— Кто-то за ними послал “наружку”, которую и засек убийца, — сказал Гуров. — Как ты без разрешения попал к заместителю министра?
— Я не мальчик, не сую под нож пальчик, тем более уши, — ответил Станислав. — Петр Николаевич санкционировал.
— Все ты врешь, паршивец. Петр, конечно, знает, но ничего подобного не санкционировал. Ох, достукаешься ты, Станислав.
— Я был прав, извиняться не собираюсь. Извини.
— Ты не был прав, а теперь оказался, — сказал Гуров. — Значит, плохо сработали парни Паши Кулагина. Убийца живет с покойниками либо в одном доме, либо по соседству. А установку делали тяп-ляп, абы отписаться. Поехал бы Гриша Котов, там ни одна мышь хвостом не шевельнула бы.
— Гриша уникальный профессионал в подобных делах, — согласился Станислав. — Так у тебя самого такого второго нетушки. Так что ты на парней не греши, принимай жизнь, какая она есть, и думай, как работать дальше.
— Думай! — Гуров выругался. — Как изволите думать, когда ты непрестанно над ухом верещишь?
Оставшийся путь до дома сыщики молчали. Гуров корил себя за несдержанность, несправедливость к другу, который, рискуя налететь на неприятности, сделал доброе дело.
Станислав посторонними мыслями не мучился. Он решал, как наилучшим способом воспользоваться легким срывом друга. Можно сегодня же потребовать компенсацию в виде ужина на вражеской территории. Можно выждать, когда он в чем-то ошибется, куда от этого денется? Сам Станислав не станет тогда объясняться, а, скромно потупившись, скажет: мол, все люди живые и все ошибаются. Гуров тотчас поймет и заткнется.
Когда они въехали на стоянку перед министерством, то сразу увидели капитана и его зама по розыску, которые стояли около серого “Москвича”, а дежурный инспектор ГАИ постукивал жезлом по капоту машины и что-то сердито им выговаривал.
Гуров выскочил из “мерса”, подошел и спокойно сказал:
— Инспектор, вы абсолютно правы, машину тотчас уберут в отстойник. Это вещдок по серьезному делу. Вы здесь начальник, не откажите, организуйте все по высшему разряду.
— Господин полковник! Лев Иванович! Не волнуйтесь, все будет в порядке, — ответил инспектор.
— Спасибо, — Гуров пожал инспектору руку, повернулся к сотрудникам отделения. — Молодцы, поздравляю. Как же вам удалось нас обогнать?
— Мы свой район знаем, господин полковник, — ответил зам по розыску. — И дорог через город много. — Он показал свои руки в нитяных женских перчатках.
— Украл? — улыбнулся Гуров.
— Позаимствовал, — ответил, улыбаясь, парень. — Как с уголовным делом?
— Все по закону. Прокуратура вашего района возбуждает дело и сообщает о нем следователю городской прокуратуры Гойде. — Гуров продиктовал телефон. — Скажите ему, что Гуров забирает его в свое производство. Формальности прокуратуре известны.
— И все? — удивился капитан.
— Конечно. Благодарю, вы свободны. — Гуров пожал офицерам руки, повернулся к Станиславу, который стоял молча с недовольной физиономией. — А ты распорядись, чтобы эксперты тотчас занялись машиной. В основном заднее сиденье, пальцы, возможно, волосы, следы одежды, в общем, все — они знают. И приходи в кабинет. Будем думать и разговоры разговаривать.
— Сделаем, Лев Иванович. — Станислав осуждающе взглянул на Гурова и отправился выполнять его приказ.
В кабинете Гурова ждали Нестеренко и Котов, сидя за ничейным столом, они сражались, составляя слова от одного корня. Оперы должны были вернуться значительно позже, но Гуров никогда лишних вопросов не задавал, а, поздоровавшись, занял свое место и бросил:
— Рассказывайте.
Докладывал Нестеренко, так как именно он разговаривал с гэбэшником.
— Работают спустя рукава, пустое дело, — закончил он, посмотрел на Гришу Котова, мол, не хочешь ли добавить?
— Обычная история, никто не вкалывает по приказу по чужому делу, — сказал Котов. — Я лишний раз взглянул на Илью Титова, интересный он парень.
— У него душевная травма. Забудь о нем, Григорий, — пояснил Гуров. — Проверку газовых коммуникаций соседи, конечно, с потолка взяли. — Он закурил, посмотрел в окно, выдержал паузу и добавил: — А сама по себе идея интересная. Позор, что я раньше об этом не подумал.
— Не понял, — сказал Нестеренко. — Сечение трубы газопровода...
