— Вернемся, однако, к нашему делу. Причина, по которой я оставил вас в живых, мистер Бонд, заключается в том, что дыра в вашем животе не доставила бы мне никакого эстетического удовольствия. С помощью этого приспособления, — он кивнул на ящик прямо напротив Бонда, — я проделал множество дыр во множестве животов, так что эта игрушка уже сослужила мне свою службу. К тому же, как вы наверняка предположили и предположили правильно, мне вовсе не хотелось бы иметь дело с разными чиновниками, которые нахлынут сюда, обеспокоенные исчезновением вас и вашего друга мистера Лейтера. Конечно, это всего лишь небольшое неудобство, но по ряду соображении мне хотелось бы и его избежать, ибо я занят сейчас другими делами. Вот я и решил, — мистер Биг взглянул на часы, — оставить отметину и самым серьезным образом предупредить вас. Вам следует сегодня же покинуть эту страну, а мистер Лейтер пусть займется чем-нибудь другим. У меня хватает дел, чтобы думать еще и об агентах из Европы, спешащих на помощь местным деятелям, которые никак не хотят оставить меня в покое. Это все, — закончил он. — Если мы еще раз встретимся, я уж позабочусь, чтобы отправить вас на тот свет каким-нибудь необычным образом. Ти-Хи, отведи мистера Бонда в гараж. Пусть двое ребят отвезут его в Сентрал-парк и бросят в озеро. Если будет сопротивляться, пусть помнут его как следует, но не убивают. Ясно?
— Так точно, сэр, — хихикнул Ти-Хи.
Он освободил Бонду лодыжки, потом кисти рук. Покалеченную руку завел за спину, отстегнул ремень, которым Бонд был привязан к спинке стула. Рывком поднял его на ноги.
— Вставай, — сказал Ти-хи. Бонд бросил последний взгляд на большое землистое лицо.
— Те, кто заслуживает смерти, — тут он сделал паузу, — умирают той смертью, которую они заслужили. Запишите. Это свежая мысль. — Потом он посмотрел на Солитер. Глаза ее были опущены.
— Пошли, — сказал Ти-Хи. Он повернул Бонда лицом к стене и толкнул его. При этом он почти до предела вывернул ему руку. Бонд очень натурально застонал и споткнулся. Он хотел, чтобы Ти-Хи поверил в его совершенную покорность. Надо было, чтобы страшная хватка на его левой руке хоть чуточку ослабла. А любой внезапный рывок привел бы только к перелому.
Ти-Хи потянулся куда-то поверх плеча Бонда и нажал на переплет книги посредине полки. Стеллаж раздвинулся и плавно повернулся. Бонда протолкнули вперед, и Ти-Хи резко пнул ногой тяжелый шкаф. Издав двойной щелчок, шкаф стал на место. По толщине двери Бонд понял, что она звуконепроницаема. Они оказались в начале короткого, покрытого дорожкой коридора, кончавшегося ведущими вниз ступенями.
— Эй, ты сломаешь мне руку, — застонал Бонд. — Потише, черт возьми, мне сейчас станет плохо.
Он снова споткнулся, пытаясь точно определить расстояние между собой и негром. Он помнил предупреждение Лейтера: «Голень, мошонка, живот, горло. Попадешь в другое место — и тебе просто сломают руку».
— Заткни пасть, — проговорил негр, но все же немного отпустил Бонду руку.
А больше и не надо было.
Они прошли почти половину коридора. Бонд еще раз споткнулся, так что негр почти упал на него. Теперь он все мог точно рассчитать.
Он слегка согнулся, и рука, прямая и твердая, как доска, дернулась вперед-назад. Он понял, что попал точно в цель. Негр пронзительно завизжал, как раненый кролик. Бонд почувствовал, что левая рука у него освободилась. Он круто развернулся, выхватил разряженный пистолет. Негр стоял, вполовину согнувшись, держась руками за живот и издавая короткие стоны. Бонд с силой ударил его по волосатому затылку. Раздалось протяжное «клонг», словно удар пришелся в дверь, и негр с протяжным криком упал на колени, вытянув руки вперед. Бонд зашел ему за спину и изо всех сил ударил башмаком со стальным носом.
Негр издал последний короткий вскрик и заскользил по полу в сторону ступенек. Голова ударилась о железные перила, и сложенное вдвое тело перевалилось через них и рухнуло куда-то вниз. Послышался короткий удар — тело ударилось о какой-то выступ, затем тишина, тупой удар о землю и снова тишина.
Бонд вытер пот и постоял, прислушиваясь. Левую, покалеченную руку он заложил в карман пиджака. Она пульсировала от боли и страшно распухла. Зажав пистолет в правой руке, он ступил на площадку и начал медленно, на цыпочках, спускаться.
От распростертого внизу тела его отделял только один этаж. Спустившись на следующую площадку, Бонд снова остановился и снова прислушался. Откуда-то совсем рядом доносились протяжные звуки — включен был передатчик.
