К нам подбежал запыхавшийся Гринуэй:
– Пожар на пустоши, сэр… и вы, мисс Мартин. Вон люди едут, чтобы тушить его. Мистер Бирсфорд держит наготове все, что нужно; как только кто-то увидит дым, он зовет работников со своей фермы, и они сразу же мчатся к месту пожара. Они лучше любой пожарной команды. Правда, у нас здесь и пожарной команды нет. Ближайшая находится в Хайте.
Он прищурился и обратился к Бену с озабоченным видом:
– Понимаете, сэр, примерно в том месте, откуда поднимается дым, поставили палатку Бреннан и его жена. Бедная женщина по-прежнему там. Гослинг запретил ей уходить. Не нравится мне это!
– Что? – вскричал Бен. – Я должен немедленно туда попасть! Вы меня проводите?
– Тогда я пошел седлать, – предложил Гринуэй. – Нам с вами придется скакать туда верхом, сэр. Дорог там нет, двуколка не пройдет. Можно пойти и пешком, но это отнимет много времени.
Я увидела выражение почти комического ужаса на лице Бена.
– Гринуэй, я не умею ездить верхом!
Гринуэй пытливо посмотрел ему в глаза:
– Тогда я оседлаю для вас пони, если вы не возражаете. Она смирная, спокойнее обычных лошадей, а если и сбросит вас, то падать невысоко. Еще одна выгода!
Бена такая перспектива совсем не обрадовала. Он поспешно распрощался со мной и следом за Гринуэем зашагал к конюшне. Лужайка перед воротами была сухой, поэтому в ожидании, когда вернутся верхом Бен и Гринуэй, я села, расправив юбку, и стала смотреть, как дым расползается по небу. Я молилась, чтобы миссис Бреннан не пострадала на пожаре. Я не могла забыть эту несчастную, забитую женщину. Ветер переменился, и мне показалось, что я чувствую запах горящего утесника и вереска. Глаза щипало от мелких частичек пепла. Я вытерла выступившие слезы и задумалась. Может, уйти в дом? Интересно, быстро ли распространяется пламя. Не угрожает ли нам здесь опасность?
Скоро я услышала цокот копыт. Гринуэй, как мне показалось, взял себе одну из лошадей, которую обычно запрягали в экипаж; сейчас лошадь временно находилась без работы из-за сломанной оси. Бен с несчастным видом трусил следом на маленькой пони с овечьей шеей, которая раньше тащила двуколку.
– Я бы снял шляпу и помахал вам, мисс Мартин! – крикнул он, когда они проезжали мимо. – Но мне нужно держаться за гриву обеими руками!
Я улыбнулась и помахала им, хотя, по правде говоря, ничего веселого в той сцене не было. Они ускакали. Я с трудом встала, отряхнула юбку и поспешно направилась к дому, радуясь, что избавлюсь от едкого дыма. Я надеялась, что с Беном ничего не случится, но… Известно, что лошади боятся огня. Что, если его пони понесет? Занятая своими невеселыми мыслями, я вошла в дом через парадную дверь.
Еще в холле я услышала голоса из-за закрытой двери справа. Я знала, что там находится малая гостиная; там Люси пряталась от Лефевра. Раньше я уже заглядывала в малую гостиную; то была довольно мрачная комната, заставленная старой мебелью. Меня не удивляло, что ею предпочитают не пользоваться. Но теперь из-за двери доносились мужской и женский голоса. Я насторожилась. Ночью в день приезда я слышала в парке разговор мужчины и женщины… Может быть, сейчас в малой гостиной секретничает та же пара? Выяснить это можно было лишь одним способом. Тактичность и хорошие манеры запрещали мне входить, но я понимала: до тех пор, пока не увижу их, любопытство будет мучить меня… Я распахнула дверь.
Они сдвинули головы и, казалось, были поглощены серьезным разговором. Когда я ворвалась в малую гостиную, они сейчас же прервали беседу и повернулись ко мне. Я увидела доктора Лефевра и миссис Уильямс.
Мой приход явно им помешал. Они резко отстранились друг от друга. Лефевр первым взял себя в руки:
– А, мисс Мартин! Мы с миссис Уильямс смотрели на дым из здешнего окна. Миссис Уильямс считает, что это горит утесник.
– Эндрю Бирсфорд послал на место пожара своих работников; у него на ферме что-то вроде пожарной команды, – сообщила я. – И инспектор Росс тоже поехал туда вместе с Гринуэем.
Они вполне могли все видеть из окна; я не сообщила им ничего нового. Уильямс извинилась сквозь зубы и, не глядя на меня, вышла прочь.
– Неужели инспектор занимается и пожарами? – удивленно спросил Лефевр, глядя на меня в упор.
– Нет, но этот – дело особое. По словам Гринуэя, загорелось примерно в том месте, где стояла палатка Бреннанов. Скорее всего, миссис Бреннан по-прежнему там. По-моему, Гринуэй боится, как бы она не пострадала.
