Я выложил всю историю лейтенанту Биксби, скрыв от него некоторые детали: три тысячи долларов, полученные мною от Кестлера, и телефонные звонки Харлингфорду и Лу.
– Мисс Сунь подтвердит ваши слова относительно Карча? – сухо поинтересовался он.
– Конечно.
– Почему вы сразу не сообщили мне о том, что вам рассказал Джером Вильямс?
– Я собирался это сделать, лейтенант, сегодня же вечером, – постарался я ответить максимально убедительным голосом, – но как только я вернулся к себе, появился Карч и увел меня, и с того момента я был слишком занят, чтобы звонить по телефону.
– Ойстер-Бей не в моем секторе, – недовольно проворчал он. – Я предупрежу городскую полицию, чтобы они занялись трупом Карча. Нужно будет также найти останки Евы Манделл. Вы поступите правильно, если останетесь на месте.
– Прошу снисхождения, лейтенант, – попросил я. – Мисс Сунь страшно потрясена всем происшедшим и хочет поскорее вернуться в Манхэттен. Должен признаться, что я тоже не в форме. Сейчас мы ничем не можем быть полезными полиции.
– Ради мисс Сунь я окажу вам услугу, – торжественно сказал он. – Слушайте хорошенько, Бойд. Вы отправитесь прямиком в Нью-Йорк, отвезете мисс Сунь домой и сразу же приедете в мое бюро, слышите?
– Согласен, лейтенант, – радостно ответил я. – Очень вам благодарен!
Я повесил трубку и с улыбкой посмотрел на Марию:
– Вот я и в дружбе с ищейками! А теперь – домой, моя дорогая!
– Восхитительно, – ответила она безразличным тоном. – А сколько человек будут нас преследовать?
Была полночь, когда мы подъехали к моему дому. Я вручил Марии ключ и объяснил:
– Мне надо нанести один визит. Поднимись наверх и отдыхай, я скоро вернусь.
– Ты обо всех стараешься позаботиться, Дэнни. – Мне показалось, что в ее голосе послышался холодок. – Спасибо за этот очаровательный вечер. Было забавно до безумия. – Она посмотрела на меня со странным огоньком в глазах. – На свете найдется немного девушек, которые имели счастье выбраться из собственной могилы!
– Я куплю тебе другое меховое манто, – смиренно произнес я.
– Меня беспокоит не манто, – раздраженно возразила она. – Меня беспокоят те десять лет моей жизни, которые я потеряла за сегодняшний вечер!
Лорен Лоувел открыла дверь и посмотрела на меня с легким удивлением.
– Опять наш детектив! – воскликнула она. – Вы часто наносите визиты среди ночи?
– Только когда это необходимо, как, например, сейчас, – ответил я. – Ваш муж дома?
– А где он может быть?
Она повернулась ко мне спиной, и я последовал за ней в гостиную. На ней были матроска цвета шампанского и бархатные брюки. Глаза мои, как радары, следили за ее вихляющими бедрами.
Роджер Лоувел, сидя в кресле возле окна, курил сигару. Он повернул в мою сторону голову, как только я вошел в комнату, и у меня создалось впечатление, что он внимательно рассматривает меня.
– Это мистер Бойд, дорогой, – объяснила Лорен. – Он утверждает, что ему необходимо повидать тебя.
– Я уже предупреждал мистера Бойда, что не интересуюсь Ирен Манделл, – отчетливо произнес он. – И с тех пор не произошло ничего такого, чтобы я стал ею интересоваться.
– Кроме смерти вашей горничной! – резко сказал я.
– Чего вы хотите? Буду вам благодарен, если вы будете по возможности кратким.
– Договорились.
Лорен сидела на диване со скрещенными ногами. Неожиданно она улыбнулась мне и сделала знак, чтобы я сел рядом с ней. В тот момент, когда я усаживался около нее, она выпрямила ноги и прижала свое бедро к моему, наблюдая за моей реакцией с насмешливой улыбкой на губах.
Я почувствовал себя неловко, потом сообразил, что Лоувел не может видеть этого, и смущение мое прошло. Лорен внимательно наблюдала за мной, и моя реакция не ускользнула от нее. Ее бедро еще сильнее прижалось к моему, и скверный огонек замерцал в глубине ее иронично смотрящих глаз.
– Большая часть того, что я должен сказать, мистер Лоувел, боюсь, произведет на вас тягостное впечатление. Но я считаю, что вам следует быть в курсе. Вы имеете право знать больше, чем кто-либо другой, замешанный в эту историю.
– За последние два года я привык к тягостным сюрпризам, мистер Бойд. – Горькая улыбка тронула его губы.
