— Думаю, это неплохая идея, сэр, — улыбнулся Шмидт.
Мартин вышел и быстро зашагал по тропинке.
Крэйг стоял у раковины с сигаретой в зубах и смотрел, как Джулия лепит ватрушки.
— Вы хотите устроить что-нибудь особенное, да? — спросила она.
— Ужин, — ответил Крэйг. — Вы, я, Мартин, Рене, Женевьева. Это ведь последняя ночь здесь. Думаю, ей будет приятно.
— Почему бы и нет? — сказала она. — Я сделаю это для вас. У меня есть баранина, правда, совсем немного, но для ужина хватит. Да, еще есть три бутылки шампанского в погребе, кажется, „Моэт“.
— Что может быть лучше!
— И будьте с ней поласковей, Крэйг. — Она положила руку ему на рукав, испачкав мукой. — Эта девушка к вам неравнодушна.
Дверь внезапно открылась, и появился Шмидт.
— Извините, хозяин.
— В чем дело? — резко спросил Крэйг.
— Возможно небольшое столкновение, я думаю. Мисс Треванс пошла прогуляться по тропинке в лес. Мы видели, что за ней побежал лейтенант Едж. Ну, капитан Хейр долго не раздумывал, сэр. Он последовал за ними.
— Ну и?..
— Простите мою бессвязность, сэр, — сказал Шмидт. — Я хочу сказать, что у него только одно хорошее легкое, и, если дело дойдет до драки…
Не дослушав, Крэйг выскочил за дверь.
Пока Женевьева шла под деревьями, пошел слабый дождь. Она вышла на поляну и увидела полуразрушенное здание прошлого века, оставшееся на месте оловянного рудника. Она постояла в нерешительности у входа, но все-таки вошла. В доме было темно и таинственно. Из-за отсутствия крыши ей показалось, будто она внутри улья величиной с башню.
— Куда направляешься, дева младая, прохаживаясь у ограды? — послышался голос Еджа. — Она повернулась и увидела, что он стоит в дверях, облокотившись на косяк. Когда она хотела пройти мимо него, он поднял руку, загородив ей выход: — Что я должен сделать, чтобы вы смотрели на меня чуточку ласковее?
— Ничего!
Едж схватил ее одной рукой за волосы и прижал к себе, а другую сунул между ног. Она закричала и ударила его в лицо кулаком. Он с размаху ударил ее, она пошатнулась и упала, споткнувшись о камень. Он мгновенно уселся на нее сверху.
— Теперь, — сказал он, — давайте поучимся хорошим манерам.
Мартин Хейр в этот момент бежал из последних сил, именно этого доктора настойчиво не советовали ему делать. Его сердце бешено колотилось, он хватал воздух открытым ртом. Добежав до двери, он успел схватить Еджа за волосы и отшвырнуть в сторону.
Поднявшись на ноги, тот издал негодующий крик и нанес ему удар справа. Хейр попытался закрыться, но уже еле дышал. Он опрокинулся навзничь, и Едж ударил его коленом в лицо. Женевьева схватила его сзади за куртку, и Едж, обернувшись, снова ударил ее. Хейр пытался встать на колени.
Едж схватил Женевьеву за горло, но в этот момент вбежал Крэйг Осборн. Он нанес Еджу точный удар по почкам костяшками пальцев. Тот взвыл от боли, а Крэйг еще раз ударил его, обхватил за шею и вытащил за дверь.
Когда он вернулся, Женевьева помогала Хейру подняться. Капитан сконфуженно улыбался:
— Я оказался разжиревшей никчемностью.
— Вы всегда будете для меня героем, — сказала Женевьева.
— Ну вот, — заметил Крэйг, — вам повезло. Пойдемте, я угощу вас рюмкой чего-нибудь покрепче. А вы, — он повернулся к Еджу, — только попробуйте еще раз выкинуть что-нибудь подобное, и я сам позабочусь, чтобы вас отдали под суд!
Они вышли и двинулись в сторону Холодной гавани. Едж стоял на четвереньках, судорожно глотая воздух.
Одеться, как Анн-Мари, Женевьева пока не могла. Все ее чемоданы были в „роллс-ройсе“, спрятанном Рене в Сен-Морисе. Но Джулия нашла для нее голубое шелковое платье довоенного фасона, и, когда Женевьева спустилась вниз по лестнице и посмотрелась в большое зеркало, результат превзошел все ее ожидания.
Джулия накрыла стол в библиотеке и украсила его всем, что нашлось в Гранчестер-Эбби. Столовое серебро, льняная скатерть, тарелки из тончайшего китайского фарфора. Атмосфера была удивительной, комнату освещал мерцающий свет свечей в канделябрах и огонь, пылавший в камине.
Джулия, очень привлекательная в своем французском маленьком черном платье, с волосами, завязанными на затылке бархатной лентой, надела белый кружевной фартук и заявила, что управится на кухне, приняв помощь только Рене — в качестве официанта.
