Агнесс поежилась, вспомнив страхи бедняжки Элси, что Питт пожертвует ее отцом, если ему это будет выгодно. Питт имел в виду, что он живет и благоденствует благодаря страху, который он внушает окружающим.
— Я уверяю вас, у меня нет ни малейшего желания вас обманывать, мистер Питт. Я хочу того же, что и вы, — получить чашу и больше вас не беспокоить.
Питт снова насмешливо рассмеялся:
— Но тут ваше желание кардинальным образом отличается от моего, мадам. Ваше очаровательное личико произвело на меня впечатление еще во время нашей первой встречи. Тон вашего письма внушил мне надежду, что наше знакомство продолжится. Или это был всего лишь способ усилить мое желание помочь вам?
Агнесс, сознавая, что не мешало бы выказать хоть какой-то интерес к нему, помолчала, потом осторожно ответила:
— Я вовсе не хитрила, наши отношения полностью зависят от того, как завершится это дело. Ведь я уже говорила вам, что я вдова и целиком завишу от своей работы. И разумеется, я с теплотой и симпатией отнесусь к любому человеку, который поможет мне укрепить мое положение.
— Я запомню это обещание, миссис Мидоус.
Через несколько минут коляска замедлила ход, и Агнесс решила, что они подъехали к мосту.
— Теперь, когда мы уже далеко от Фостер-лейн, вы можете раздвинуть шторы, если вас так угнетает темнота, — сказал Питт.
Агнесс отдернула бархатную штору и взглянула в окно. Место, где они находились, она не узнала — узкая аллея, по обеим сторонам которой стояли высокие ветхие дома без окон с небольшими двориками впереди. Прохожие были одеты плохо, на элегантную коляску смотрели открыв рты. Она подумала, что в этих брошенных домах раньше вполне могли находиться склады. Если бы она хоть краем глаза могла увидеть собор Святого Павла или другой знакомый ей церковный шпиль, она бы поняла, где находится, но низкая крыша коляски и узкий проезд мешали ей увидеть что-либо на расстоянии.
Тогда Агнесс повернулась к Питту. Штора с другой стороны коляски все еще была задернута, и половина его лица оставалась в тени. Он сидел с ничего не выражающим лицом, выпрямившись, обвив тонкие пальцы вокруг набалдашника трости, как будто ждал, что случится нечто неожиданное, и был готов к мгновенному действию. Он перевел свой мрачный взгляд на Агнесс, и их глаза встретились, прежде чем она успела снова отвернуться к окну.
— Где мы? — спросила она, наклоняясь вперед и хватаясь руками за край сиденья. — Зачем вы привезли меня сюда?
— Потерпите. Когда будет нужно, вы все узнаете. Каждый из нас знает требования другого. Если вы привезли то, что я просил, вы в безопасности и в течение часа чаша для охлаждения вина будет возвращена вашему хозяину.
Агнесс собралась было возразить, но в этот момент коляска дернулась и остановилась. Она повернулась к окну, но пустынная аллея, в которую они заехали, была слишком узкой, и, кроме обветшалых деревянных стен, разбитого окна и перекошенной двери с кучей навоза у порога, ничего не было видно. Она попыталась опустить стекло, чтобы разглядеть получше, но Питт, протянув руку, снова остановил ее.
— Не надо этого делать, дорогая. В свое время вы сможете спуститься и осмотреть окрестности в свое удовольствие, но не сейчас. Ясно?
Он резко постучал тростью по оконной раме. Грант спустился, и через минуту его жирное в оспинах лицо появилось в окне со стороны Питта, который наклонившись спросил:
— Он все еще в капюшоне?
— Весь путь от Чипсайда.
— Наш приятель еще не появился?
— Нет, сэр.
Питт сверился с карманными часами:
— Пусть один из вас пойдет и посмотрит. — Концом ботинка он сильно подтолкнул шкатулку. — А я тем временем посмотрю, что здесь у нас. — Питт повернулся к Агнесс: — Ключ, пожалуйста.
— Мне приказано отдать его вам, только когда я увижу чашу, — решительно ответила она.
Питт улыбнулся и прикрыл веки.
— Так и будет, мадам, так и будет, — успокоил он. — Но как я уже говорил, у меня есть правило: никогда не находиться в одном месте с украденной собственностью. Вам нечего бояться, если вы сделаете так, как я вас прошу. Теперь давайте ключ, чтобы я мог пересчитать содержимое.
— Но это не то, что приказывал мне мистер Бланшар. Он говорил, что сначала я должна увидеть чашу, — храбро возразила Агнесс.
— Не спешите, миссис Мидоус. Бланшар не знает, как организовано мое дело. И он не хотел, чтобы вы меня огорчали, верно? Давайте мне ключ и ни о чем не беспокойтесь. Чаша уже ждет вас. — Питт помолчал, ожидая, когда она послушается. Видя, что Агнесс все еще сопротивляется, он приблизил к ней свое лицо и добавил шепотом: — Тогда, возможно, мне стоит поискать этот ключ самому. Есть всего несколько мест, где дама может спрятать его.
