– Счастливо оставаться, – молвил тот в ответ.
Это прозвучало как издевательство.
Нолин проводил взглядом шлейф пыли, потянувшийся за «Тойотой», и стал спускаться по гребню холма к песчаной полосе. Океан, раскинувшийся до горизонта, шумел и слепил глаза. На берег набегали длинные косые волны, увенчанные белоснежной пеной. Чайки казались ее хлопьями, носящимися по воздуху.
Наклон был довольно крут, и Нолину пришлось немало попрыгать по выбеленным солнцем валунам, пока он не добрался до подножия. Его настораживало, что он не видит ни людей, ни машин, доставивших их сюда. Если это ловушка, то слишком уж примитивная. Хотя какая разница, в какой ловушке погибать? Нолин уже сунул голову в петлю. Успеть бы выскользнуть.
Бредя по пляжу, Нолин подошвой и кожей ощущал поднимающийся от песка жар. Чайки стонали и вскрикивали над его головой. Он по-прежнему не видел ни серфингистов, ни просто купальщиков. Да и найдутся ли желающие плавать в океане, вдали от спасателей, катеров, продавцов напитков и мороженого? Это было связано не только с неудобствами, но и с опасностями. Зеленые волны, набегающие на берег, выглядели вблизи огромными. Набирая разгон и высоту, они с грохотом обрушивались на мель, разбивались и мчались дальше неудержимыми потоками клокочущей пены.
То, что нужно для любителей серфинга. Но где они?
Не снимая брюк, Нолин вошел в воду и побрел вперед, чтобы обогнуть каменистую гряду, закрывающую обзор. Коварное течение подсекло ему ноги, он окунулся с головой, едва не попал под очередную волну, но успел схватиться за поросший водорослями камень и полез наверх. Туфли, не приспособленные для путешествий такого рода, чавкали и скользили, одежда липла к телу. Однако затраченные усилия того стоили. Взобравшись на скалистый утес, Нолин приложил ладонь ко лбу и увидел крошечные человеческие фигурки, скользящие вдоль заворачивающейся внутрь волны. Все-таки серфингом здесь занимались. Уже легче. Вот только почему Жанна не совсем точно объяснила, как сюда проехать?
Далеко впереди виднелись два легковых автомобиля с багажниками и дорога, по которой они съехали к пляжу. Нолина же вынудили долго идти пешком. Зачем?
Оглянувшись, он понял, что одним вопросом стало меньше. Затем, что за ним следовал мужчина в шортах и желтой майке. Заметив, что Нолин на него смотрит, он махнул рукой: мол, не отвлекайся, следуй дальше. Ободряющий жест. Однако Нолин не испытал ничего похожего на эмоциональный подъем.
Не торопясь спускаться с утеса, он притворился увлеченным наблюдением за укротителями волн. Досок под ними видно не было. Создавалось впечатление, что эти люди, выпрямившись во весь рост, скользят по океану прямо на собственных ногах. По воде, аки посуху?
Нолин снова оглянулся. Неизвестный, сократив дистанцию до ста метров, повторно махнул рукой. Оружия у него не было. Во всяком случае, дальнобойного и скорострельного, такого, которое не утаишь в кармане или за спиной.
Нолин отвернулся. Серфингисты заметно приблизились. Их было четверо, а впереди всех мчалась загорелая девушка в голубых плавках. Судя по отсутствию верхней половины купальника, это была Жанна Каморникова собственной персоной. Обрушившийся гребень волны заслонил ее, но несколько секунд спустя она вновь взлетела на вершину водяной гряды. Ее несло прямо на утес, облюбованный Нолиным. Понимая, что это ничего не изменит, он издал предостерегающий вопль.
Жанна грациозно спрыгнула с доски и исчезла в пенящейся воде. Она показалась, как только волна пронеслась над ней и разбилась о песок. Следующая стена уже приближалась к девушке, однако, толкая доску перед собой, она успела выбраться на берег.
– Нравится?
Обернувшись на голос, Нолин похолодел. Мужчина, еще недавно находившийся внизу, был совсем рядом. Его ловкость и умение передвигаться бесшумно были поистине невероятными. Наверняка этот человек умел еще много чего. Подкрадываться, оглушать, убивать голыми руками. Лицо у него было улыбчивое, сложение – атлетическое, а взгляд – цепкий и беспощадный. Прикинув свои шансы, Нолин пришел к обескураживающему выводу. Сколько бы секунд он ни продержался против молодого, сильного соперника, победы ему не видать как своих ушей. Незнакомец сбросит его на темнеющие в прибое камни и пойдет дальше, даже не запыхавшись.
– Хорошее зрелище, хорошая фигура, – сказал Нолин, ничем не выдавая своих истинных чувств.
– У меня? – усмехнулся незнакомец.