– В самом деле? Наверное, стоит сообщить обо всем мисс Роуч. Прошу меня извинить…
Я посмотрела ему вслед и подошла к окну. Вдали к небу спиралью устремлялся дым, но, кроме него, почти ничего не было видно. Мешала живая изгородь из лавра, окружавшая «Прибрежный». Если бы доктор и миссис Уильямс поднялись наверх, они бы куда лучше разглядели, что происходит на пустоши… Впрочем, пожар их, по-моему, интересовал мало. До моего прихода они явно обсуждали что-то другое.
И почему они стояли так близко друг к другу и беседовали, как заговорщики? Я заподозрила, что они познакомились гораздо раньше, чем мне казалось.
Инспектор Бенджамин Росс
Лошадей я люблю, но это не значит, что я люблю ездить верхом. Я с завистью поглядывал на Гринуэя, опередившего меня. Казалось, он и лошадь слились в одно целое. Ну а я… Всякий раз, когда седло уходило вниз, меня подбрасывало вверх, а при каждом подскоке пони я довольно чувствительно ударялся о седло. Наверное, пони тоже было неприятно нести такого неопытного всадника; она трясла головой, вскидывая ее, прядала ушами и оборачивалась, укоризненно глядя на меня большими глазами. Впрочем, спустя какое-то время я понял, что кобылка вполне понятлива и не станет сбрасывать меня на землю из чистого озорства или презрения. Если я и упаду – по собственной неопытности, а не по вине лошадки, то падать невысоко. К тому же под нами мягкая, рыхлая земля… Я немного успокоился, приноровился к легкому галопу. Вскоре я с радостью понял, что, если постараюсь, сумею двигаться в унисон с животным. Если бы наше поручение не было столь серьезным, я бы, наверное, даже получил от поездки удовольствие.
До места мы добрались сравнительно быстро. В ноздри нам ударил едкий запах спаленного дерева. Вокруг нас кружили обгоревшие частички растений. Дым ел глаза.
Гринуэй обернулся и крикнул:
– Сэр, закройте нос и рот платком!
Сам он тут же последовал собственному совету, и я поспешил сделать то же самое. Закрыв лица, как два бандита с Сардинии, мы приблизились к краю поляны, на которой стоял фургон с фермы Бирсфорда.
Теперь мы не только видели, но и слышали пожар. Наши скакуны испугались рева пламени и попятились.
– Держитесь крепче! – крикнул Гринуэй. Он спешился и привязал поводья своей кобылы к задку фургона. Кашляя, так как едкий дым попал ему в рот, конюх подошел ко мне и помог мне спешиться, стащив меня на землю, как мешок с картошкой.
– Спасибо, Гринуэй!
Я надеялся, что не до конца потерял достоинство в его глазах. С непривычки я немного пошатывался; вначале мне трудно было освоиться на своих ногах.
Гринуэй привязал пони рядом с лошадью, и я увидел, что к нам кто-то идет. Как и у нас, лицо у него было повязано платком. Когда человек приблизился, он снял платок. Его лицо оказалось комично разделено на две половины: верхняя почернела от дыма, а нижняя осталась белой.
– Как дела, мистер Бирсфорд? – крикнул Гринуэй.
Значит, это и есть Бирсфорд, сосед, которого так неприветливо встретили в «Прибрежном»!
– У нас все получится, но лишние руки не помешают, – ответил он на вопрос конюха. Покосившись на меня, он спросил: – Вы и есть тот инспектор из Лондона? Извините, руки не подаю – у меня они слишком грязные.
Мы с Гринуэем поспешили предложить свою помощь.
– Хорошо, хорошо! – воскликнул Бирсфорд. – Там вы найдете пару метел.
Мы сняли сюртуки и бросили их вместе с шляпами в фургон, затем вооружились березовыми метлами и последовали за Бирсфордом. Он хрипло объяснял и давал указания на ходу, руками указывая направление.
– Нам повезло. Ветер несет пламя к болоту, и, когда пожар доберется туда, он погаснет сам по себе. Но нельзя допустить, чтобы огонь пошел в другие стороны. Мои люди стали полукругом и сбивают огонь, постепенно перемещаясь от краев к центру. Найдите себе место и приступайте!
– Видели вы жену Бреннана? – крикнул я, заметив, что Бирсфорд уходит.
– Никого не видел! – ответил он; я едва расслышал его слова в треске и рычании пламени. Огонь пожирал все новые кустики вереска и утесника.
После этого начался… наверное, не стоит употреблять морской термин «аврал», потому что на кораблях есть помпы, которыми качают воду, а воды у нас не было. Некоторое время все были очень заняты. Мы работали не покладая рук. Пот катился с меня градом. Я ступал по дымящейся земле; раскаленная почва прожигала подошвы сапог. Ступни у меня горели, но подумать о них не было времени. Наверное, лицо мое и одежда так же почернели, как и у людей, работавших слева и справа от меня. С непривычки ныли руки – метла оказалась довольно тяжелой. Время от времени она загоралась, и приходилось тушить ее. И все же постепенно нам удалось сбить пламя; огонь шипел и угасал, как и предсказывал Бирсфорд. Под ногами у меня захлюпало; посмотрев вниз, я увидел, что сквозь грязь сочится бурая жидкость. Мы добрались до края болота.
