— Меня интересует Китти.
— Знаешь, приятель, я ей не сторож.
— Просто скажи мне, где она, Лекс.
— Понятия не имею.
— Ни адреса, ни телефона?
Лекс покачал головой.
— Тогда каким образом она оказалась вчера с тобой в «Даунинг, три»?
— Не она одна, — возразил Лекс. — Да и не со мной. Нас там человек десять было.
— На остальных мне наплевать. Я спрашиваю, как Китти оказалась в вашей компании.
— Китти — старая приятельница. — Лекс деланно пожал плечами. — Она вдруг позвонила ни с того ни с сего и сказала, что у нее выдался свободный вечер. Ну я и сообщил, где мы.
— Смеешься? — Майрон посмотрел на него.
— Что?
— Позвонила ни с того ни с сего и попросила куда-нибудь сводить ее ночью? Придумай что-нибудь получше.
— Слушай, Майрон, а почему, собственно, ты мне задаешь все эти вопросы? Почему бы тебе брата не спросить, где она?
Молчание.
— А-а… — протянул Лекс, — ясно. Так ты как раз ради него и стараешься?
— Нет.
— Ты ведь знаешь, что я люблю пофилософствовать, правда?
— Правда.
— Ну так вот тебе простенькое рассуждение. Взаимоотношения — вещь запутанная. Особенно сердечные. Пусть люди сами с ними разбираются.
— Где она, Лекс?
— Я же сказал: не знаю.
— А про Брэда ты ее спрашивал?
— Про мужа? — Лекс нахмурился. — Теперь моя очередь удивляться: ты шутишь?
Майрон протянул ему фотографию парня с конским хвостом, сделанную камерой видеонаблюдения.
— Китти была в клубе с этим типом. Ты его знаешь?
— Не-а, — посмотрев на снимок, покачал головой Лекс.
— Он из твоей свиты.
— Нет. — Лекс вздохнул, взял бумажную салфетку и принялся рвать ее на части.
— Что там было, Лекс, расскажи мне.
— Ничего не было. Я хочу сказать, ничего серьезного. — Лекс повернулся к стойке. Там какой-то коротышка в хорошо подогнанной спортивной фуфайке болтал с одной из иностранок. Звучала песня «Крик» группы «Слезы от страха», и буквально все в баре в нужном месте дружно вскрикивали. Любители пощелкать пальцами продолжали свое занятие.
Майрон молчал, давая Лексу собраться с мыслями.
— Понимаешь, — начал тот, — она действительно мне позвонила. Сказала, что надо поговорить. Судя по голосу, была явно подавлена. Ты ведь знаешь, каково это — развязывать? Помнишь те времена?
Когда-то боги рока кучковались с теннисными старлетками. Майрон, который только что окончил факультет права и искал клиентов для открытого им агентства, входил в эту компанию. Как и его младший брат Брэд, наслаждавшийся последним свободным летом перед поступлением в колледж и «работавший» на своего большого брата. Это лето начиналось так многообещающе, а закончилось тем, что самый близкий человек разбил ему сердце — и Брэд навсегда исчез из его жизни.
— Помню, — кивнул Майрон.
— Словом, как бы там ни было, я подумал, что Китти просто хочет сказать: «Привет». Как-никак мы так давно знакомы. Знаешь, я всегда ей сочувствовал, ведь ее карьера пошла прахом. Ну и любопытно было, конечно. Все-таки пятнадцать лет не виделись.
— Около того.
— В общем, мы встретились с Китти у клуба, и я сразу понял: что-то не так.
— А именно?
— Ее всю трясло. И глаза блестели. Понимаешь, приятель… Словом, меня не обманешь. Мы со Сьюзи через это прошли. Не обижайся, но Китти явно еще сидела на наркотиках. И со мной она захотела встретиться, не просто чтобы сказать «привет». Она пришла за дозой. А когда я сказал, что этим делом больше не занимаюсь, попросила денег. Я опять отказал, и тогда она пошла дальше.
— Пошла дальше?
— Ну да.
— Что значит «пошла дальше»?
— Неужели так трудно понять? Это же как дважды два. Китти на игле, а мы ей дозу не даем. Следовательно, она цепляет кого-то, кто… ну, скажем, кто готов ее выручить.
Майрон перевернул фотографию Конского Хвоста.
— Этот?
— Похоже.
— И что потом?
— Потом ничего.
— Ты же сказал, что вы с Китти старые приятели.
— Да, и что из этого?
— И ты даже не попробовал ей помочь?
— Помочь — как? — Лекс воздел ладони. — Например, организовать прямо на месте нападение на клуб? Или потащить в центр реабилитации для наркоманов?
Майрон промолчал.
— Ты не знаешь торчков.
— Почему же? — возразил Майрон. — Помню, как вы с Гэбриелом спускали все свои наличные на порошок и блэкджек.
