class="p1">— Здесь его фотографии и заполненные им бланки.
— Они приехали вместе?
— Да, прилетели в одно время самолетом из Лондона. Улетели тоже вместе в Лондон.
— Они искали Крюге вместе?
— Да, они ездили вместе.
— Они сняли машину?
— Нет. Они пользовались такси.
— Что они делали, когда не искали немца?
— Сидели в номере, гуляли в саду. Они остановились в «Эль Джазине», это бывший «Сан Жорж». Там большой сад.
Отец улыбнулся:
— Я помню. Я жил в этом отеле. Давно.
Алжирец тоже улыбнулся:
— Сад такой же.
— Вы слушали, о чем они говорили?
— Увы, нет.
— Но была контрольная прослушка?
— Да, была. Они говорили и на самые различные темы. Но ничего интересного. И еще. Он все время брал с собой небольшой Apple Books.
— Посылал какие-нибудь е-мейлы.
— К сожалению, мы за ним тогда не следили. Сейчас восстановить их невозможно.
— Этот Аристов бывал у вас раньше?
— Нет. Не бывал.
В это время в дверях появился человек с кипой седых волос на голове. Отец вскочил, они бросились друг к другу, обнялись и начали оживленно говорить по-французски.
— Это полковник Бенали, — объяснил мне сидящий за столом алжирец по-английски. — Они с твоим отцом давно знакомы.
Официальная часть закончилась, и мы поехали с полковником Бенали на его виллу. Там были еще алжирцы. И обед с гусем и алжирским вином. Гусь был жирный, вина было много, очень много. Все говорили по-французски.
С каждым часом разговор становился все оживлённее. Я молча сидела за столом. Иногда ко мне подходил кто-нибудь, гладил по голове и говорил нечто похожее на «твой отец — замечательный человек». Я соглашалась.
Несколько раз отец подводил ко мне кого-нибудь, тот тоже гладил меня по голове и, показывая на отца, произносил на каком-то непонятном языке нечто похожее на «это мой старый друг».
Вернулись в отель поздно вечером.
— Какое было время! — повторял отец на следующий день за завтраком. — Какое время! Светлое!
После завтрака мы сразу отправились в аэропорт.
В самолёте я не могла напиться: вчерашний гусь был очень жирным. Отец тоже пил воду стакан за стаканом, но уже по другой причине.
— Мусульманская страна, — ворчала я, — а пьют литрами.
— Верно, литрами, — согласился отец. — Когда я много лет назад в первый раз приехал в Алжир, то для нас, привыкших к крепким напиткам и крепленным винам, виноградные вина были в диковинку. Они тогда в Алжире продавались в бумажных пакетах, как у нас молоко. Продавались по одному пакету, по три и по пять. Один пакет мы называли «избранное», три пакета — «трёхтомник», а пять — «полное собрание сочинений».
— Вы вчера прочли несколько полных сочинений, — констатировала я. — Уж два-то — это точно.
— Три, — поправил отец. — «Кюве дю президан» — это великолепно! Единение с природой!
Стюардесса-немка принесла бутылку «Эвиана», налила по фужерам.
— Gestern war eine sehr fette Gans, — объяснил отец. (Гусь вчера был очень жирным.)
— Ja, Ja, — ответила стюардесса. — Gänse sind immer sehr fettig. (Да, да. Гуси всегда очень жирные.)
— Geese are always very greasy, — перевел мне отец почему-то на английский, а я добавила по-русски:
— Ладно. Маме не расскажу.
Я вернулась в офис на следующий день, и Билл послал запрос нашим немецким коллегам по поводу Вернера Крюге.
Ответ пришел через несколько дней, длинный и подробный. Из него следовало, что Вернер Крюге действительно существовал и действительно был полковником. Служил он по ведомству военной разведки и контрразведки Третьего рейха. После расформирования абвера в 1944 году был переведен во внешнюю разведку Главного управления имперской безопасности. Весной 1945 года занимался организацией переправки имущества рейха в Латинскую Америку.
После мая 1945-го исчез. Объявился только в 1949 году в Испании, в Кадисе, где жил со своей дочерью Элизой Пультце, вдовой убитого на войне капитана Эммериха Пультце. Болел и в 1969 году умер. Элиза Пультце в 1975 году перебралась в Австрию, где жили родственники ее мужа (от которых и была получена эта информация); Эммерих Пультце был родом из Зальцбурга. Последние сведения о ней относятся к 2011 году. Тогда она жила в Фройденштадте, небольшом городке на западе Германии, недалеко от Оффенбурга.
А еще через неделю Билл попросил меня зайти к нему в кабинет.
Он улыбался и спросил меня, как мое здоровье. Это означало, что у него есть что мне сообщить и что новость будет неожиданная и приятная.
— Нашлась фрау Пультце. И никогда не догадаешься, где.
— Где?
— В Ашвилле.
— В Ашвилле? — это действительно неожиданно. — В Ашвилле, Северная Каролина?
— Именно так.
— И что она там делает?
— Живет у своего внука.
— И давно она там?
— Уже пять лет. Внук — американец, окончил университет в Атланте. Преподает физику в University of North Carolina Asheville.
— И ее можно будет навестить?
— Постарайся. А я тебе помогу. В нашей антенне в Ашвилле работает мой старый друг Джереми Вильямс. Я попрошу его помочь нам.
Через два дня Билл позвонил мне:
— Зайди.
Я зашла. На сей раз Билл был настроен серьёзно:
— Я только что говорил с Джереми Вильямсом. Вот что он мне рассказал про эту фрау и ее семью.
Элиза Пультце. Живет у внука. Ей 85 лет. По-английски практически не говорит.
Внук Ричард Клейн, окончил химический факультет Университета Северной Каролины в Ашвилле. По окончании университета остался в университете, преподает химию кристаллов.
Женат. Жена Норрис Клейн, американка из Миннесоты, работает клерком в First Citizens Bank на Merrimon avenue.
Единственный сын Эдвард женат и работает в Нью-Йорке.
Живут супруги в небольшом городке Грейс недалеко от университета. У них одноэтажный домик на Fenner Avenue.
Фрау Элиза иногда заходит к Норрис в банк, и они обе идут сначала в Drugstore на Merrimon avenue, а потом к кафе рядом с Drugstore — Hop Ice Cream Cafe. Там они пьют кофе. Потом Норрис возвращается в банк, а фрау Элиза идет домой.
Фрау Элиза любит чай и часто посещает маленький магазин Organic Tea Shop рядом со своим домом, на 16 Lookout Drive. Хозяин магазина Отто Майерс, немец, в Штатах с рождения, но хорошо говорит по-немецки. Organic Tea Sho — только магазин, но ее там знают и дают ей стул около прилавка. Она подолгу разговаривает по-немецки с хозяином.
— Когда ехать в Ашвилл? — спросила я.
— Джереми Вильямс договорился с Норрис Клейн, что фрау будет ждать тебя в следующий понедельник в Hop Ice Cream Cafe в час тридцать. Приезжай точно в час тридцать, немцы народ точный. И возьми с собой кого-нибудь, кто говорит по-немецки.
