Она глубоко втянула воздух в легкие, непроизвольно всхлипнув при этом, и закашлялась. Сняв с нее шнур, я осторожно поднял ее с пола и понес на диван, устроив поудобнее затекшее тело.
— Намочи полотенце и налей стакан воды, — велел я привратнику.
— Может, следует вызвать полицию? — спросил он.
— Делай, что говорят.
— Как скажете, сэр, — выдохнул он, все еще не оправившись от только что пережитого шока.
Откинув волосы с ее лица, я прошептал:
— Рондина.
Веки затрепетали, и глаза медленно открылись.
— Помолчи, все в порядке.
Улыбка была слабой, но мне все сказали ее глаза. Я обтирал ее лицо влажным полотенцем, пока она понемногу не успокоилась, а когда дыхание пришло в норму, позволил ей выпить несколько глотков воды.
— Спасибо. Я... со мной все в порядке, — проговорила она.
— Я все-таки вызову полицию, сэр, — повторил привратник. — Вся эта история...
Обернувшись, я так на него посмотрел, что он замолк на полуслове.
— А кто я, по-твоему, черт побери!
Глядя на кольт у меня за поясом, он начал что-то соображать, а потом вымолвил с растерянной улыбкой:
— Простите... не сразу понял. Вы, наверное, с другого участка?
— Я с окраины. У меня к тебе несколько вопросов. Сколько народу входило и выходило за последние полчаса?
Пожав плечами, он задумался, наморщив лоб.
— Человек двадцать, если не считать постоянных жильцов.
— А кто из них появлялся неоднократно?
— Несколько. По имени не знаю, но видел их раньше.
— В лицо их узнаешь?
— Тех, кто давал хорошие чаевые, узнаю. Некоторые из них жаловали целый доллар только за то, что откроешь им дверцу такси. Этих я точно помню.
— Тогда напрягись. Припомни тех, кто совсем не давал чаевых.
Взглянув на Рондину, я заметил, что глаза у нее прояснились, но лицо оставалось бледным, а губы сухими.
— Ты уже можешь разговаривать?
— Могу... Тайгер.
— О'кей. Не спеши и не напрягайся. Что произошло?
Рондина указала глазами на стакан с водой, и я помог ей сделать еще несколько глотков. Она благодарно взглянула на меня и, откинувшись на подушку, закрыла глаза.
— Было примерно без двадцати шесть... когда раздался звонок.
— Звонили снизу или уже в дверь квартиры?
— В дверь.
— Он, наверное, вошел вместе с кем-нибудь из жильцов. Входная дверь открывается по сигналу из квартиры. Я в это время помогал кому-нибудь высаживаться из такси, — объяснил привратник.
— Продолжай, дорогая.
— Я открыла дверь. Он спросил, не я ли Эдит Кейн... у него, мол, для меня депеша из офиса.
— Ты пригласила его войти?
Рондина кивнула.
— У него был атташе-кейс. Он его открыл и вынул короткую свинцовую дубинку. Когда я пришла в себя, я обнаружила, что связана.
— Что ему было надо?
Нахмурив лоб, она с трудом сфокусировала взгляд на моих глазах.
— Ничего... от меня. Он сказал: «Ты — мой подарок мистеру Мэнну. Я ему должен значительно больше, но этот подарок... он оценит».
— Опиши его.
— Высокий... худощавый. Внешне... даже симпатичный. Никаких особых примет. Похож... на бизнесмена. Самый обычный на вид... разве что прическа для нас непривычная, а скорее характерна для иностранцев. В общем, какая-то... странная. На американца он не похож.
— Понимаю, что ты хочешь сказать.
— Потом, с голосом... у него что-то, — спохватилась Рондина.
— А что именно?
— Какой-то странный. Как будто ему трудно говорить. Натужный голос... но это не простуда.
Я снова ощутил холод, пронзивший меня от плеч до кончиков пальцев. Итак, Малкольм Турос нашел мое уязвимое место. Он обладает обширной информацией, и у них надежные источники. В ответ на мой подарок в виде пули в шею он хотел мне подарить смерть Рондины, но не вышло, стало быть, последуют новые попытки. Он упивается своим заданием и не огорчится, если узнает, что Рондина осталась жива, а следовательно, у меня не будет покоя и я не смогу всецело сосредоточиться на деле, потому что должен буду заботиться не только о ее безопасности, но и о своей. Если бы Рондина умерла, он все равно оказался бы в выигрыше, потому что тот, кто действует в состоянии, близком к безумию, и жаждет мести, обречен на проигрыш. Первый ход был задуман им хитро, он посмеивался, ожидая моего хода. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним.
— Успокойся, детка. Помолчи теперь.
— Ты... знаешь, кто это был? — спросила она, пристально глядя на меня.
— Знаю.