– Хорошо. Постараюсь быть кратким. Начнем с того момента, когда Фрэнсис Харлингфорд нанял меня, чтобы отыскать Ирен Манделл или хотя бы выяснить, что с ней произошло. Он сказал, что это ему нужно для глянцевого журнала, и дал мне список людей, которые ее хорошо знали. Я обошел их всех. Посетил Барни Миккерса, импресарио, который сообщил мне о Женни Шау – бывшей горничной Ирен Манделл, Джин Бертон – ее подругу и Джерома Вильямса – ее режиссера, которые утверждали, что ничего не знают. Потом Роджера Лоувела, парня, который собирался на ней жениться. Ваша горничная показалась мне особой, слишком хорошо играющей свою роль, и это меня насторожило. Когда я прямо сказал ей, что она Женни Шау, она даже не стала отрицать этого и казалась почти довольной, что нашла кого-то, с кем сможет поговорить об Ирен Манделл. Мы условились встретиться в тот же вечер в десять часов у меня в доме. Как вам известно, когда я вернулся домой, она была уже мертва.
– Стоило приходить сюда ночью, чтобы сообщать мне то, что я давно знаю, – недовольно произнес Лоувел. – Если у вас есть что-нибудь новое, выкладывайте поскорее, а нет…
– Сейчас будет и новое, – заверил я его.
Я рассказал ему все, начиная с первого посещения Манни Карча, передавшего мне угрозы Кестлера, вплоть до последних событий.
Когда я закончил, Лоувел долго молчал. Лицо его, казалось, окаменело. Затем он, нащупав стоявшую возле него пепельницу, раздавил в ней окурок сигары и произнес:
– Ваша история превосходна, Бойд. Но мне точно известно, что это не труп Евы Манделл.
– Почему вы так думаете? – удивился я.
– Я знаю это, – просто сказал он.
– Вы можете знать об этом только в одном случае, – настаивал я. – Если вы видели Еву Манделл после того уикенда.
В это время Лорен отрицательно покачала головой, адресовав мне радостную улыбку, осторожно подсунула мою руку под свою матроску и прижала ее к голому телу.
– Не имею ни малейшего желания спорить, Бойд, – сухо заявил Лоувел, – но я знаю, что если труп там и существует, то принадлежит он вовсе не Еве Манделл.
– Но вы же не думаете, что такой тип, как Харлингфорд, стал бы платить пять тысяч в месяц шантажисту на протяжении двух лет, если бы не был уверен в этом.
– Я не могу говорить за Харлингфорда, – проворчал он.
– Вы полагаете, что два таких профессионала, как Кестлер и Манни Карч, могли ошибиться в личности трупа, которым они пользовались для такого сенсационного шантажа?
Пальцы Лорен повели мою руку дальше и прижали к правой груди. Влажные глаза, которыми она смотрела на меня, полуоткрытый рот – все говорило о том, что она испытывает неудержимое желание.
– Роджер устал, мистер Бойд, – задыхаясь, произнесла она. – Мне кажется, лучше положить конец разговорам. – Она сильнее прижала мою руку к своей груди и закрыла глаза. – Я… Я провожу вас…
– Минуту! – сердито вмешался Лоувел. – Мы не закончили. Вы считаете меня лгуном, Бойд?
– Думаю, вы просто заблуждаетесь.
– Я поклялся, что никогда в жизни не стану говорить об этом, – глухо сказал он. – Но теперь какое это имеет значение? Как вам известно, я был женихом Ирен Манделл. Я любил ее, Бойд. Потом я познакомился с ее сестрой Евой и потерял голову. Это было какое-то наваждение, будто меня вдруг подменили. Все потеряло смысл, кроме нее.
Я резко выдернул руку из захвата Лорен и встал.
– Вы были не единственным, с кем это случилось, – спокойно сказал я.
Он, казалось, меня не слышал.
– В тот вечер, – продолжал он напряженным голосом, – Ирен заставила Еву выпить. Я не мог упрекать Ирен за ненависть к сестре. Ева просто украла меня у нее. И тогда…
– Она знала про садистские наклонности Харлингфорда, особенно с женщинами, – прервал его я, – и сказала ему, что у Евы такая же натура. Она возбудила в нем его неудержимый садизм до такой степени, что он не мог более сдерживаться.
– На какое-то время я потерял Еву из виду, – прошептал Лоувел. – Затем увидел, как Харлингфорд поднял ее и унес из комнаты. Я хотел вмешаться, но Лу Кестлер и его горилла преградили мне путь, и у меня не хватило смелости драться с ними. Вот почему у Евы появилась такая ненависть ко мне: ведь я клялся ей, что сойду с ума или умру, если она не выйдет за меня замуж. Она была права! Такой негодяй, как Харлингфорд, взял ее силой, а я был лишь простым зрителем…
– Роджер, – пробормотала Лорен горловым голосом, – мой дорогой бедняжка! Не нужно больше говорить об этом, это так тебя расстраивает!
– Нет! – возразил он, энергично покачав головой. – Я держал это в себе так долго… Может быть, настал момент сказать правду?
