— Почему вы спрашиваете?
— Да или нет?
Он выхватил стул из-за маленького обеденного стола, сел, оседлав его и сложив руки на спинке.
— Рассказывайте.
Бритт Шелли, само спокойствие, хладнокровие и собранность перед телекамерами, с удивительной невозмутимостью смотрела на своего похитителя.
О, она боялась, можно не сомневаться. Но не подавала виду. Он поставил бы ей высший балл за то, что она не ударилась в истерику, узнав его, а узнала она его почти сразу. Узнала, несмотря на то, что он изменился. Во всяком случае, изменилось его лицо.
— Вы помните мое имя?
Она кивнула.
— Должны помнить.
Именно она вбила последний гвоздь в крышку гроба его репутации. Она поставила крест на его будущем. Сколько еще судеб она сломала с тех пор? Должно ли льстить его самолюбию то, что его она помнит? Пожалуй, нет. Может, она никогда не забывает лица и имена уничтоженных ею людей.
— Я помню вас, мистер Гэннон.
— Вот как… А прошло пять лет. Зато вы не помните несколько часов позапрошлой ночи. Во всяком случае, так вы утверждаете.
— Это правда.
— Очень удобная амнезия.
Он почти следовал за ходом ее мыслей, чувствовал, как она продумывает линию поведения, выбирает нужную тактику.
— Я расскажу все, что вы хотите знать, если вы меня развяжете.
Значит, остановилась на сделке.
— Не надейтесь. Расскажите, что случилось в ту ночь в доме Джея.
— Если вы снимете…
— Расскажите, что случилось в ту ночь в доме Джея.
— Неужели вы думаете, что я сама не хотела бы знать?
Вот и вся цена ее сделки. Что дальше? Начнет кричать от отчаяния или страха? Он увидел набухающие в ее глазах слезы, но не дрогнул. Он этого ждал.
— Могли бы не устраивать это драматичное похищение, мистер Гэннон, не тратить бензин на дорогу до Чарлстона и обратно. Уберегли бы себя от тюремного срока. Зря старались. Я не помню, совершенно не помню, что случилось после того, как мы с Джеем вошли в его дом.
Умоляющий взгляд и легкий наклон головы, подчеркивающий беззащитность. Дрожащие веки. Скатившаяся по щеке слеза.
— Развяжите мне руки и ноги. Пожалуйста.
От сделки — к отчаянию, от отчаяния — к слезной мольбе, и все это за шестьдесят секунд. Талантливая актриса!
— Нет.
— Я расскажу вам все, что знаю и помню. Я обещаю. Но мне очень неудобно. Пожалуйста.
— Нет.
Она кивнула на открытую парадную дверь.
— Куда мне бежать? Я даже не знаю, где я.
— Расскажите, что случилось в доме Джея.
Ее голова бессильно упала на грудь, светлые волосы рассыпались по плечам. Так она просидела несколько секунд, затем подняла голову и с чувством сказала:
— Я не помню.
Теперь вызов. Должно быть, читала специальную литературу.
— Расскажите, что помните.
Целую минуту, может больше, они пристально смотрели друг на друга. Без макияжа, с распущенными волосами она казалась моложе, чем на телеэкране. И миниатюрнее. Синие глаза, твердый взгляд, бесхитростный, что наверняка помогает ей и перед камерой, и в жизни.
Но на него ее обаяние не действует. У него иммунитет. Должно быть, она это почувствовала, потому что сдалась первая, однако взгляд не отвела, только судорожно вздохнула.
— Я пришла… Я пришла в «Уилхаус» по приглашению Джея.
Она рассказала, как Джей позвонил ей в начале дня, пригласил выпить и сказал, что хочет поговорить.
— Он не сказал о чем. Только, что это важно.
Бритт говорила монотонно, без выражения, почти механически. Видно, не раз повторяла одно и то же в полиции.
— Он явно не приглашал меня на свидание. Mы не виделись несколько месяцев, не разговаривали по телефону. Это был первый звонок за долгое время. Я сказала: «Конечно, с удовольствием». Он просил приехать в семь часов. Я пришла вовремя. — Бритт умолкла. После паузы спросила: — Вы бывали в «Уилхаусе»?
— Сегодня вечером.
— Сегодня вечером? Зашли выпить перед тем, как вломиться в мой дом и похитить меня? Да, наверное, предстоящее похищение вызывает жажду.
Он пропустил ее колкость мимо ушей.
— «Уилхаус» открылся после того, как я покинул Чарлстон, так что я никогда там не был. Хотел познакомиться с его планировкой.
— Зачем?
— За каким столиком вы сидели?
— В дальнем углу.
— Справа от входа? У окна?
Бритт отрицательно покачала головой.
— Слева.
