Скорпион поднял мощную клешню и ударил его. Клешня угодила в грудь, мальчик отлетел и ударился о стену пещеры.
— Это правда, правда… — лепетал Джек, поднимаясь на ноги.
Тварь напала на него. Жало свистнуло в воздухе, целясь прямо в сердце.
Джек нырнул вправо, и шип чиркнул по каменной стенке. Скорпион ударил снова, и Джек едва успел откатиться в сторону, ускользая от ядовитого острия.
Вскочив на ноги, он бросился к выходу, но скорпион оказался быстрее и загородил ему путь. Тварь знала, что Джек в ловушке, и медленно ползла на него, хрустя клешнями. Жало поблескивало, словно отравленное копье.
Джек уперся спиной в дальнюю стенку пещеры. Отступать было некуда. Он наклонился, поднял камень, чтобы хоть как-то себя защитить, и тут увидел на полу крошечного бумажного журавлика.
Оригами.
Не просто листок бумаги.
Он вдруг понял, что Испытание духа в самом разгаре. Настоятель советовал быть «хозяевами своего ума, а не слугами».
Неважно, существует ли скорпион на самом деле.
Разум верит, что он настоящий. А значит…
Как листок бумаги может оказаться журавликом, рыбкой или цветком, так должен меняться и самурай.
Ответ вспыхнул в голове, словно маяк. Нужно стать чем-то большим, чем ты есть на самом деле, выйти за пределы возможностей!
Джек с вызовом зарычал на скорпиона.
Тварь помедлила.
И снова бросилась на жертву.
Джек зарычал громче, словно лев, и махнул кулаком. Но теперь это был кулак с когтями. Отбив скорпионий хвост, мальчик с кошачьим проворством вскочил чудовищу на спину.
Скорпион встал на дыбы, попятился, но Джек вонзил когти глубоко в хитиновый панцирь. Тварь в бешенстве колотила жалом, а Джек вилял из стороны в сторону, уворачиваясь от смертоносного острия.
Жало ударило снова. Мальчик скользнул на голову скорпиона и в последний момент спрыгнул. Однако хвост уже не мог остановиться. Шип вошел чудовищу в глаз — единственное немигающее око, горевшее в сумраке зеленым светом.
Ослепший скорпион завертелся в безумной агонии. Эхо его дьявольского визга металось по пещере. И тут его заглушил громоподобный хлопок. Снова вспыхнуло ослепительное, как солнце, пламя.
Скорпион пропал. Джек опять сидел напротив монаха, который подбрасывал в огонь благовонный порошок. С каждой пригоршней пламя вспыхивало пурпурным цветом, и над ним поднимались облака дыма, пахнущего лавандой.
— Хочешь? — Он протянул Джеку чашку с желтоватым напитком.
Мальчик не взял ее, опасаясь ужасов, которые это питье может выпустить на свободу.
— Лучше выпей, — посоветовал монах. — Вместе с благовониями это снимает последствия чая.
Джек послушался и вскоре почувствовал, что мир возвращается в прежние границы.
— И как? — спросил Джек.
Монах снова налил в чайник воды.
— Что «как»? — удивился он.
Его рассеянность уже начинала сердить Джека.
— Я прошел?
— Не знаю. Прошел ты?
— Но ведь это вы устраиваете Испытание духа. Вам лучше знать.
— Нет. Врага себе выбрал ты сам. Знать свои страхи — значит знать себя. — Он поставил чайник и посмотрел Джеку в глаза. — На войне или в мирное время, всегда ключ к величию самурая — это свобода от страха. Если ты победишь этого врага, потом всегда сумеешь с ним справиться.
Монах повел рукой, указывая на выход:
— Ступай. Мне пора готовиться к следующему гостю.
Джек в растерянности поклонился и пошел к трещине.
— Джек-кун, — окликнул его монах.
Джек остановился на пороге, припоминая, когда это он успел назвать свое имя.
— Помни: пройдя Испытание духа, ты не освободился от страха. Просто теперь тебе не страшно бояться.
Солнце пригревало. На фоне синего неба гордо высились три горные вершины. Джек, Акико и Кадзуки стояли в центре зеленой долины.
Их тремя кольцами окружили ученики, наставники и монахи. По знаку настоятеля все трижды хлопнули в ладоши, трижды повторили победный клич, и голоса эхом разнеслись по долине.
Джека переполняла гордость. У него получилось! Он одолел все преграды, победил в Круге трех. Остался в живых.
Он заметил, что Акико еле сдерживает слезы. Ее глаза сияли. На вершине горы девочка победила своего демона. Сокол помог ей разогнать полчище летучих мышей-кровососов. Лучшего хранителя, чем эта быстрая и зоркая птица, для Акико было не найти.
