В голосе Лагена сквозила какая-то странная нотка, а глаза его пристально и изучающе смотрели на меня.
— Деньги — неизбежное зло, и я всегда рад приобщиться к нему, даже если для этого приходится нарушить спокойствие, — ответил я.
— Насколько я понял, вы вернулись, чтобы предъявить свои права на наследство.
— Десять зеленых кусков, — рассмеялся я. — Как вам удалось о них разнюхать?
Дик Лаген попробовал напиток, удовлетворенно почмокал языком и произнес:
— Мои ранние исследования относятся ко времени расцвета «Баррин индастриз». Вы удивитесь, как много я знаю о вашей семье и ее благосостоянии.
— Ну а я буду рад, если получу свои десять кусков. Никогда не был настоящим членом семьи.
— Я так и понял. Однако в наши дни десяти тысяч долларов явно недостаточно, чтобы свить гнездышко. Планируете какие-нибудь инвестиции?
— Черта с два! — ответил я. — Планирую промотать их. Деньги не имеют никакого смысла, пока ты не превратишь их во что-нибудь полезное или приятное.
— Так думают только очень богатые люди, мистер Келли. — В голосе зазвучали те же странные нотки.
— Вы даже представить себе не можете, насколько богатым может оказаться малый с десятью тысячами в кармане, — оскалил я в улыбке зубы, и мой собеседник ответил мне тем же.
— Кстати, мистер Келли, вас ведь зовут Догерон, не так ли?
— Да, а что?
— Весьма необычно.
— Просто несколько старомодно. Нас, Догеронов, мало осталось.
— Это точно. И все же мне и раньше приходилось слышать это имя. Стамбул, Париж... Вы же тоже бывали там, или я не прав?
— Правы, вне всякого сомнения, — согласился я с ним.
— А могло ли быть так, что это был один и тот же Догерон?
Мона навострила ушки:
— Послушай, Дик, если у тебя и есть что-то на моего друга, даже думать забудь, чтобы написать об этом в своей расчудесной колонке...
— Если мистер Лаген и в самом деле сталкивался со мной в тех местах, то ты тоже можешь извлечь из этого выгоду, Мона, — со смехом прервал я ее защитную тираду. — Я же не студент-первокурсник. Вы и сами наведывались туда, мистер Лаген, так что вполне могли слышать обо мне. У меня неплохая репутация в определенных кругах. Любите позволить себе кое-какие излишества?
Рука Лагена снова потянулась к усам в попытке скрыть краску, бросившуюся ему в лицо. Мона рассмеялась и потянула его за рукав:
— Ну, Дик, да ты просто старый развратник! А я-то всегда считала тебя образцом порядочности. Дог, милый, ты просто душка! Теперь у меня есть чем уязвить его.
Лаген вымученно рассмеялся и состроил гримасу смущения:
— Вы поймали меня за руку, мистер Келли. Теперь мой маленький секрет стал достоянием гласности. А я такой застенчивый. Не так часто мне выпадает возможность побаловать себя.
— Не волнуйтесь, — успокоил я его, — ваш секрет останется между нами. Я уже запугал Мону тем, что, если придется, выдам кое-какие ее тайны. Добавляю к своим условиям и это.
— У тебя замечательный гость, Уолт, — обратился к нему Лаген. — Совсем не похож на нудного европейца. Рад познакомиться с вами, мистер Келли.
Когда Дик скрылся из вида, Уолт сказал:
— Надеюсь, этот наглец не слишком расстроил тебя, старина.
Мона откинула волосы назад и проклокотала:
— Не будь идиотом. Да он радовался, как Петрушка. А мы-то все тут считали его пуританином. Дог... на что еще ты способен? Похоже, ты можешь заглядывать в самые потаенные уголки людских душ.
— Это приходит с возрастом, леди. Кроме того, разве не бытует такое мнение, что все мужчины одинаковы?
— Если бы так было, ты не стал бы проводить время с дамой моего возраста. Почему бы тебе ни выбрать кого-нибудь своей весовой категории, как ты сам недавно выразился? Погляди вокруг, немало женщин бросают в нашу сторону жадные, завистливые взгляды. Поводи его вокруг, Уолт. Познакомь с людьми. Мне до смерти хочется поглядеть, что он будет делать с этими маленькими профессионалками, выставляющими напоказ свои прелести. Так выпьем же за возврат эры тугих сисек и крепких попок!
— Хватит тебе, Мона, — сказал я. — Опыт значит гораздо больше, чем внешние атрибуты.
— Уолт, умоляю тебя, уведи его отсюда от греха подальше.
И она удалилась, наметив себе очередными жертвами двух звезд, постоянно мелькающих на телеэкране.
— Вот это женщина! — покачал головой Уолт.
— Да-а!