– У вас ноги кривоваты. Занимаетесь верховой ездой?
– Вольной борьбой.
– Я не по этой части.
– Тогда спуститесь самостоятельно? – спросил незнакомец.
– А разве я кого-то просил о помощи? – буркнул Нолин.
– Все еще впереди. Попросите. Рубль за сто.
Характерное выражение. Сколько бы иностранец ни практиковался в изучении разговорного русского языка, он обычно применяет поговорки несколько нарочито, не к месту, с чрезмерной старательностью. Нолин прекрасно говорил по-французски, но выдавать себя за парижанина или лионца отваживался лишь в общении с иностранцами. Француз всегда раскусит француза, а русский – русского. Рыбак рыбака видит издалека…
Рубль за сто. Ясно как божий день. К бабке не ходи.
– Тут шею свернуть можно, – пожаловался Нолин, начиная спуск.
– Нечего делать, – согласился незнакомец. – Запросто.
За манеру улыбчиво скалиться и яркую майку Нолин окрестил его про себя Весельчаком. Хотя веселиться на пару с таким типом в безлюдном месте согласился бы разве что безумец. А уж при наличии компании, поджидающей у подножия утеса, любой пациент психиатрической клиники задал бы отсюда деру.
Нолин обругал себя идиотом. Он переоценил свои возможности. Да, он предполагал, что на пляже его поджидают сюрпризы, но рассчитывал, что сперва предстоит обычное общение с Жанной и ее молодцами. В процессе переговоров Нолин намеревался оценить выложенные перед ним карты, а потом уж сделать ответный ход. Однако происходящее напоминало банальный силовой захват. Это означало, что противник намерен прибегнуть к самым жестоким и эффективным мерам. Допрос, пытки, ликвидация. Ах да, потом еще нужно будет избавиться от трупа, но это Нолина уже волновать не будет. Потому что трупом суждено сделаться ему самому. Как пишут в протоколах, телом мужчины средних лет со следами насильственных действий.
– А тропинок тут нет? – спросил Нолин, опасливо прижимаясь к нагретому солнцем камню.
– Каких еще тропинок? – ухмыльнулся Весельчак, находящийся на том же камне, только выше.
До него можно было дотянуться. Нолин намеревался сделать это, не оборачиваясь. Он стоял на узком уступе, ощущая спиной плоскую шершавую поверхность валуна. Весельчак, спускающийся следом, сидел на корточках, готовясь спрыгнуть на уступ, как только тот освободится. Внизу их ждали трое молодых мужчин и Жанна в голубом бикини. Все четверо молчали, выжидательно задрав головы. Пятый участник спортивной команды – Весельчак – перекрывал путь к отступлению. Он был один, и он являлся слабым звеном.
– Не знаю, каких тропинок, – сердито буркнул Нолин. – Козьих хотя бы.
– Тут козы не ходят, – хохотнул Весельчак. – Одни козлы. Шевели копытами, Юра, не то по рогам схлопо…
Это был не самый подходящий момент для состязания в остроумии. Не дожидаясь окончания незатейливой шутки, Нолин вскинул руки вверх. Находясь спиной к противнику, он судил о его местонахождении по тени и не ошибся. Пальцы ухватили оба уха Весельчака, крепко стиснули, рванули вперед.
Нолин заранее торжествовал победу. Сейчас мужское тело пролетит над его головой и, кувыркаясь, покатится по камням на песок, к ногам сообщников. Пока они опомнятся и достанут спрятанное оружие, Нолин успеет вскарабкаться наверх и пуститься наутек. Даже если на дороге караулят американцы, столкнуться с ними безопаснее, чем оставаться здесь.
Прием не сработал. Потрясение, которое испытал Нолин, граничило с шоком. Вместо того чтобы, сопротивляясь, цепляться за камень, противник ласточкой нырнул вниз, но не упал, а совершил в воздухе невероятный кульбит и приземлился в метре от Нолина. Это была даже не кошачья – это была сверхъестественная ловкость. Вот только долго дивиться трюку не пришлось. Коснувшись ногами камней, Весельчак, не замахиваясь, ударил Нолина в линию соединения ноги с корпусом.
Он действовал средним пальцем. Со стороны никто бы не заподозрил, что подобный удар способен свалить взрослого мужчину, но Нолин ощутил его на своей шкуре в полной мере. Пронзившая его боль была ослепительной, оглушительной и ошеломляющей. Теряя сознание, он двинул противника локтем в лицо. Рука не встретила сопротивления. Не держась за камень, Весельчак легко отклонился назад, ушел от удара и опять пустил в ход свой твердый, как гвоздь, палец.
Вонзившись в бок под последним ребром, тот окончательно вывел Нолина из строя.
– А ведь предупреждали тебя, – усмехнулся Весельчак. – Говорил я тебе, что по рогам схлопочешь?