— А что ты собираешься...
— Приму свои меры.
Я подошел к телефону и позвонил Пенни Бирнсу в отель «Кэлвин», продиктовал ему адрес Рондины и попросил приехать как можно быстрее.
Привратник внимательно наблюдал за всем происходящим. Я отвел его в сторону и спросил, не обращался ли к нему мужчина со странным голосом.
Он удивленно пожал плечами, потом покачал головой:
— Нет.
— Вы не заметили у кого-нибудь из входивших в руках атташе-кейс? Например, у ничем не примечательного высокого худого мужчины?
— У человек шести — восьми были атташе-кейсы. — Он помолчал, нахмурившись, и добавил: — Которые с чемоданчиками, уже здесь бывали, по делам видно, я их всех заприметил, кроме одного. Этого я в первый раз видел. Когда он поднял голову, чтобы прочитать вывеску, я заметил розовый шрам с монетку у него на шее. Он вошел вместе с Уилерами. Они как раз подъехали на такси.
— Сможешь его узнать?
— Проще простого.
— Хорошо, я тебе кое-что скажу, но чтобы это осталось между нами.
— Все понял, — с усмешкой кивнул он.
— Если он еще хоть раз сюда явится, вмажь ему, да покрепче. Постарайся, чтобы никто не увидел. Где-нибудь в темном углу холла или в лифте. Этот тип вооружен и опасен, так что будь осторожен.
— Мне с такими приходилось иметь дело.
— Не надейся на везение с этим типом. Если упустишь его или не сможешь к нему подобраться, звони в ближайший полицейский участок, мол, дело чрезвычайной важности. Собственно, оно так и есть.
— Понял.
Достав ручку, я записал ему на своей визитной карточке телефоны Чарли Корбинета, инспекции и внизу мой.
— Это люди из Федерального агентства безопасности. В случае чего поднимай на ноги всех. Мой номер самый последний внизу. Меня застать будет трудно, но все равно попытайся.
Взяв у меня карточку, он внимательно пробежал ее глазами и положил в карман.
— Можно один вопрос?
— Давай.
— Вы кто?
— Мое имя Тайгер Мэнн. Тебе это ни о чем не говорит.
Здоровяк уставился на меня, прищурив глаза, и на его губах расплылась улыбка.
— Черта с два не говорит! Да вы и коп не настоящий.
— Что?
— Помните Макси Маккола?
— Еще бы. Он еще выступает?
— Нет. У него свой гимнастический зал. Мы вместе служили в армии. Он мне столько о вас рассказывал! А я-то думал, вот заливает!
— Скорее всего, заливал.
Бросив взгляд в сторону Рондины, он посерьезнел.
— После этого — нет. Теперь я верю всему, что он говорил.
— И держи свое знание при себе, — заметил я.
— Я молчать умею, Тайгер. Пойду, пожалуй, вниз.
Ленни примчался через пятнадцать минут. Тем временем я связался с Чарли Корбинетом, сообщил о случившемся и попросил известить Инспекцию и ЦРУ, что Малкольм Турос объявился, но без указания на источник. Чарли это не понравилось, но он вынужден был согласиться.
Ленни быстро ухватил суть дела и был доволен, что его привлекли к работе, хотя главные события уже были позади. Я велел ему ни на минуту не оставлять Рондину дома одну, провожать ее на работу и с работы, дежурить возле ООН, чтобы быть начеку в случае нового покушения на нее.
— Ну как, тебе лучше? — спросил я, взяв Рондину за руку.
— Да. Тебе... надо уходить?
— Я вернусь, — ответил я, нежно сжав ее пальцы. — Жаль, что ты пострадала в самый разгар нашей работы.
— Я понимаю, — ответила она с улыбкой.
— Пока что ты еще ничего не понимаешь. Попробую объяснить. Ты прошла основную подготовку в британской разведке. Тебя предупреждали, что подобное может случиться. От того, что происходит сейчас, зависит безопасность стран твоей и моей. Судьбы всего мира зависят от исхода нынешней операции. Сегодняшнее покушение на тебя — побочная акция наших противников, но она связана с их главной целью... Ты должна быть предельно осторожна. У тебя есть разрешение на ношение оружия, так что советую обзавестись им. Мы известим твое посольство, и они тоже позаботятся о твоей безопасности. Позднее мы наладим связь, и, возможно, возникнет необходимость использовать тебя в качестве приманки. Не хотелось бы, но обстоятельства могут потребовать.
— Неужели это... такое важное задание?
Подняв с пола нейлоновый шнур, я расправил его и показал Рондине.
— Узлы весьма необычные. Такой шнур с узлами служил орудием пытки, которая завершается мучительной смертью. Идет игра профессионалов высшего класса. А чтобы помнить об этом, поглядывай на этот «сувенир».