— Ладно.
Пока он мысленно фиксировал картинку, она спросила:
— Как вы узнали, где я живу?
— Выследил вас.
— Сегодня?
— Пять лет назад.
Он увидел, что ей стало не по себе. Она слегка поежилась, но обошлась без комментариев.
— Я знал про вашу сигнализацию. Знал, что задняя дверь ведет в кухню и, вероятно, вы пользуетесь ею чаще, а потому там отсроченный сигнал тревоги. Я взломал замок.
— Вы умеете взламывать замки?
— Сигнализация сработала. Я рассчитывал, как минимум на полторы минуты. Многие устанавливают и большую отсрочку, но я подумал, что девяноста секунд мне хватит, чтобы убедить вас набрать код. Я также подумал, что незамужняя женщина, живущая одна, держит пульт рядом с кроватью.
— Как вы узнали, что я не замужем и живу одна?
— Джей никогда не встречался с замужними женщинами.
Бритт удовлетворилась его ответом.
— Девяносто секунд на то, чтобы найти мою спальню и заставить меня отключить сигнализацию. Немного. Вы были очень уверены в моей уступчивости.
— Я рассчитывал на ваш страх.
— Я и перепугалась. До чертиков.
— Значит, интуиция меня не подвела.
— А если бы я не испугалась? Если бы рядом лежал пистолет, а не пульт? Я могла бы вас убить.
Он обвел взглядом свое жилище.
— Как видите, мне нечего терять.
Ей стало неловко. Она потупилась.
— Не могли бы вы освободить мои ноги? Только ноги?
Он отрицательно покачал головой.
— Они затекли.
— Как упоминали в газетах, «Уилхаус» в тот вечер был битком набит.
После бунтарской паузы, на которую он, впрочем, не отреагировал, она продолжила:
— Да, народа было много, но Джея я заметила сразу, как только вошла. Я направилась…
— Подождите. За стойкой бара были клиенты? Я там сидел сегодня. Десятка два табуретов или даже больше.
— Люди стояли по трое возле каждого стула.
— Сколько было барменов?
— Я не считала.
— Сколько официанток бара?
— Несколько. Четыре, пять, шесть. Я не знаю.
— Но все они были заняты.
— Очень заняты. И было очень шумно, разговоры, громкая музыка…
— Вы спрашивали, пришел ли Джей?
— За стойкой администратора никого не было. Я уже говорила, что сразу заметила Джея.
— Значит, вы никому не сказали, что пришли?
— Не сказала.
— Кто-нибудь подходил к вам?
— Нет.
— Кто-нибудь обратил на вас внимание?
— Нет.
Он посмотрел ей в глаза, многозначительно опустил взгляд на ее грудь, затем ниже, на голые бедра. Задержал на них взгляд и снова посмотрел ей прямо в лицо, мол, трудно поверить, будто никто не обратил на нее внимания.
Она поежилась под его взглядом.
— Послушайте, я уже проходила это с полицейскими. Не было ничего необычного. Не было.
— Вы каждый день на телеэкране. И никто не узнал вас? Вы ни с кем не встретились взглядом, кроме Джея?
Она закрыла глаза, словно пытаясь мысленно восстановить ту сцену и стараясь выжать максимум из своей памяти.
— Кажется… кажется… — Она открыла глаза и медленно прошептала: — Кажется, я встретилась взглядом с мужчиной, сидевшим за стойкой, но я не знаю, это воспоминание или лишь игра воображения.
— Может, если вы не будете так уж стараться, то само собой вспомнится. — Рейли изучал ее пару ceкунд и вдруг тихо сказал: — Если история с потерей памяти — неловкий обман, и вы все прекрасно помните.
Он подумал, что, если бы не связанные ноги, она набросилась бы на него. Ее лицо вспыхнуло такой яростью что ему точно не поздоровилось бы.
— Зачем мне выдумывать про потерю памяти, мистер Гэннон?
— Ну, одна веская причина точно есть: вы проснулись рядом с мертвым парнем и хотите прикрыть свою задницу.
— Я не сделала ничего такого, что вызвало бы смерть Джея.
— Предположим, секс был грубым или извращенным.
— Не предположим.
— Вы не успели оглянуться, а ваш любовник не шевелится. Или вы поссорились.
— Мы не…
— Может, у Джея случился сердечный приступ, вы перепугались и не смогли помочь ему. Или не пытались. Все возможно. Вы оба надрались виски… об этом тоже было в газетах… может, виски — не ваш напиток. От виски вы звереете, перестаете соображать. Вы…
— Ничего подобного!
— Откуда вы знаете, если ничего не помните?
— Если бы я убила человека нечаянно или умышленно, я бы наверняка об этом помнила.
— Вы уверены?