— Оставим, Валентин, — перебил Гуров. — Найти тела — наша главная задача, но сегодня она отодвигается на второй план. Покойники лежат, никуда не денутся. А убийца нам неизвестен и гуляет на свободе. Я говорю о вчерашнем убийстве. В местах проживания убитых наши коллеги побывали и засветились. А нам необходимо получить домовые книги из пяти-шести домов, выписать всех мужчин в возрасте тридцати — шестидесяти лет. Это наша самая срочная работа. Григорий, кто жэками командует? Может, они сегодня иначе называются? Явиться к начальству, определить, кому конкретно можно приоткрыться. У них свое хозяйство и законы. Местная власть должна определить вам легенду, дать телефонограмму о приходе ревизоров. Работа противная, нудная, но необходимая. Возраст я назвал такой умышленно, рамки предельно расширил. А так, по моим прикидкам, убийце в районе пятидесяти. Он заказ принял, а намеченных ранее исполнителей ликвидировал. Думаю, живет он несладко, поэтому отказаться не может, а обещано ему за мою башку солидно. В его возрасте отошедшему от дел человеку такой кус упускать нельзя. Вы будете его искать по месту жительства, а Станислав и я — в районе моего дома. Место работы отпадает, расстрелять меня в машине — нужна техника и люди, а он одиночка.
Нестеренко недовольно поморщился, взглянул на Котова, кивнул: мол, выскажись. Гриша поерзал на стуле, посопел и решительно сказал:
— Лев Иванович, вы рассуждаете правильно, но в жизни обычно бывает что-то да не так. Допустим, сегодня это одиночка, но ведь прошлые связи он наверняка не растерял. Человеку со стороны классного киллера не найти, с ним даже говорить не станут. Но обратиться к старому дружку, который сегодня в группировке, убийца может.
И нанять нескольких отморозков на двух машинах тоже может. В подъезде и на лестнице вы со Станиславом никому не дадитесь, а расстрелять вас в машинной толчее большого ума не надо.
— Так, — согласился Нестеренко и кивнул, а сам подумал, что преступники хоть и стали другими, а дури в голове у них не убавилось. Допустим, убьют они Гурова, так ведь Орлов и Крячко их руками передавят.
— Ты верно думаешь, Валентин, — сказал Гуров. — Напрасно они в меня уперлись. В таком деле один человек — это всего лишь один человек. Хотя, признаюсь, Лев Иванович мне дорог, мы еще поборемся.
Пришел Станислав, занял свое место, его ввели в курс разговора, и он неожиданно жестко заявил:
— Вы все оперативники опытные, обсуждать ситуацию вам никто не мешает, но операцией в целом руковожу я. Ваш план мне не нравится, слишком много допусков; воевать с бандитами по наитию, рискуя нашими жизнями, я не позволю.
Гуров хотел было вмешаться, Крячко жестом остановил начальника и друга.
— Лев Иванович, я еще не закончил. Согласен, Нестеренко и Котов работают в Митине. Так что можете сейчас и отправляться.
— Поняли и поехали, — сказал Нестеренко, и оперативники ушли.
— А мы с тобой, Лев Иванович, будем действовать иначе. Свои машины мы паркуем у министерства, я беру в нашем гараже “Волгу” и вожу тебя на работу и обратно. Жить ты будешь на конспиративной квартире. Подождем, что эксперты выжмут из “Москвича”. Если в салоне найдут пальцы постороннего человека, то, вполне возможно, мы выйдем на убийцу в течение суток-двух.
— Я не согласен, — возразил Гуров.
— Пойдем к Петру, понадобится, обратимся к Бодрашову, убежден, меня поддержат, — Станислав говорил уверенно и нравился Гурову, который, глядя на друга, думал, что в создании такого самонадеянного и нахального начальника есть и его, Гурова, небольшая заслуга.
— Пока мы никуда не пойдем, попробуем договориться между собой, без генералов, — сказал Гуров.
— Пробуй, — согласился Станислав, но его тон и выражение лица не обнадеживали.
— Обнаружить пальцевой отпечаток в машине крайне проблематично, — начал Гуров. — Работа, которую сейчас выполняют эксперты, понадобится Игорю Гойде, когда перед ним будет находиться подозреваемый, для закрепления доказательств. Обождать сутки — просто их потерять. Не рассчитывай ты так наивно на науку, розыскнику она не помощник.
Вот Нестеренко и Котов — другое дело, они могут выйти напрямую. Время покажет. Хочешь поселить меня на другой квартире? Дело твое, мне безразлично. Хочешь возить меня в “Волге” да еще пледом прикрыть? Пожалуйста. А ты прокачал результат? Убийцу в Митине, предположим, мы не засекли. Гуров пропал, и, если убийца нанял молодчиков, они пару дней потыркались, сказали заказчику: мол, катись ты, старик, не морочь занятым людям голову. Далеко ты продвинешься в результате?
