Вонзившись в бок под последним ребром, тот окончательно вывел Нолина из строя.
– А ведь предупреждали тебя, – усмехнулся Весельчак. – Говорил я тебе, что по рогам схлопочешь?
Давясь желчью, Нолин клонился вперед. Перед глазами плыли радужные круги, звуки и голоса доносились словно издалека, сил не было не то что для оказания сопротивления, но даже для того, чтобы сохранять равновесие.
– Держи его, – крикнула Жанна. – Свалится же!
– Да, альпинист из тебя никакой, – сокрушенно вздохнул Весельчак.
Нолин молча упал в пустоту.
Падение продолжалось целую вечность. Нолин кричал, но не слышал собственного крика. Круги перед глазами сменились темнотой, в которой вспыхивали и гасли бенгальские искры. Это означало, что он еще жив. Никто из перенесших клиническую смерть не делился воспоминаниями об искрах. Все рассказывали про пресловутый черный тоннель и яркий свет в конце. Но искры? И вода? Откуда она льется?
Нолин услышал собственный протяжный стон и разомкнул свинцовые веки. Окружающий мир был ярким, но мутным. Все двоилось, дрожало, не желало складываться в четкую картину. Нолин заморгал, стараясь избавиться от мутной пелены. Прямо над ним стояла Жанна с пластиковой бутылкой. Льющаяся оттуда вода сверкала на солнце. Нолин глотнул и ощутил солоноватую горечь. Вода была морская. Он лежал на песке. Рядом шумели океанские волны.
– Скажи Паше спасибо, – предложила Жанна.
С ее сложением можно было вполне обходиться без купальника. Узкие бедра и грудь чуть ли не нулевого размера. Фигура юной гимнастки. В сексуальных фантазиях мужчин такие девушки присутствуют крайне редко.
– За что спасибо? – спросил Нолин. – За то, что не убил?
– Не только не убил, но и не покалечил, – ответила Жанна. – И приволок сюда.
– Никто его об этом не просил.
Весельчак, оказавшийся Пашей, захохотал. Трое остальных мужчин поддержали его скупыми улыбками. Они не обладали сложением культуристов или военной выправкой, но излучали непрошибаемую уверенность в своих силах. Учитывая акробатические трюки, продемонстрированные Пашей на утесе, это были настоящие бойцы.
– Насчет просьб мы с тобой уже говорили недавно, – напомнил он. – Закончилось плохо. Смени пластинку, альпинист.
– Пошел ты…
Нолин сел. Мокрая одежда, облепленная песком, была тяжелой, как рыцарские доспехи. На зубах скрипело, в горле першило, в глазах рябило. Как следует оттолкнувшись от земли, он умудрился принять вертикальное положение. Бока болели, словно в каждый вогнали по тупому раскаленному штырю: один ниже, другой выше.
– Что дальше? – спросил Нолин, обращаясь сразу ко всей пятерке.
Ответил самый старший по возрасту, во рту которого сверкнула золотая коронка.
– Для начала будем знакомы, – произнес он, не протягивая руки. – Звание мое – полковник. Род войск – специального назначения, фамилия тебе ни к чему. – Он поднял палец. – А самое важное, что ты должен усвоить, так это род нашей деятельности. Мы из Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. Так-то, сынок. Тебе это о чем-нибудь говорит?
– Все же вы мой папаша или офицер ГРУ? – невозмутимо осведомился Нолин.
– Зови меня Степанычем, – предложил компромисс полковник.
– Паша, – ухмыльнулся веселый акробат.
– Алик, – назвался чернявый парень с косой челкой.
– Игорь, – неохотно разлепил губы его сосед в трусах а-ля Волк из «Ну, погоди!».
– Евгений, – представился кряжистый коротышка. – Не Онегин.
– Жанна, – подхватила игру Каморникова. – Не стюардесса.
– Не запутаешься, альпинист? – спросил Паша.
– Сами не запутайтесь, – ответил Нолин. – Вы свои настоящие имена давно забыли, а при общении друг с другом пользуетесь кличками. Нашлись тоже Алики…
– Но-но! – угрожающе воскликнул чернявый.
Полковник остановил его взмахом руки.
– Я вижу, ты в курсе, – сказал он Нолину.
– Правильно видите, – был ответ.
– Страшно?
Нолин скривился. Признаваться в трусости не хотелось, а врать не имело смысла. Перед ним действительно находились ребята из спецназа ГРУ. Те самые волки в человеческом образе, которые могут узнать что угодно о ком угодно. С точностью до последнего куска, проглоченного вчера за ужином. Посредством вскрытия тела в походных условиях. Без всяких медицинских приспособлений. С помощью подручных средств, таких, как осколки, ракушки или сучья.