— Только не позволяй ей запудрить тебе мозги. Эта киска готова свою родную бабушку продать, если из этого удастся сделать сенсацию. Ни чести, ни совести. И Лаген точно такой же, возомнил себя величайшим крестоносцем нашего времени. Некоторые сенаторы называют его сторожевым псом, стерегущим финансовые интересы бессовестной промышленности, и Дик изо всех сил старается соответствовать этому имиджу.
— В таком случае, зачем он явился на подобное сборище? — обвел я комнату взглядом. — Чем его могу заинтересовать все эти люди?
— Как ты сам успел заметить, Дик весьма охоч до женских прелестей. Однако тусовка шоу-бизнеса до сих пор не слишком охотно принимает его. Ты уже со всеми успел познакомиться?
— Со многими.
— Наши парни очень переживают по поводу твоего появления. Они давным-давно поделили территорию и ревностно охраняют ее от чужаков, и теперь с замиранием сердца следят за тем, кого ты собираешься увести прямо у них из-под носа.
— Где Ли?
— Да там, в баре, приклеился к парочке местных знаменитостей, хочет посниматься на ТВ. Не знаешь, чего он так трясется?
— Что-то не заметил.
— Такое впечатление, что даже на минутку боится оставить тебя без присмотра. Я думал, что вы стали друг другу чуть ли не братьями.
— Ли слишком впечатлительный, по любому поводу переживает, — улыбнулся я. — Жениться ему надо.
— Вы только поглядите, кто это говорит! — хмыкнул Уолт. — Кстати, на кого ты собираешься наложить лапу сегодня вечером? Даже мне это интересно. Выбирай любую, ни одна не откажет. Ну, почти ни одна.
— Да? И кто же исключение?
Уолт махнул в сторону того угла комнаты, где на ручке кресла сидела та самая стройная блондиночка, с которой я походя познакомился. Девушка о чем-то беседовала с тыквообразной головой одного из величайших издателей бульварных романов.
— Вон та. Железные трусики. Настоящий сексуальный коктейль Молотова, но никому не удается поджечь фитиль.
— Звучит заманчиво.
— Я бы сказал, скучно и утомительно. От нее отступились даже знатоки своего дела. Один из них был психиатром, но и он не смог поставить диагноз. Сейчас вокруг нее прыгает Рауль. До встречи с ней он считал себя воплощением мужской силы, не знавшим поражений завоевателем.
— Я слышал, как она отшила его. Неужели все то, что она ему говорила, — правда?
— До каждого словечка. Могу руку дать на отсечение. Я тоже побывал у нее на крючке. Пошли поздороваемся. Посмотрим, какое впечатление ты произведешь.
— Да ну. Она слишком молода для такого дога, как я.
— Считай это просто сменой темпа.
— Оставь это себе.
Тыквоголовый издатель коротко ответил на наше приветствие и удалился, чтобы поохотиться за вновь прибывшей красоткой, которая ворвалась в зал в окружении шлейфа молодых людей, свежая, словно летний шторм.
— Позвольте представить вас друг другу. Шарон Касс, Дог Келли. — Уолт улыбнулся и поглядел на меня. — Шарон не поощряет случайные знакомства.
Огромные карие глаза моргнули и заглянули мне прямо в душу, а их обладательница протянула руку.
— Уолт обожает подтрунивать надо мной, мистер Келли.
— Зови меня Дог. Так будет гораздо проще.
— Он уже рассказал тебе о моих железных трусиках, Дог?
— Можешь не сомневаться.
— Вот трепло! Гораздо интереснее, когда мужчины сами узнают об этом.
— Берегись, Шарон! Хорошенько присматривай за ними, а то в один прекрасный момент кто-нибудь захватит с собой открывашку, — сказал Уолт.
Она осторожно убрала свою руку и наклонила голову в мою сторону:
— В один прекрасный момент.
Шарон была настоящей красавицей, и красота эта было как физической, так и духовной, но последнюю она тщательно скрывала. Светлые шелковистые пряди волос волнами спускались на плечи, выгодно подчеркивая чувственные изгибы стройного тела зрелой женщины. Мини-юбка демонстрировала изящные ножки, пышные груди, бесстыдно выставленные напоказ, завершали безупречную картину. Она была открыта и откровенна, не пользовалась привычными женскими уловками, и я выдавил из себя смешок.
— Уолт говорит, что ты хороша для того, чтобы сменить темп.
— Не очень-то лестная характеристика.
— Почему бы вам не поболтать немного? — подал голос Уолт. — Мне надо идти разыгрывать из себя радушного хозяина.
Мы посмотрели ему вслед, и Шарон чокнулась со мной своим коктейлем:
— Полагаю, Уолт специально решил натравить тебя на меня, Дог.
Я удивленно вытаращил на нее глаза.