— Да как вы смеете! — воскликнула Агнесс, внезапно испугавшись того, что может произойти.
Но по непонятной причине, вместо того чтобы смириться, ее пальцы машинально опустились в карман, где лежал нож, спрятанный еще накануне вечером.
— Тогда отдавайте ключ, — настаивал Питт, придвигаясь еще ближе. — Повторяю, есть очень мало женских секретов, с которыми я не знаком. Готов поспорить, я найду ключ мгновенно.
Пальцы Агнесс обхватили рукоятку ножа в кармане. Вид нависшего над ней лица Питта напомнил ей о пьяных нападках мужа. Она отказывалась сдаваться:
— Убирайтесь от меня или я…
— Что или я, дорогая? — засмеялся Питт и, сунув руку ей за ворот, обхватил пальцами ее грудь и сжал, словно пробуя апельсин на спелость.
По жилам Агнесс пробежала волна гнева. Все распоряжения Теодора вылетели из ее головы. Десять лет назад она бы подчинилась, но сейчас она была другой.
— Или я не отвечаю за свои поступки, — сказала она, вынимая нож и приставляя его к руке Питта. — Мне не нравится, когда мне навязываются, мистер Питт. Уберите руку, а то я могу не удержать нож.
Ощущение холодного металла и внезапная стальная решимость Агнесс оказались для Питта настоящим сюрпризом. Он вскрикнул от неожиданности, выхватил руку и бережно прижал к груди, как будто Агнесс и в самом деле поранила его. Но вскоре он пришел в себя и полностью изменил свое поведение: губы его сжались, глаза словно загорелись неестественно ярким светом, зрачки стали крошечными и очень темными.
— Хорошо, миссис Мидоус. Очень умно. Но какой бы симпатичной вы ни были, не думайте, что я привез вас сюда только ради разговора. Возможно, вы предпочитаете, чтобы я попросил Гранта помочь мне склонить вас к большему послушанию?
Агнесс, которую все еще трясло от наглого прикосновения Питта, не ответила. На глаза набегали слезы. Она ненавидела себя за то, что позволила всему этому случиться. Почему она просто не отдала ему ключ? Он легко мог взломать шкатулку, если бы ему захотелось. Эта борьба была совершенно ненужной. Тем не менее, утешала она себя, это была своего рода победа, поскольку ей удалось напугать его. Агнесс пошарила за воротом в поисках ленты.
— Очень хорошо, — сказала она, разрезая ленту ножом и бросая ключ на пол коляски, — если вы так настаиваете, берите.
Ухмыляясь, Маркус Питт подобрал ключ, открыл замок и откинул крышку. Агнесс наблюдала, как его пальцы купаются в золоте. Затем, все еще не встречаясь с ней взглядом, он высыпал монеты на пол коляски и пересчитал, складывая назад в шкатулку. Питт считал вслух. И то, как он намеренно избегал смотреть на нее, пугало Агнесс значительно сильнее, чем все его угрозы и ухаживания.
Убедившись, что в шкатулке лежит требуемая сумма, Питт захлопнул крышку, запер шкатулку на замок и положил ключ в карман. Затем открыл дверцу коляски и постучал тростью, призывая Гранта.
— Ну? — спросил он.
— На одно слово, сэр.
Питт вышел из коляски. Агнесс услышала приглушенные голоса. Она не могла толком разобрать, о чем они говорят, но отдельные обрывки долетали до нее.
— Он там был… — сказал Грант.
— Тогда ты должен… — ответил Питт.
В ответ Грант пробормотал:
— Но я никогда… И как…
— Я повторяю… — сказал Питт.
И так продолжалось несколько минут.
По тону разговора Агнесс предположила, что произошло что-то неожиданное. Разговор продолжался так долго, что любопытство взяло верх над страхом. Агнесс скользнула по сиденью на место Питта и слегка отодвинула штору, чтобы хоть что-то разобрать. Она хорошо видела Гранта, стоявшего лицом к Питту. Лицо Гранта раскраснелось от возбуждения, и он дико размахивал руками. Разобрать реакцию Питта не представлялось возможным — он стоял к ней спиной. Она видела только длинный плащ и серебряный набалдашник трости в его руке. Когда Грант наконец замолчал, Питт резко сказал что-то, показавшееся ей: «Тогда ты должен это достать», — при этом дернув головой в сторону коляски. Догадавшись, что Грант идет за ней, Агнесс вернулась на свое место. Но Грант не появился, и по раскачиванию коляски она поняла, что он копается в ящике на запятках. Когда она набралась храбрости и снова выглянула в окно, Гранта нигде не было видно, только Питт ходил взад-вперед, поигрывая тростью с серебряным набалдашником.
