что «подопечный» попал в больницу. Жил он по-прежнему на свалке в шалаше, с другими такими же несчастными, как водится, напился, уснул. Случился пожар в их «жилище», у него обгорели ноги, в результате ему ампутировали правую стопу.
Когалымов купил ему радио, батарейки, чтоб в больнице не так скучно было лежать, приехал к нему, чтобы закончить дело (нужны были его завершающие подписи в деле). Увидев его, молодой человек без определённого места жительства расплакался. Когалымов пытался произнести что-то вроде:
— Ну был же у тебя ещё один шанс жить нормально, а сейчас?.. Одно дело быть подвижным, а другое…
Да бомжик и так всё сам понимал, и Когалымову осталось только развести руками перед человеческой глупостью.
Люди сами загоняют себя в те ситуации, в которых оказываются, и никто в этом не виноват. Всё сами, всё своими ручками, шаг за шагом, обвиняя, правда, всё и всех вокруг, вплоть до государства.
Были и другие случаи, но в чём-то все похожи между собой. Например, парень, что называется «нелетка» (несовершеннолетний), крадёт по пьяни телефон своего друга. Продаёт его, а на вырученные деньги покупает снова алкоголь и употребляет его. Вот и вся романтика. Первая судимость, как правило, если дело в дознании, — это условная. Но всё равно судимость. Дело пока у Когалымова, проходит расследование (ведение процессуальных действий). Этот подопечный должен быть на виду, поскольку, отпуская под подписку о невыезде, дознавателю приходится принимать решение о некоем доверии к жулику (которым никогда нельзя верить!), он должен являться по первому требованию. Проблема была в том, что посадить таких до суда тоже было нельзя, ввиду того, что если гражданин ранее не судим, то суд не пойдёт на то, чтобы закрывать человека до суда, а то никаких тюрем не хватит. Поэтому жулику внушалась особая доверительная, именно ему, составляющая и убеждение его в том, что если он являться не будет, то сядет тут же, а так есть шанс на условное. Однако что с них взять? Как запьют, так им море по колено. Как говорил начальник дознания: «Когда вечером жулик пьёт — он орёл, а наутро с похмелья маленький, мокренький воробушек».
Один бывший сотрудник как-то сказал: «Я пошёл в милицию связями обзавестись, а тут, в дознании, одни бомжи да алкаши попадаются, ну какими связями я оброс?» — с претензией к профессии отнёсся человек. Уволился.
Вот именно с таким контингентом и приходилось работать Когалымову. Когда даёшь ручку подозреваемому протокол допроса подписать, а потом её либо выкидываешь, либо водкой протираешь (дезинфицируешь), а на стул, где жулик сидит, бумагу стелишь, чтоб не так обивка провонялась. Романтика!
И вот такой нелетка (несовершеннолетний) сидел перед дознавателем Когалымовым, сознавал свою вину, в содеянном раскаивался. Доказательной базы против него было достаточно, оставалось только набирать положительные баллы в виде сотрудничества с органом дознания перед судом. Капитан всю свою душу выворачивал каждый раз перед такими, споткнувшимися первый раз перед законом, людьми:
— Да пойми ты, жить надо, как нормальный человек, нельзя просто так брать чужие вещи, это чужое имущество. Ну продал ты этот телефон за три тысячи, пропил их, получил мимолётное удовольствие, а теперь что? Судимость, ни нормальной работы тебе, ни твоим детям — ты своим поступком перечеркнул надежду на светлое будущее своим потомкам! Пока тебе повезло, на первый раз получишь условно. Ты должен будешь ходить отмечаться, иначе могут реально закрыть. Из-за каких-то трёх тысяч рублей ты так подставился! Неужели нельзя было пойти на работу? Надо стремиться к освоению профессии, гораздо круче стать профессионалом в каком-то деле и зарабатывать, чем один раз украсть телефон. У тебя ещё есть шанс, условное — это, конечно, плохо для биографии, но ещё можно и нужно освоить рабочую специальность, электрика например. Будешь в квартирах ремонт делать, сейчас вон бум строительный, деньги зарабатывать, понимаешь? — старался капитан полиции Когалымов.
— Да, конечно, я всё понял, всё правильно, — соглашался несовершеннолетний.
Не успел направить дело в суд Когалымов, как, проходя как-то по полицейскому коридору, был одним из участковых вызван в кабинет, в котором находился нелетка.
— Твой подопечный? Говорят, у тебя на него дело есть? — начал участковый.
— Да, мой, по сто пятьдесят восьмой проходит, телефон умыкнул, — подтвердил Когалымов.
— Вот, сегодня ночью снова нажрался, и телефон у своего знакомого на этот раз забрал, чуть ли не разбой квалифицируют. Так что как следаки возбудятся, скорее всего ты своё дело им передашь, для соединения, — обрисовал ситуацию участковый.
— Как ты так мог? — пытался воззвать к какой-то совести нелетки капитан. — Где твой здравый смысл, ты что, вообще конченый, что ли? Мы же с тобой разговаривали неделю назад! — выплеснул крик души Когалымов.
В глазах нелетки было небольшое сожаление, но осознания происходящего Когалымов не увидел. Он пообещал себе больше душу перед жуликами не выворачивать. Капитан полиции понял, что это такой контингент людей с низким интеллектом, высшей целью которых есть побухать и сиюминутно раздобыть пару тысяч рублей на водку, о последствиях, планировании своей человеческой жизни они даже не думают. По сути, из-за такой прослойки общества и создана милиция, полиция, чтобы порядочных граждан защищать от таких идиотов, которые в любом случае будут так себя вести. Девяносто пять процентов таких преступлений было совершено в состоянии алкогольного опьянения. Наутро они все сожалели о содеянном, но пока были пьяные — мышление было другим, они были Орлами!
А вот такой жулик, между прочим, занявший первое место в области в газетной колонке по самому глупому преступлению. Камера видеонаблюдения снимала место около магазина, где он с кем-то пил. То ли ему не понравилось, что его «без спроса» приняли за суперзвезду и, как папарацци, снимали, то ли просто белая горячка его посетила (пояснить причину на допросе он затруднился), но, увидев уличную видеокамеру, он направился к ней уничтожать следы своего пребывания на этой планете. Он тянул её по-всякому, пытался сломать объектив, и через какое-то время ему это удалось. Он со спокойной совестью, что «всё зачистил», как агент 007, пошёл домой спать, прихватив с собой камеру. Откуда ему было знать, что камера всего лишь способ, «глаз» в видеонаблюдении, а всё происходящее записывается на видеорегистратор, установленный в помещении магазина. Поэтому запись о том, как он ломает камеру видеонаблюдения, у дознания была, лицо запечатлелось крупным планом. Дело было направлено в суд.
Спустя время капитан Когалымов, находясь на суточном дежурстве, выедет на место происшествия: суицид. Молодой человек с подругой были обнаружены мёртвыми от удушья выхлопными газами автомобиля, двигатель которого работал в
