Николай Стариков - Громовые степи

Казалось, инвалид согласился с лейтенантом, но в последнее мгновенье нагнулся к протезу и выхватил из пристегнутой там кобуры браунинг. Сергей, отвлекшись было, инстинктивно почувствовал опасность и с пол-оборота, по-футбольному снизу вверх ударил ногой по руке с оружием, опередив выстрел на доли секунды. Пуля обожгла подбородок, не задев кости.

Тут же боец группы резерва ударил стволом автомата по лицу бандита, опрокинув его навзничь.

— Оружие применяют до нападения, а после можно обойтись и без этого, — упрекнул лейтенант сорвавшегося подчиненного.

— Он мог бы выстрелить еще раз, пистолет-то остался у него в руке, — оправдывался боец.

Когда Сергей, придерживая щеку, пришел на фильтрационный пункт, ему послышалось знакомое: «Лёзя… Лёзя!..» Подумалось: «С ушами что-то». Но голос звал.

— Ксю, Зоя! Что вы тут делаете? — Он взял девочку на руки.

— Документы с собою не захватили.

— Зоя, посмотри, кого из задержанных ты знаешь?

Фамилии трех односельчан женщина назвала, других, по ее словам, знакомых не было.

«Улов» облавы оказался скудным. Задержанные, в основном жители окрестных сел, опознанные сотрудниками милиции и представителями сельских советов. Лишь четыре гражданина без документов, личность которых установить не удалось, да бандит-инвалид были отправлены в особый отдел дивизии с протоколами задержания.

Одно настораживало и беспокоило: куда подевался председатель и когда это произошло? Разведчик, с которым тот отыскивал в толпе подозрительных лиц, не смог сказать что-либо определенное: «Отстал незаметно». Не проходил председатель и через оцепление.

Командир чекистско-войсковой группы создал три поисковых наряда во главе с командирами отделений, обыскали всю территорию толчка, жилые постройки и угольный склад. Не мог же он испариться?

Не оказалось председателя и дома. По словам жены, с тех пор как утром ушел на работу, она его больше не видела.

Через два дня начальник разведки полка прислал с нарочным засургученную бандероль. В документе говорилось о результатах проведенной облавы, показаниях задержанных. Четверо без документов оказались дезертирами. А вот инвалид, после того как ему пригрозили расстрелом за попытку вооруженного нападения на лейтенанта, дал ценные показания. По его словам, председатель сельсовета является руководителем банды в тридцать человек, которая занимается грабежами на дорогах и в поездах, планировала осуществить в ближайшую ночь внезапное нападение и уничтожить чекистско-войсковую группу Бодрова, завладеть ее оружием. Это он, возвышаясь над толпой, показывал бандитам, где находится розыскная группа, обеспечивая им возможность не попадаться на глаза; по его советам разведчик, определяя направление движения патруля, ни разу не наметил для осмотра один объект на территории барахолки — общественную уборную из досок, часть которых с тыльной стороны отодвигалась.

Этим воспользовались бандиты и покинули барахолку заблаговременно во главе с председателем. А было их ни много ни мало — девять человек. Попался лишь одноногий, который не выполнил приказа покончить с собою еще до задержания. Потому и бежал председатель, боясь, что инвалид его выдаст.

В связи с провалом операции разведчик был отозван, а вместо него через пару дней прибыла замена из разведывательного отделения полка.

В ходе выявления связей банды с местными жителями в Рогачево стало известно, что Зоя — родственница бежавшего председателя. Вечером того же дня подчиненный командиру чекисте ко-войсковой группы оперативник начал говорить с Бодровым уже как с провинившимся.

— Вы знали, что ваша хозяйка сестра председателя? — хриплым от волнения голосом спросил он.

— Двоюродная.

— Не меняет дела. Что вас связывает с этой бабой?

— Зачем так грубо? Проживание в ее доме, к тому же временное.

— Какие у вас личные отношения? — Немигающие глаза оперативника уставились на командира группы.

— Ну это уже не ваше дело. Вообще, прекратите задавать вопросы. По долгу службы вам необходимо отвечать на мои, мои выполнять указания, — Сергей повысил голос, — иначе я вынужден буду отправить вас отсюда к чертовой матери.

Оперативник попытался сказать что-то вроде: «Поговорим в другом месте». Но лейтенант оборвал его.

