Я покинул здание суда и поехал в отель. Поднявшись в номер, я позвонил в свой римский офис.
Джина сказала мне, что она договорилась о встрече с женщиной, которая занимается поношенной одеждой.
— К завтрашнему дню все будет убрано, — пообещала она.
— Отлично. Максвелл на месте?
— Да.
— Соедини меня с ним.
— Эд, здесь сегодня был лейтенант Карлотти. Он интересовался, насколько близко вы были знакомы с Хелен Чалмерс, и спросил, говорит ли мне что-нибудь имя миссис Дуглас Шерард.
— И что ты ему ответила? — Я почувствовал, что неестественно сильно сжимаю трубку.
— Я сказала, что имя миссис Дуглас Шерард ничего мне не говорит и что вы не были знакомы с Хелен Чалмерс.
— Спасибо, Джина.
Последовала пауза, потом она произнесла:
— Он также хотел узнать, где вы были двадцать девятого. Я сказала, что вы были у себя дома и работали над романом.
— Я этим и занимался.
— Да.
Последовала еще одна томительная пауза.
— Я соединю вас с мистером Максвеллом, — наконец проговорила Джина.
— Спасибо.
Через секунду Максвелл снял трубку.
Я сообщил ему, что судья отложил вынесение заключения до понедельника.
— Что его беспокоит? — поинтересовался Максвелл.
— Полиция полагает, что это убийство.
Он присвистнул:
— Вот это да! Почему они так решили?
— Они не говорят. Отправь телеграмму в наш головной офис, сообщи факты и попроси инструкций. Пусть старик решает, публиковать это или нет.
— Ну а что за факты?
— Вынесение заключения перенесено на следующий понедельник, так как полиции нужно дополнительное время для расследования. У них есть основания полагать, что здесь что-то нечисто.
— О'кей. Больше ничего?
— Это все.
— Я все сделаю. Между прочим, Эд, это не ты, случайно, ее грохнул, а?
Я почувствовал себя как боксер, получивший удар под дых.
— Что ты сказал?
— О, ладно. Я только пошутил. Этот коп с рысьими глазами спрашивал меня о тебе и Хелен. Кажется, он считает, что вы с ней были больше чем просто знакомыми.
— Он сошел с ума.
— Думаю, ты прав. Я всегда считал, что все копы сумасшедшие. Ладно, если у тебя чистая совесть, то что тебе беспокоиться?
— Совершенно верно. Отправишь эту телеграмму, Джек?
Максвелл пообещал, что сделает это немедленно.
— До свидания, — попрощался он со мной. — Держи ухо востро и ни во что не влезай.
— Постараюсь, — ответил я.
Вскоре после девяти часов я вышел из отеля «Везувий» и поехал в Сорренто на машине, которую взял напрокат. Я был возле залива в половине десятого. Оставив машину под деревьями, я прошел к заливу.
Неподалеку от пристани все еще сидели три или четыре лодочника. Я направился к ним и поинтересовался у одного из них, нельзя ли мне арендовать весельную шлюпку. Я сказал, что она понадобится мне часа на два и что я хотел бы грести сам.
Лодочник посмотрел на меня как на сумасшедшего, но когда понял, что я собираюсь заплатить ему за лодку, приступил к делу. Мы торговались минут десять и наконец сошлись на пяти тысячах лир за три часа. Я отдал ему деньги, и он усадил меня в лодку и ушел.
Была очень тихая звездная ночь. Я греб, пока земля не скрылась из виду, потом положил весла и разделся. Выходя из отеля, я захватил с собой плавки и, облачившись в них, продолжил грести, направляя лодку к вилле Миры Сетти.
Мне пришлось поработать веслами около получаса, прежде чем я увидел красный огонек на скале на берегу залива.
Я перестал грести, позволив лодке дрейфовать. Наверху над заливом вырисовывались очертания виллы. В одной из комнат первого этажа горел свет.
Я снова начал грести и наконец достиг камней всего в нескольких ярдах от того места, где раньше обнаружил тело Хелен.
Выбравшись из лодки, я поднял ее на песок, чтобы ее не унесло в море, затем вошел в воду и поплыл по направлению к вилле.
Море было теплым, и я быстро продвигался вперед, стараясь не издавать громких звуков. У берега возле виллы стояли два мощных катера и небольшая весельная шлюпка. Я поплыл к ступенькам, которые вели наверх, к вилле, время от времени посматривая на склон скалы. Наконец я увидел у себя над головой швартовочное кольцо, дотянулся до него и повис.
Примерно через секунду я разглядел силуэт человека, сидевшего на швартовочной тумбе. Казалось, он смотрит на море. Он находился по другую сторону бухточки, примерно в ста футах от меня. Я ждал. Минут через пять человек поднялся на ноги и медленно двинулся по молу к его дальнему концу.