Он убедился, что передатчик работает за одной из двух дверей, выходивших на площадку. Должно быть, там находился центр связи мистера Бита. Бонда охватил азарт охотника. Но пистолет его был не заряжен, и он представления не имел, сколько там может оказаться народу. Может, только наушники помешали операторам услышать шум падения тела Ти-Хи. Бонд медленно пошел вниз.
Ти-Хи был мертв или умирал. Он лежал на спине, раскинув руки. Яркий галстук упал ему на лицо, напоминая раздавленного ужа. Никаких угрызений совести Бонд не чувствовал. Он быстро обыскал убитого, надеясь найти пистолет, и действительно обнаружил его в заднем кармане брюк, сильно пропитавшихся кровью. Это был «кольт» 38-го калибра, со специально обрезанным стволом. Магазин был полон. Бонд засунул ненужную «беретту» в кобуру, а новый пистолет любовно погладил и мрачно улыбнулся.
Перед ним была маленькая дверь, запертая изнутри. Бонд приложил к ней ухо. Донесся приглушенный звук двигателя. Это, должно быть, гараж. Но откуда в столь ранний час работающий двигатель? Бонд цокнул языком. Ну, конечно. Мистер Бит по селектору предупредил, что тут сейчас будут Ти-Хи с Бондом. Так что те, кто внутри, наверное, ожидают, что дверь вот-вот откроется.
Бонд на секунду задумался. На его стороне — преимущество внезапности. Только бы задвижка на двери была хорошо смазана.
Левой рукой он почти не мог действовать. Держа «кольт» в правой, он все же попробовал откинуть первую задвижку больной рукой. Она легко подалась. Вторая тоже. Осталась только ручка. Он нажал на нее и осторожно открыл дверь.
Дверь была толстая, и когда она открылась, шум мотора показался оглушительным. Должно быть, машина прямо у ворот гаража. Так, больше медлить нельзя — любое движение теперь может выдать его. Он распахнул дверь рывком и стал боком, как фехтовальщик, чтобы оставить нападающим как можно меньше шансов. Курок был взведен.
В нескольких метрах стоял черный седан с работающим двигателем. Перед ним были открытые двойные ворота гаража. Яркий свет освещал блестящие бока других машин. За рулем седана сидел здоровенный негр, к задней дверце прислонился другой. Больше никого не было видно.
При виде Бонда у обоих от изумления челюсти отвалились. У водителя выпала из губ сигарета. Оба потянулись к пистолетам.
Инстинктивно Бонд первым выстрелил в стоящего, словно зная, что тот достанет оружие раньше. В гараже выстрел прозвучал гулко. Негр обеими руками схватился за живот, шагнул на заплетающихся ногах к Бонду и рухнул лицом вниз. Пистолет со стуком упал на бетонный пол.
Водитель вскрикнул, увидев направленный на себя пистолет Бонда. Свой он никак не мог достать — руль мешал.
Бонд выстрелил прямо в распяленный в крике рот, и шофер отвалился в сторону, ударившись головой о боковое стекло.
Бонд обежал машину и открыл дверь. Негр мешком вывалился наружу. Бонд швырнул пистолет на водительское сиденье и оттащил тело в сторону, стараясь не запачкаться в крови. Затем вскочил в машину, благодаря Бога за то, что двигатель включен, захлопнул дверь, положил больную руку на руль и потянул ручку переключателя скоростей.
Но машина стояла на ручном тормозе, и ему пришлось нырнуть под руль, чтобы отпустить его.
Это было опасное промедление. Когда тяжелый автомобиль уже протискивался через ворота, раздался звук выстрела, и пуля ударила в борт машины. Бонд рванул руль правой рукой, и вторая пуля пролетела немного выше. На противоположной стороне улицы разлетелось стекло.
Вспышки возникали где-то внизу, на уровне пола, и Бонд подумал, что первый из двух негров каким-то образом дотянулся до пистолета.
Выстрелы прекратились. Из слепых окон зданий, оставшихся позади, не доносилось ни звука. Переключая скорости, он глянул в зеркальце заднего вида: на темной, пустынной улице не было видно ничего, кроме тонкой полоски света, тянувшейся из гаража.
Где он, в каком направлении едет, Бонду было совершенно неведомо. Это была широкая, безымянная улица, и Бонд просто двигался вперед. Тут он внезапно обнаружил, что едет по левой стороне, и быстро занял нужную полосу. Рука страшно болела, но все-таки большим и указательным пальцами он мог удерживать руль. Не забыть бы очистить дверь и стекло слева от крови. Единственным, что двигалось на этой бесконечной улице, были тонкие струйки дыма из-под крышек люков, ведущих к тепловым коммуникациям города. Они струились по изуродованному верху машины, и в зеркальце было видно, как в исчезающей дали, извиваясь, призрачно меняя форму, белый пар вновь устремляется вверх.