Круче спецназовца ГРУ может быть только… спецназовец ГРУ. Выставь против одного такого целое отделение американских рейнджеров, и через минуту они будут хором звать на помощь Дядю Сэма и вопить о неприкосновенности личности гражданина Соединенных Штатов. Только вряд ли это им поможет.
Гэрэушные спецы – это диверсанты и секретные агенты. Головорезы. Двуногие хищники, опаснее которых не сыскать на всей планете под названием Земля.
Родоначальником их считается Никита Михайлович Пржевальский, тот самый знаменитый путешественник, который открыл всем известную лошадь. Но путешественником и исследователем он был лишь по совместительству, являясь офицером Генерального штаба Российской Империи. Его экспедиции финансировались военным министерством. По сути, это были рейды группы разведчиков. Пржевальский вовсе не лошадьми интересовался, странствуя по Средней Азии и Уссурийскому краю. Российская империя уже тогда придавала огромное значение разведывательно-диверсионной деятельности, тратя на нее колоссальные средства. Пришедшая на смену царизму советская власть продолжила начатую традицию, готовя добровольцев в Испанию, а потом партизан в Беловежскую Пущу. После Второй мировой войны ГРУ незримо присутствовало в Корее и Вьетнаме, не говоря уж о горячих точках в Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Никарагуа, на Кубе. В начале афганских событий там находилась только одна настоящая спецназовская рота – Кабульская. Она действовала столь профессионально, что ее общие потери за три года непрерывных боев составили всего… три человека. Окрыленное таким успехом, военное руководство тут же сформировало еще два псевдоспецназовских батальона, набрав в них обычных десантников разных мастей. Все они полегли в первых же операциях. Вывод: суперменами не рождаются, ими становятся.
Кстати говоря, с виду в гэрэушниках ни за что не распознаешь чудо-богатырей. Столкнешься с таким нос к носу и даже не заподозришь, что этот человек может в два счета оставить тебя без головы или же без любой конечности, на выбор. Но спецназовцы редко вступают в открытую рукопашную схватку, предпочитая атаковать противника сзади, устраивая засады. Некрасиво? Неблагородно? Зато очень и очень эффективно. Потерь в личном составе практически не бывает, а это главное. Потому что спрос со спецназовцев ГРУ огромный, каждый из них на особом счету.
Всех задач, которые ставятся перед подобными подразделениями, не перечислить. Вот лишь некоторые.
В случае войны или незадолго до нее из запасников, прошедших соответствующую подготовку, создаются костяки диверсионных отрядов, которые оседают на оккупированной территории. Бригады ГРУ действуют, опираясь на эти отряды и нелегальную агентуру. Их конек – стремительные рейды в тылу врага: разгром штабов и командных пунктов, молниеносное уничтожение армейских соединений, боеприпасов, вооружения, аэродромов, военно-морских баз. Если, не приведи господь, заваруха начнется в Европе, то стартовые площадки «Першингов» рискуют взлететь в воздух значительно раньше, чем установленные на них ракеты. Электростанции, плотины, военные заводы и промышленные предприятия, они тоже могут неожиданно выйти из строя. Причем глава недружественного государства рискует остаться в полном неведении о трагедии. По причине скоропостижной кончины.
Диверсионная группа из пятнадцати человек способна держать в напряжении целый фронт, а один боевой офицер ГРУ может взорвать тщательно охраняемую ракетную шахту. Причем взрывчатку он смастерит из компонентов, которые в любой аптеке продаются, и пристроит ее в таком месте, что ни одна собака не унюхает. А до этого гэрэушник совершит ночной прыжок с парашютом, отмахает полста километров бегом, снимет несколько часовых и, коли нужда будет, взятого «языка» по-быстрому разговорит.
В настоящий момент роль пленного ГРУ играл Нолин. Играл скверно, потому что она его нисколько не увлекала.
– Девушку бы увели, – попросил он, хмурясь. – Нечего ей на меня пялиться. Одними ведь разговорами не ограничимся?
– Это ты точно подметил, – кивнул Степаныч.
– Абсолютно в сиську! – вставил Паша, за что схлопотал звонкую затрещину от Жанны.
– Фильтруй базар при даме, – сказала она.
Метаморфоза, произошедшая с офисной красоткой, была столь разительна, что Нолин не удержался от оценивающего взгляда. Жанна вызывающе усмехнулась. Обнаженная грудь смущала ее не больше, чем если бы она родилась амазонкой. Парни тоже не напрягались. Наверное, они не первый год занимались вместе серфингом.