— Порошок и блэкджек. Славно звучит, — улыбнулся Лекс. — И что же ты не вытащил нас из этой ямы?
— Наверное, надо было.
— Не-а, ничего бы у тебя не получилось. Выбираться всегда надо самому.
Майрон задумался. Он думал об Алисте Сноу: не лучше ли было бы, если бы он сразу вмешался в это дело, поговорил с Гэбриелом? Он едва не сказал это вслух, но передумал: какой смысл?
— Ты хочешь все привести в порядок, — сказал Лекс, — но мир живет в соответствии с определенными приливами и отливами. И когда меняешь их очередность, становится только хуже. Не все войны — твои, Майрон. Не против, если я приведу тебе небольшой пример из твоего собственного прошлого?
— Да нет, — кивнул Майрон и тут же пожалел о сказанном.
— Когда мы с тобой познакомились в незапамятные времена, у тебя был серьезный роман с одной девушкой. С Джессикой, не помню ее фамилии, писательницей.
Досада Майрона принимала все более определенные формы и усиливалась.
— И что-то там у вас случилось. Не знаю, что именно. Сколько тебе тогда было, двадцать четыре? Двадцать пять? Тогда я был страшным фанатом баскетбола и все про тебя знал. Ты был первым номером на драфте «Бостон селтикс». Будущая суперзвезда, все звезды сходятся, и вдруг бамс — сломанное колено на предсезонной игре. И конец карьере, вот так.
Майрон поморщился.
— И все же к чему ты клонишь?
— Еще секунду, ладно? В общем, ты поступаешь на юридический факультет Гарварда, а окончив, отправляешься в академию Ника Болитьери за теннисными звездами. Против больших парней из «Ай-эм-джи» или «Тру-Про» шансов у тебя не было. Тебя же никто не знал. Ты только-только с университетской скамьи. Но тут ты натыкаешься на Китти, она подает большие надежды, а когда бросает играть, ей на смену приходит Сьюзи. Знаешь, как тебе это удалось?
— Я по-прежнему не вижу никакой связи.
— Еще секунду. Так знаешь?
— Наверное, сделал удачный бросок.
— Нет. Ты заполучил их так же, как заполучил меня, когда я узнал, что тебя интересует не только спорт. Надо отдать тебе должное, Майрон, ты приличный человек, и это сразу чувствуется. Да, ты умеешь обращаться с людьми, и, признаем это, финансовое сотрудничество с Уином помогло тебе взять хороший старт. Но среди других тебя выделяет то, что ты человек неравнодушный. Мы все знаем, что стоит попасть в беду, и ты придешь на выручку. И еще мы знаем, что ты скорее дашь руку себе оторвать, чем украдешь у нас никель.
— При всем уважении, — перебил его Майрон, — я никак не пойму, что ты хочешь сказать.
— Так что, когда мы повздорили со Сьюзи и она обратилась к тебе, ты сразу взялся за дело. Это твоя работа. Тебе за это платят. Но если не платят, тогда все иначе и у меня другая философия: поверхность колеблется.
— Ой, можно записать? — Майрон сделал вид, что ищет ручку и записывает. — Поверхность… колеблется. Все, записал.
— Не умничай. Я только одно хочу сказать: не надо вмешиваться в чужие дела, даже с лучшими намерениями. Это опасно и бестактно. Когда между вами с Джессикой пробежала кошка, разве понравилось бы тебе, если бы кто-то из нас сунул нос и постарался помочь?
Майрон вытаращил глаза.
— Ты что, считаешь, что размолвка с девушкой и исчезновение мужа, когда жена вот-вот родит, — это одно и то же?
— Только в одном смысле: думать, что тебе подвластно все, — это слишком большой риск и слишком большой эгоцентризм. Наши со Сьюзи дела — это наши дела, тебя они больше не касаются. И тебе следует с этим считаться.
— Теперь, когда я нашел тебя и убедился, что ты жив и здоров, они меня и не касаются.
— Ну и хорошо. И если твой брат или твоя свояченица не просят о помощи, то не надо вмешиваться в их сердечные дела. Сердце подобно зоне военных действий. Это можно сравнить с нашими действиями в Ираке и Афганистане. Тебе кажется, что ты герой и спаситель, а на самом деле всем становится только хуже.
Майрон снова вытаращил глаза.
— Ты что, сравниваешь мою заботу о свояченице с нашими заморскими войнами?
— Подобно Соединенным Штатам ты вмешиваешься не в свое дело. Жизнь подобна реке. Меняя ее русло, ты принимаешь на себя ответственность за последствия.
Река. Вздох.
— Довольно, прошу тебя.
— Пожалуй, мне пора. — Лекс с улыбкой поднялся.
— Так ты знаешь, где искать Китти?
— Ты не услышал ни слова из того, что я сказал, — вздохнул Лекс.