После нее на вершину отправился Кадзуки. Наступило тревожное ожидание. Он долго не выходил, и Джек, вопреки духу бусидо, уже начал втайне надеяться, что мальчишка проиграл. Но не успел он так подумать, как соперник уже возвратился, торжествуя победу. Какой же хранитель был у Кадзуки? Джек подумал, что это, наверное, змея или еще какая-нибудь гадина.
— Юные самураи, Круг завершен! — объявил настоятель, шагнув к ним, в центр трех колец. — Пусть же ничто не разомкнет круга трех начал: вашего разума, тела и духа.
Жестом он попросил троих взяться за руки. Они образовали последний, четвертый круг. Джек и Кадзуки неохотно протянули друг другу ладони. Акико не выдержала и рассмеялась, глядя на их лица.
— Испытания сделали вас сильнее, — продолжал настоятель, — но помните, что для самурая важнее всего не меч в руке и не знание в голове, а то, что находится в сердце. Дух — вот ваш истинный щит. Если силен дух, вам по плечу любая задача!
48. ВызовАкико неодобрительно посмотрела на Ямато.
Они уже вернулись в Нитэн ити рю и теперь сидели во Дворце львов, в комнате Джека. Утром друзья покинули хребет Ига. Радость победы и весеннее солнце озаряли им дорогу домой.
Джек так и не отдохнул как следует. У него ныла каждая косточка, однако сегодня ночью он впервые за долгое время проспал без кошмаров и теперь воспрял духом. Через день-другой пора будет возобновить тренировки. За себя Джек не волновался, знал, что через день-другой уже будет рваться в додзё. А вот из-за спора, который сейчас разгорелся между ними, у него мурашки бегали по коже.
Джек рассказал Ямато и Акико о встрече с Глазом Дракона, и сейчас они обсуждали, что делать с тетрадью. При каждом упоминании о ниндзя Джек вспоминал его смертоносное искусство, и сердце мальчика обливалось жаром.
— Я серьезно, — не унимался Ямато. — Докуган Рю считает, что Джек погиб. Мы можем застать его врасплох.
— Нет! — возразила Акико. — Ниндзя не застанешь врасплох. Они сами мастера устраивать ловушки. Глаз Дракона сразу почувствует неладное.
— С чего бы? — не сдавался Ямато. — К тому же, если мы не поймаем его сейчас, он снова придет за Джеком.
— Сначала нужно перепрятать карты, — предложил Джек. План Ямато начинал ему нравиться. — Сегодня во дворце даймё будут праздновать завершение Круга трех. Мы можем улизнуть во время торжеств и спрятать тетрадь, прежде чем Глаз Дракона до нее доберется.
— Если он уже это не сделал, — сказала Акико, качая головой. — Это не игра, а жизнь. Круг не сделал тебя неуязвимым, Джек. А вот Глаз Дракона, похоже, непобедим. Он всегда ускользает, и еще никто не одержал над ним верх. Разве тебе это по силам?
— Поэтому я и хочу с ним разделаться. Пока он жив, он всегда будет нам угрозой! — с жаром воскликнул Ямато.
— Ну почему тебе так далась эта дурацкая затея с ловушкой? Это самоубийство, — сказала Акико. — Ты что, хочешь доказать этим что-то?
— Хочу! — вскипел Ямато, сжав кулаки и заливаясь краской. — Не один Джек хочет отомстить. Докуган Рю убил моего брата, Тэнно! Помнишь? Честь семьи Масамото требует наказать убийцу. И это — лучшая возможность доказать, что я чего-то стою.
Джек хорошо знал, что за настроение овладело его другом, — раньше он и сам нередко служил мишенью для гнева Ямато.
— Успокойся. — Джек похлопал его по плечу.
— Успокоиться? — Мальчик стряхнул руку. — Уж кто-кто, а ты-то должен понять! Он убил твоего отца так же, как моего брата. Докуган Рю связан не только с тобой и твоими драгоценными картами, Джек. Мне тоже больно! Каждый день. Только вот у меня не осталось ничего, за чем охотится ниндзя. Он уже забрал у меня единственного брата!
Повисла напряженная тишина.
Джеку стало стыдно. О чувствах Ямато он и позабыл. Все время думал только о себе, строил планы, как вернуться домой, боялся за сестру, оплакивал отца и придумывал, как защититься от Глаза Дракона. А ведь Ямато страдал не меньше. Он тоже потерял близкого человека.
— Я не догадался… — начал Джек.
— Прости… — сказала Акико с поклоном.
Ямато поднял руку в знак примирения и глубоко вздохнул.
— Забудем. Простите, что вышел из себя. — Он поклонился Джеку и Акико. — Не надо нам так ссориться. Наш враг — Докуган Рю. Он во всем виноват.
— А вам не кажется, — заметила Акико, — что пора рассказать о картах Масамото?
Джек вошел в Зал феникса и опустился на колени перед Масамото, сэнсэем Хосокава и сэнсэем Ямада. За спинами наставников на шелковом полотне поднималась, точно ангел мщения, огненная птица.