Он подошел к свету, и я смог лучше его разглядеть. Он был высоким и крупным. Стоя спиной ко мне, он наклонил голову, и я увидел, что он закуривает сигарету.
Я вышел из воды и стал тихонько подниматься по ступенькам, держась в тени деревьев. Оказавшись на террасе, я остановился и посмотрел на виллу в пятидесяти футах надо мной.
Мне было видно большое освещенное незанавешенное окно. С виллы раздавалась негромкая танцевальная музыка.
Держась в тени, я медленно и беззвучно поднялся на следующую террасу.
Как раз напротив освещенного окна падала тень апельсинового дерева. Здесь я и остановился.
Через окно я увидел роскошно обставленную гостиную. За столом в центре комнаты сидели четверо мужчин и играли в покер. В низком кресле полулежала Мира Сетти. Она читала журнал и курила, рядом с ней стояла радиола, из которой звучала музыка.
Я присмотрелся к мужчинам за столом. Трое из них напоминали обычные для фильмов киностудии «Уорнер бразерс» бандитские типы. Они были вульгарно одеты, на лицах, коричневых от солнца, застыло грубое, жестокое и хищное выражение. Мое внимание привлек четвертый, мужчина лет пятидесяти, смуглый и очень полный. Я слишком часто в последнее время видел его фотографии в газетах, чтобы не узнать. У меня возникло ощущение небольшого триумфа. Я достиг успеха там, где вся итальянская полиция потерпела фиаско! Мне следовало и раньше догадаться, что эта недоступная вилла является укрытием для Фрэнка Сетти, но я почему-то не думал, что он может быть здесь.
Можно было легко определить, кто из мужчин выигрывает. Перед Сетти стояли шесть высоких стопок фишек. У остальных троих едва набиралась на круг одна стопка. Когда я за ними наблюдал, один из игроков, сухощавый крысоподобный мужчина, отчаянным жестом бросил свои карты. Он что-то сказал Сетти, отодвинул свой стул и встал. Двое других мужчин тоже бросили карты и хмуро откинулись назад на своих стульях.
Сухощавый мужчина подошел к окну и открыл его. Я нырнул за низкую стену ограждения. Танцевальная музыка через открытое окно зазвучала громче.
— Джерри опаздывает, — сказал один из гангстеров, обращаясь к Сетти.
Тот выбрался из-за стола, распрямив свои массивные члены, и подошел к окну.
— Приедет, — произнес он. — Джерри — хороший парень. Ему далеко ехать. — Он посмотрел на Миру. — Выключи эту чертову радиолу. Я самого себя не слышу.
Не поднимая глаз от журнала, Мира протянула руку к радиоле и выключила ее.
Все затихли и прислушались. Я тоже напряг слух. Мне показалось, что далеко в море раздается шум двигателя приближающегося катера.
— Это он, — сделал вывод сухощавый мужчина. — А Гарри где носит?
— Будь он проклят, — буркнул Сетти. Он отодвинулся от окна и вышел из комнаты. Мгновением позже он появился на террасе.
Меня прошиб пот. Было ясно, что, если меня здесь обнаружат, моя жизнь не будет стоить ломаного гроша. Они перережут мне горло и выбросят труп в море. Место, где я прятался, было далеко не безопасным. Отступать же было уже поздно.
Сетти сел за стол футах в пяти от меня. Сухощавый тоже вышел и стал смотреть на море.
— Это Джерри плывет, — сказал он.
Мира вышла на террасу и вперила глаза в темноту.
— Видишь его? — спросил Сетти.
— Вижу, — ответила она, потом оперлась руками о стену и наклонилась вперед. Она была так близко ко мне, что я чувствовал запах ее духов.
Красный огонек на склоне погас и загорелся снова. Они замолчали. Сетти закурил сигару. Вскоре стали слышны шаги бегущего по ступенькам человека, и наконец он поднялся на террасу. Он был моложавым и смазливым.
— Всем привет, — сказал он, широко улыбнувшись Мире.
Скучающее выражение лица Миры как рукой сняло. Она одарила его ослепительной улыбкой.
— Привет, Джерри!
Он подошел к Сетти и бросил на стол увесистый пакет, завернутый в искусственную кожу.
— Привет, босс. Это здесь.
Сетти откинулся назад на стуле и улыбнулся ему.
— Отлично. Садись, малыш. Эй, Джейк, налей ему чего-нибудь.
Джейк вошел в гостиную. Мира подошла, и Джерри взял ее за руку.
— Можно, я поцелую твою дочку, босс? — спросил он, улыбнувшись Сетти.