— Прекратить разговор. Если не знаете, чем заняться, спросите — я дам задание. Не ищите простых решений. Думать — это трудно, но необходимо. — Сергей встал из-за стола и подошел вплотную к говорившему, обожженная пулей щека побагровела.

Оперативник попятился, постоял на одном месте, но приказ выполнил.

«Опять мне не везет со штабными», — с горечью усмехнулся Бодров.

Вскоре оперативник вновь вошел в комнату.

— Товарищ лейтенант, — извиняющимся тоном заговорил он, — вы напрасно кипятитесь, дело серьезнее, чем вам кажется. Подумайте: почему Зоя оказалась там, где были бандиты; зачем вас определили на постой именно к ней; какова тут роль председателя? Мне необходимо об этом докладывать в особый отдел, отчитываться за провал операции.

Сергей прямо-таки опешил от слов подчиненного.

— Если честно, я как-то об этом не думал. По-моему, все это случайные совпадения. Зоя говорит, что до барахолки ее подвез брат.

— Зря вы ее тогда отпустили с фильтрационного пункта. Но как командир чекистско-войсковой группы можете дать команду на ее арест и отправку в особый отдел.

— Ну что вы! — Сергей представил Ксюшу без матери, арестованной по его приказу, и сердце наполнилось горечью. — Нет, этого делать нельзя! Улик-то никаких.

— Вспомните, может, каким-то намеком говорили вы об операции или о направлении движения вашей группы при поиске бандитов?

— Нет, конечно. Если бы я сказал про облаву, она бы туда не поехала. Если бы у нее были преступные связи с бандой, они бы тоже там не появились, как, впрочем, и председатель. Тем более была бы непонятной их совместная поездка.

— Да, это верно. Многое не вяжется, — растерянно проговорил оперативник.

На следующий день после обеда в Рогачево прибыли майор из особого отдела дивизии, капитан — следователь армейской прокуратуры и два взвода автоматчиков.

Как объяснил майор, перед его группой стоит задача разобраться в причинах провала хорошо продуманной облавы, роли председателя сельсовета и других граждан в этом деле.

Долгую и нудную беседу с прибывшим майором пришлось выдержать командиру чекистско-войсковой группы.

Следователь военной прокуратуры Бобков Герасим Павлович, спокойный, рассудительный, основательный человек, в отличие от особиста, не напирал на наличие злого умысла своих людей в этой истории, а стремился выяснить, кто и когда делал потайной ход в общественном туалете.

Местные жители говорили, что он был там всегда, просто доски не были прибиты. Не знал об этом лишь оперативник, потому при планировании операции этот вопрос не возник.

Бобков подолгу беседовал с бывшими партизанами, друзьями и соседями председателя, и никто плохого слова о «версте коломенской», как его за глаза называли односельчане, не сказал и не подтвердил предположение о его связях с бандитами. Такое же мнение о пропавшем председателе высказал и командир чекистско-войсковой группы, ничего плохого он не мог сказать и о Зое.

— В их словах и поступках не заметил я враждебности или преступных намерений. Это ведь только прожженные негодяи способны притворяться так, что их не отличишь от нормальных людей. Не похожи они на таких.

На второй день майор собрал совещание для подведения итогов разбирательства. Действия командира чекистско-войсковой группы и личного состава при проведении облавы были признаны правильными. Резкой критике была подвергнута работа оперативного состава, в связи с чем оперативник отзывался в распоряжение особого отдела. Не выявленной осталась роль председателя. В этой связи командиру группы рекомендовалось с помощью оперативных работников наладить более тесные контакты с местными органами НКВД и милицией и совместными усилиями продолжить поиск в окрестных населенных пунктах председателя или его связей с бандитами, а также организовать прочесывание лесных массивов с целью обнаружения следов ушедшей из-под носа банды и ее ликвидации.

Для усиления чекистско-войсковой группы в оперативное подчинение ее командиру передавались прибывшие два взвода автоматчиков. Местом дислокации ЧВГ назначалась железнодорожная станция и районный центр Кропино.

По решению председателя райисполкома группу разместили в пристройке к средней школе с пятью классными комнатами. Распоряжением командира полка Бодрову поручалась также организация охраны в ночное время железнодорожной станции, водокачки, остатков сгоревшего склада «Заготзерно», а в дневное — патрулирование мест скопления граждан.