Оставив на столе сотню долларов и бесполезную зажигалку, Нолин выскользнул из кабинета и вошел в общий зал. Девица у стойки все еще флегматично сосала незажженную сигарету, но посетителей прибавилось. Двое из них привлекли внимание Нолина, точнее, это он отметил их повышенное внимание к своей персоне. Оба уставились на него, как на тень отца Гамлета, в существование которой они не верили.
Это были крепкие мужчины лет тридцати, одетые непритязательно, но явно не в костюмы сенегальского пошива. Загорелые лица свидетельствовали о том, что они провели не один день на солнце, хотя загар мог быть не африканским, а, допустим, калифорнийским и даже австралийским.
Не ломая голову над неразрешимыми вопросами, Нолин направился к выходу. Обменявшись быстрыми взглядами, мужчины разделились. Один из них устремился в занавешенный закуток. Второй двинулся за Нолиным.
Они очутились на улице почти одновременно. Опережая преследователя на пару шагов, Нолин шел к джипу. В тот момент, когда прозвучал сигнал разблокировки замков, мужчина перешел к активным действиям. Удерживая Нолина за рукав, он произнес на скверном французском языке:
– Минутку, месье. Нам надо кое-что обсудить.
– К вашим услугам.
Улыбнувшись, Нолин завладел большим пальцем неизвестного. Со стороны они походили на двух подвыпивших приятелей, лезущих обниматься от прилива взаимной симпатии. Загорелый мужчина сжал свободную руку в кулак, намереваясь разрушить эту иллюзию. Нолин пнул его носком туфли в голень, одновременно выворачивая палец таким образом, чтобы отбить противнику всякую охоту приставать на улице к незнакомым людям.
– Пардон, – сказал он.
– Ох, – простонал мужчина, выгнувшись.
Поскольку он оказался в крайне неустойчивой позе, этим было грех не воспользоваться. Толкнув его от себя, Нолин распахнул дверцу автомобиля. Мужчина сел на асфальт, уставившись на свой нелепо отставленный палец.
– Обычный вывих, – успокоил его Нолин. – Приятель вправит.
Тот как раз выскочил из ресторана, сопровождаемый двумя сенегальскими полисменами. Еще двое полицейских торопливо выбирались из машины, оглашая улицу криками:
– Стоять! Не двигаться!
Нолин подчинился.
– Что здесь происходит? – гневно спросил офицер полиции, оказавшийся не кем иным, как Абу Фейядом.
– Меня пытались ограбить, – сказал Нолин.
– Обыщите его! – распорядился комиссар.
Указывал он не на предполагаемого грабителя, баюкающего свой распухший больной палец, а на Нолина. Ничего удивительного. Комиссар Абу Фейяд не сориентировался в ситуации и действовал в соответствии с устаревшим планом.
– Я буду жаловаться, – сказал Нолин, безропотно поднимая руки над головой.
– Ваше право, – сказал комиссар.
Обыск продолжался около минуты. Спутник пострадавшего мужчины подошел поближе, внимательно наблюдая за процессом извлечения предметов из нолинских карманов.
– Деньги! – провозгласил один из полицейских уличающим тоном. – А говорит, что его грабили.
– У меня пропала зажигалка, – заявил Нолин, глядя в глаза загорелому наблюдателю. – Возможно, ее похитил этот тип, который набросился на меня с кулаками. – Он кивнул на мужчину, осторожно щупающего поврежденный палец. – Хотя я мог забыть зажигалку в ресторане. – Нолин нахмурился. – Поэтому я не стану выдвигать официальные обвинения.
– Он не станет! – саркастически воскликнул Абу Фейяд. – Какое великодушие! Посмотрим, как запоет месье, когда на зажигалке обнаружатся его отпечатки пальцев!
– В Сенегале запрещено пользоваться огнем? – удивился Нолин.
– Принести, – коротко велел загорелый мужчина в штатском.
Хотя он явно не обладал официальными полномочиями, один блюститель порядка кинулся выполнять приказ. Остальные полицейские обступили Нолина плотнее, готовые воспрепятствовать побегу или попыткам сопротивления. Вокруг начали собираться зеваки. Пострадавший в потасовке мужчина ретировался, скрывшись в недрах синего микроавтобуса. Туда же была отнесена злополучная зажигалка. Минуту спустя мужчина высунулся оттуда, чтобы отрицательно качнуть головой.
– А вы весьма предусмотрительны, мистер, – усмехнулся его напарник, не считая нужным продолжать изъясняться на французском языке.
Нолин тоже перешел на английский язык:
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Разумеется, – процедил мужчина.
– Я трезв, как стеклышко, – сказал Нолин, – и при мне нет ничего предосудительного.
