— Достижение победы не составит больших трудов! — добавил Нарбонн. — Генерал Лафайет ни раз доказал свое мастерство в военном деле!
— Я не сомневаюсь в таланте мсье Лафайета, — сказала Мадлен. — Но Робеспьер говорил, что ему нельзя доверять…
— Что вам дался этот Робеспьер! — не выдержал Бриссо. — Он скоро исчезнет!
Красотка Мадлен пожала плечами: «а жирондисты не так уж умны…»
— Мадам права, — печально сказал Ролан. — Мы взяли на себя риск, если Лафайет нас предаст, мы будем ответственны за все.
— Я недавно беседовал с маркизом, — сказал Нарбонн. — Могу заверить вас в его целеустремленности! Он готов сражаться!
— Если Лафайет нас подставит, я его убью, — пообещал Бриссо.
— Думаю, до этого не дойдет, — твердо сказала Манон. — У нас идеальный план военной компании! Мсье Дюмурье, изложите!
Дюмурье, мирно потягивающий Бургунское, подошел к карте Франции, висевшей на стене и, окинув присутствующих обаятельной заискивающей улыбкой, начал речь.
— Австрийцы могут противопоставить нашей сотне тысяч солдат только тридцать пять тысяч в Бельгии и шесть тысяч в Брисгау. Пруссаки недавно начали свои приготовления к войне, пока они не опасны. Мы нападаем внезапно и захватываем всю Бельгию.
— На мой взгляд, гениально! — важно произнес Нарбонн.
Мадлен не разбиралась в военном деле, но здравый смысл подсказывает ей — все не так то просто.
— Меня беспокоит еще один человек, — сказала она. — Один из генералов, Рошамбо. Вы уверены, что у этого старикашки голова в порядке? Я слышала он без ума от прусского короля.
— Как можно! — возмутился Бриссо. — Рошамбо один из лучших военачальников!
— Я не спорю, мсье, это был просто вопрос, — ласково заверила его Ренар.
Все разговоры в кафе де Фуа были о войне. Парижане весело переговаривались.
— Уж мы побьем этих тиранов-австрияков!
— Да, разорвем на части!
— Пусть знают, как губить Францию!
— М-да, — сказала Светик. — Лучше бы вместо войны был чай с лимоном или кофе, а то осталось одно молоко и то по понедельникам. С наступлением весны хоть полегче стало, а то вообще кошмар был!
— Твои слова звучат не патриотично! — буркнул Антуан.
— Как раз наоборот! — возразил Жорж. — Девочка хочет, чтобы все были сыты.
— Увы, эта радость народа долго не продлиться. Первые вести с фронта отрезвят всех, — сказал Макс. — Думаю, жертв будет мало. Собранная армия даже не рискнет пойти в атаку.
— Ты так уверен в провале? — спросил Жорж.
— Да. Они не учли, что Пруссия быстро укрепит силы и придет на помощь Австрии и Бельгии, потом присоединятся Голландия, Англия. Про Лафайета я уже много раз говорил, он предаст. А Рошамбо уже давно не в состоянии руководить армией. Короли его выбрали для того, чтобы легко осуществить планы! Я не удивлюсь, если двор уже передал план военной компании противнику.
— Надеюсь, твое предсказание сбудется! — усмехнулся Жорж. — Ненавижу жирондистскую шайку! Особенно шлюху Манон… Прости Светик…
Мария-Антуанетта очень переживала за исход дела. Решительный шаг сделан. Назад дороги нет.
Ее воображение рисовало, то картины неудачи и поражения, то счастливого финала. Королева утешала себя тем, что люди черни по своей природе глупы, а монархи, наделенные божьей властью, должны выйти победителями.
— Мадам, главное война объявлена! — успокаивал ее супруг. — Наше спасение — вопрос времени.
— Горестные сомнения терзают мою душу, — произнесла Мария-Антуанетта.
— Оставьте сомнения, мадам! — отмахнулся Людовик. — Ваши страхи были причиной задержки войны. Своей неопределенностью вы заставили страдать и нашего друга Ферзена, которому стало трудно понимать, что вам угодно.
Тон Людовика был капризным и усталым. Политическая деятельность, упавшая на его плечи, оказалось сильно утомительной. Король считал, что все давно сделано для спасения.
— Мадам, мне бы хотелось узнать содержание последнего письма мсье Ферзена? — вдруг поинтересовался он.
— Мсье говорит о необходимости плана военной компании.
— План? Уже изволили его передать?
— Да, мой король, я проследила за передачей плана еще до начала войны. Благодарение Богу, если его доставили вовремя. Но это не освобождает нас от действий… Ради всего святого, надо следить за каждым шагом армии черни, за их коварными планами, дабы наши друзья знали все.
— Мадам, будьте спокойны. Наши люди уже осуществляют сию работу.