— Это французский ужин, — сказала она, — никто не должен ничего делать. И меню, mon ami,[3] будет тоже французским, потому что бригадир, храни его Господь, отсутствует.
Все было особенным. Паштет из гусиной печени, тосты, бараньи ножки с зеленью, молодой корнуолльский картофель, зеленый салат и на десерт — фрукты со взбитыми сливками, которые таяли во рту.
— А я-то думал, идет война, — заметил Крэйг, подходя к столу и наполняя бокалы; он был очень хорош в форме.
Мартин Хейр сидел напротив Женевьевы, все еще играя роль офицера Кригсмарин, в галстуке и с орденом на шее — в честь отмечаемого события.
Женевьева потянулась через стол и дотронулась до ордена.
— Что это за награда? — спросила она.
— Рыцарский крест.
— За что он дается?
— Он соответствует нашему Ордену за личную храбрость или вашему Кресту победы. Обычно им награждают посмертно.
Женевьева повернулась к Крэйгу:
— Вы, кажется, говорили мне, что у Макса Прима есть такой?
— С дубовыми листьями и скрещенными мечами, — подтвердил Крэйг. — То есть три награды в одной. Этот парень действительно одолжил у судьбы дополнительное время.
— Смелый человек, — заметила Женевьева.
— Я прощаю вам это замечание. — Крэйг поднял бокал. — Давайте выпьем это прекрасное шампанское за всех смелых мужчин.
В библиотеку быстро вошла Джулия, неся кофе на подносе.
— Подождите меня, — сказала она, поставила поднос на стол и взяла бокал.
Огонь в камине внезапно ярко вспыхнул. Женевьева вздрогнула, ледяное шампанское обожгло ей горло, а кожа покрылась мурашками. В зеркале над камином она увидела, как вдруг распахнулись шторы на французском окне и в комнату шагнули три человека.
Они будто сошли со страниц справочника по немецкой военной форме, который показывал ей Крэйг: десантники-парашютисты в касках без окантовки и необыкновенно длинных маскировочных куртках. Двое из них, от которых явно исходила угроза, держали на изготовку автоматы. Третий был вооружен таким же автоматом, висевшим на шее, а в руке держал вальтер с глушителем, похожим на тот, который демонстрировал ей Крэйг.
— Леди и джентльмены, допивайте ваше вино, у нас мало времени. — Он пересек комнату, подошел к столу, взял бутылку шампанского из ведерка и посмотрел на наклейку: — Тысяча девятьсот тридцать первый. Неплохо. — Он налил себе бокал. — Ваше здоровье. Меня зовут Штурм. Капитан. Отряд специального назначения. Девятый парашютно-десантный полк. — У него был вполне сносный английский.
— И чем мы можем быть вам полезны? — спросил Крэйг Осборн.
— Именно полезны, майор, вы выразились очень точно. Сегодняшнее наше специальное задание состоит в том, чтобы переправить вас, вот эту молодую леди и фрегатен-капитана на территорию, занятую войсками рейха, и как можно быстрее.
— Да? Я не думаю, что вам будет просто это выполнить.
— Не вижу, что могло бы нам помешать. — Штурм смаковал шампанское. — Парашютный бросок на берег во время прилива с точным приземлением был трудной задачей. Отправиться назад на И-боте, заботливо предоставленном вашим другом из Кригсмарин, значительно проще.
В этот момент Женевьева все поняла и с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. Но она заставила себя реагировать на все происходящее так, как это сделала бы Анн-Мари, и повернулась к Крэйгу с циничной улыбкой на лице.
Но Крэйг почему-то не смеялся, а Рене с искаженным от ярости лицом сунул руку в карман и выхватил пистолет.
— Проклятый бош! — крикнул он.
Рука Штурма поднялась, вальтер кашлянул один раз, и Рене откинулся на спинку стула, выронив пистолет и схватившись рукой за грудь. Он удивленно посмотрел на кровь на своей руке, повернулся к Женевьеве, словно прося о помощи, и соскользнул на пол.
Джулия в ужасе закричала, закрыв лицо руками, повернулась и побежала к двери в дальнем конце библиотеки. Рука Штурма снова поднялась.
— Нет! — крикнула Женевьева.
Его вальтер еще раз кашлянул. Джулия, продолжавшая двигаться по инерции, пошатнулась и упала лицом вперед. Женевьева бросилась к ней, но Штурм поймал ее за руку:
— Вы будете стоять на месте, фрейлейн. — Двое сопровождавших его десантников взяли всех на мушку. Штурм подошел к Джулии и опустился на колено. Потом встал и вернулся к столу. — Боюсь, она мертва. Жаль.
— Вы мясник! — крикнула Женевьева.
— Ну, это зависит от того, на чьей вы стороне. — Штурм повернулся к Хейру: — Ваш экипаж находится на И-боте? — Хейр не ответил, и Штурм продолжил: — Идемте, капитан. Мы ведь все и так узнаем на месте. Так, может быть, вы сами мне кое-что сообщите?