Он на мгновение задержал взгляд на номерном знаке микроавтобуса. Сомнений не было. Этот автобус стоял возле пансиона прошлой ночью. Цепочка замкнулась. Почти замкнулась, потому что слежка не обязательно велась по инициативе Банщикова. Хотя причин сомневаться в этом было маловато.
– Пусть меня отпустят, – сказал Нолин. – Это прежде всего в ваших интересах.
Мужчина притворился удивленным:
– Я не командую сенегальской полицией.
– Я заметил. Но вы все равно распорядитесь меня отпустить.
Столкновение взглядов продолжалось секунды две-три.
– Все свободны, – проворчал мужчина.
– Мои вещи, – скромно напомнил Нолин.
– Его вещи!
– Есть! – вытянулся в струнку Абу Фейяд.
«Идиот, – подумал Нолин. – Он бы еще козырнул».
– Какое американское имя вы предпочитаете? – спросил мужчина, провожая взглядом полицейских, демонстрирующих проворство крыс, покидающих тонущий корабль.
– Джек, – решил Нолин, обдумав вопрос и рассовав свое добро по карманам. – Только это, кажется, английское имя, а не американское.
– Это не имеет ни малейшего значения. Называй меня Джеком, Юрий. С твоего позволения, я задержу тебя еще немного. Нам есть что обсудить. Не на виду у толпы, разумеется. Прошу в мини-бас.
Предложение уединиться в микроавтобусе было в равной степени интригующим и рискованным, однако, поколебавшись, Нолин предпочел согласиться. Его тактика в том-то и состояла, чтобы вынудить американцев пойти на сближение. Это сработало. Бык, перед мордой которого помахали красной тряпкой, принялся рыть копытом землю. От Нолина зависело, каким будет продолжение. Но не в большей степени, чем от самого чудовища. Называлось оно зло и коротко: ЦРУ.
Переговоры на загробную тему
Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки было создано в самом начале «холодной войны», но настоящего расцвета достигло десятилетия спустя, когда обеими сторонами было объявлено во всеуслышание, что война закончена и отныне США и Россия чуть ли не в обнимку движутся к мирному и счастливому будущему. Трогательно. Как библейская картинка рая, в котором волки пасутся вместе с овечками.
Реальность разительно отличается от утопических фантазий. Сколько будут существовать волки, столько будут они нападать на овечьи стада. А овчарки в ошейниках с шипами будут рвать серых хищников, и пастухи будут отстреливать их при каждой возможности. Даже если волки научатся строить умильные рожи и преданно вилять хвостом.
Их удел – убивать, чтобы жить.
Предназначение ЦРУ – уничтожать противников и инакомыслящих. Если однажды руководство организации отрапортует о полной победе над врагами, то их отправят в отставку, а управление расформируют. Для многих тысяч сотрудников это катастрофа. Таким образом, ЦРУ, подобно волчьей стае, способно существовать исключительно в силу своей кровожадности.
Это самая знаменитая, но далеко не единственная американская спецслужба. Любой современный школьник без труда расшифрует буквы ЦРУ, но многие ли знают, что скрывается за аббревиатурами РУМО или АНБ? В чем же причина такой популярности? В обилии шпионских боевиков? В размахе? В непомерном бюджете, на который можно вооружить армию, сравнимую с гитлеровской? Но по штатному расписанию и по объемам финансирования знаменитое управление несколько уступает «темной лошадке» АНБ. Лидирующее положение ЦРУ обусловлено тем, что оно координирует деятельность всех многочисленных и разнообразных американских разведок. Для этого, собственно, его и создал в свое время президент Трумэн. В приватной беседе он сравнил свое детище с рыцарским орденом крестоносцев, которые призваны подчинить народы мира одной-единственной вере. Звездно-полосатой, разумеется. При которой не станет иных критериев оценки, помимо долларового эквивалента. Америка превыше всего! Может быть, может быть. Но пока что, к счастью, только для самих американцев.
Тем не менее все нити глобальной шпионской паутины США сходятся в штаб-квартире ЦРУ. Шеф управления, подчиняющийся президенту, совмещает этот пост с должностью генерального директора всей разведки Соединенных Штатов. Однако и само по себе ЦРУ представляет собой мощнейшую организацию, управляющую всеми тайными операциями за рубежом.
В отличие от Агентства национальной безопасности, стремящегося к максимальной скрытности и болезненно реагирующего на любые публикации, руководство ЦРУ, напротив, всячески афиширует и рекламирует себя в качестве бесстрашного рыцаря на белом коне, сражающегося с многоголовым огнедышащим драконом. Битве этой не видно ни конца ни края, а срубленные головы летят и катятся во все стороны, как мячи на матчах американского футбола. Болельщики в восторге. Денег, потраченных на зрелище, никто не жалеет и не считает. Все довольны, все при деле. Особенно в штаб-квартире ЦРУ.