Королева продолжала расхаживать по комнате.
— До сего момента все наши шаги были правильны! Ох, болит мое сердце, где-то мы допустили роковую ошибку, но где?
Расследование продолжается
Никто не знал адреса Мулена, поэтому Робеспьер и Светик смогли встретиться с ним только в Совете.
— Поздравляю вас с успешным завершением дела! — похвалил его Неподкупный. Неплохой старт для вашей карьеры! Поверьте мне как бывшему коллеге, выгодные дела будут у вас в руках.
Молодой человек с застенчивой улыбкой поблагодарил Робеспьера.
— Мне надо с вами поговорить, это касается покушения на Шапареля, — перешел Макс к делу.
— Да, я отвечу на любые вопросы, — сказал Мулен.
Говорил он натянуто, пытаясь скрыть толи стеснительность, толи волнение.
— Мсье Бюсьер сообщил мне, что вы пытались подкупить его, — начал Робеспьер. — Я не подвергаю его слова сомнению.
Мулен нервно поправил очки и опустил голову. Он был похож на ученика, не выучившего урок.
— Это так, — сказал он тихо. — Я сделал это ради Софи! Я хотел, чтобы она полюбила меня, поэтому я спасал ее подругу.
— Я помню, вы говорили о своей неприязни к мадемуазель Филиппе…
— Она слишком шумная и несерьезная. Поэтому влипла! А вот Софи! Это идеал!
— Что ж, мсье, я задам вам неприятный вопрос. Откуда у вас деньги?
— Я их занял! — отрапортовал Мулен. — Мне их дал мсье Годар. Он дает в долг перспективным молодым людям, я обязался их вернуть.
— Вам повезло, что Бюсьер знал, что мадмуазель Нароль невиновна. Было бы трудно возвращать такую огромную сумму, — высказалась Светлана.
Глаза Мулена стали шире стекол очков.
— Он взял деньги! — сказал юноша. — В том то и дело, что взял! Он хотел ее оправдать, но все равно взял деньги! Для него нет ничего святого!
— Простите, — пробормотала Светик. — Кажется, я опять сморозила глупость.
— Все это странно, — сказал Неподкупный девушке, когда они расстались с Муленом.
— То, что судья взял деньги?
— Нет, это естественно. Такой человек не видит в этом греха. Если бы Бюсьер хотел повесить бедняжку, он взял бы деньги, а сделал бы по-своему. Куда любопытнее, почему Годар дал эту сумму начинающему адвокату.
— Надо бы спросить у него!
— Верно, милая!
Мсье Годар был любезен и приветлив. Робеспьер решил сразу перейти к делу.
— Вы занялись благотворительностью? — шутя, спросил он.
— Простите? — не понял Бенедикт.
— Я имею в виду Мулена. Вы дали ему в долг солидную сумму денег! Он вам сообщил, на что собирается их потратить?
— Конечно, чтобы спасти Филиппу Нароль, — спокойно произнес Годар.
Робеспьера поразило его спокойствие.
— Простите за нескромность, какая вам выгода от этого предприятия?
— Эта девушка — подруга Жаклин. Мне хотелось сделать ей приятное. Это подарок.
— Хм… интересно. Вы дарите оригинальные подарки.
— Понимаю, вам трудно в это поверить, но я говорю правду! — голос Бенедикта звучал твердо.
Светлана с восхищением смотрела на него. Годар — полная противоположность Мулену, который струсил, дрожал и мямлил — отталкивающая неуверенность. Как Жаклин могла предпочесть мышонка идеальному Бенедикту!
— Вы давно узнали о месте пребывания мадемуазель Шапарель? — сменил Робеспьер тему.
— Нет, недавно. Как я погляжу, вы тоже времени даром не теряли. Спасибо, что не выдали ее. В кафе де Фуа Жаклин лучше, чем в отцовском доме.
— Вы знаете, что Мулен ухаживает за ней? — спросила Светлана.
Годар кивнул.
— Да, я знаю.
— Вы будете бороться? — Светик была уверена.
— Нет, дитя мое, зачем? Они любят друг друга. Мне же Жаклин пообещала дружбу, я рад этому. К счастью, она перестала меня ненавидеть.
Лемус смотрела на него как на сумасшедшего. Такому человеку завоевать девушку — раз плюнуть!
Маркиз Лафайет был подавлен. Он уныло бродил между палатками и обдумывал дальнейшие действия. Надо было начинать наступление.
— Мои солдаты, прибыли в указанный пункт, — размышлял он. — Ох, разве их можно назвать солдатами! Клошары с ярмарки!
Состояние армии действовало на него угнетающе. Не этого он ожидал. Бриссо обещал сделать все для подготовки к войне, собрать сильную обученную армию, обеспечить оружием, мундирами, обувью. Лафайет понадеялся на него, поверил ему.
