимость раритета определяет время.
В спецслужбах знали, какие измерения имеет пространство. И примерно прикидывали, как должны увеличиться счета фигурантов, чтобы трассер их жизненного пути уперся в парашу общей камеры.
Идеалисты в разведке отродясь не приживались, и фирма «Ладыгин и К» спасала все, что еще мало–мальски держалось на плаву, занятая латанием прорех и дыр, проделанных предателями на всех уровнях власти. Но находила время и уделяла внимание этим шустрым ребятам по «семейному подряду». На этой площадке ГРУ мило и очень быстро договорилось с СВР. Информация собиралась, анализировалась, персонализировалась по исполнителям и кланам, бережно и конспиративно хранилась до времени финального расчета. В этой бухгалтерии не лишней была бы помощь МВД, но после нескольких попыток договориться пришлось эту идею списать — слишком далеко зашло разложение. И только с приходом Нургалиева правильные менты увидели край солнечного диска.
Вызывало законное удивление, как этот хитрый татарин сумел себя сохранить в этой выгребной яме? Ну, на то он и татарин: каких хитрованов объегорил — молодчага! В спецслужбах зрела уверенность: этот парень еще даст копоти, и небо содрогнется от воплей пытаемых узников. А как же, коли крюк под ребро — больно же.
Так или иначе, период активной обороны заканчивался, и бедный будет тот, кто еще этого не понял. Старый генерал решился на последний рывок перед уходом в тыл.
Ладыгин с интересом осмотрел доспехи Куприенко.
— Где переодевались?
— В машине.
— Мягчают времена. А я уже в генеральском достоинстве, в одних трусах, скакал по балконам. Проходите в дом, мы одни. Прислугой не обзавелся. Выпить не предлагаю, разговор будет недлинный. Пожалуйста, чай.
Разлил чай, достал конверт и присел напротив гостя.
— Сергей Игоревич! Мне поручено поговорить с Вами. По результатам беседы и только в случае Вашего осознанного согласия ознакомить с некоторыми документами. Предложение, которое возможно будет Вам сделано, связано со значительными ограничениями не только в служебной, но и в личной жизни, а также гражданских прав. Я обязан Вас об этом предупредить. Принимая решение, прошу об этом помнить.
Кстати, отказ никак не будет Вас компрометировать. Вы будете переведены в Москву на должность начальника кафедры разведки Общевойсковой академии. Пожалуйста, ознакомьтесь с выпиской из приказа о Вашем назначении — как видите, подписи и печать. Своих я обманывал редко и только для их же пользы: Вам придется поверить на слово, что это не подделка. Мне достаточно позвонить в ГУК, и с завтрашнего дня Вы можете приступать к сдаче дел по нынешней должности.
