– Насколько вам известно, – повторил Орлов. – Но человек не обязательно должен выписываться, он может просто уехать. Пока мы не побеседуем с вашим лейтенантом, вопрос не прояснится. Спасибо, Павел Юрьевич, вы свободны.
Когда Кулагин попрощался и ушел, Гуров сказал:
– Павел порядочный парень, убежден, что он с нами искренен.
– Не говори глупости. Лева. – Орлов вновь потер лицо, зевнул, взглянул на часы. – Он офицер, должен выполнять приказы. А его начальник мужик дерьмовый, я Володина давно знаю. Еще будучи опером, подхалимничал, он ради карьеры на все пойдет. Другое дело, что если бы раненый зацепился раньше, то вчера днем в гостинице от спецслужб было бы не продохнуть. И никто не позволил бы лейтенанту идти в туалет подставлять свою голову, затем около четырех часов лежать в сортире. Все произошло быстро, кроме самого лейтенанта, никто ничего не знал. Вот что он узнал? Станислав, парню сделали операцию, переливание “крови, он раньше утра не заговорит, но к тому времени ты там должен быть своим человеком. Надеюсь, тебе известно, что хирурги носят зеленые халаты только во время операции?
– А если я там встречу коллегу из контрразведки? – спросил Крячко.
– В таком случае, Станислав, ты разочаруешь меня. – Орлов перевел взгляд на Гурова. – Значит, у тебя есть к гостинице агентурный подход?
– Возможно, подход имеется, неизвестно, куда он приведет. Я бы не хотел, Петр Николаевич, распространяться на эту тему раньше завтрашнего дня. Врач сообщил, что рана на голове лейтенанта рваная?
– Да. Почему ты спрашиваешь о характере раны?
– Можно предположить, что удар нанесен кастетом, – ответил Гуров.
– Я уже думал об этом, – сказал Крячко. – Не хотел лезть раньше начальства.
– Хватит предположений, пытались убить сотрудника, который ведет розыск террориста. – Орлов вновь взглянул на часы. – Упущено черт знает сколько времени. Если преступник жил в гостинице, он, конечно, давно съехал.
– И улетел в теплые края, – сказал Крячко.
– Тогда он должен вернуть деньги и потерять лицо. Его нашли, чтобы сделать заказ, и передали ему деньги. Его снова найдут, чтобы деньги забрать. – Гуров посмотрел на Орлова, спросил: – Твое мнение?
– Мы против них не работали, международный кодекс не знаем. Свяжись с Еланчуком, узнай, что они думают по этому поводу. Если все так, наше участие в розыске закончено. Пусть ФСБ работает с Интерполом. Но пока лейтенант не заговорил, мы должны продолжать работать. Так что по местам. Станислав в Склифосовского к раненому, ты. Лев Иванович, с утречка буди своих агентов.
* * *
Гуров позвонил Харитонову в девять утра, судя по голосу, тот лишь проснулся, ответил недовольно:
– Ну? У кого горит?
– Во-первых, здравствуйте, Борис Михайлович, – сказал Гуров. – Вроде вы не пьете, а голос у вас похмельный. Вы дома один?
Харитонов узнал Гурова, заговорил другим тоном:
– Один, возраст уже не тот, чтобы на ночь оставлять.
– “Будапешт”, вчера вечером. – Гуров не сказал, что произошло, ждал реакции.
– Я слышал, в туалете мелкая разборка произошла. – Харитонов помялся, не хотел показывать свою неосведомленность, добавил: – Айзеки анашу не поделили.
– Не угадали, Борис Михайлович. Я знаю, что произошло, меня интересуют подробности. Отправляйтесь туда завтракать, поговорите с девочками.
– Помилуй бог, какие в такой час девочки? И появляться там раньше двенадцати абсолютно бессмысленно.
– Вам виднее, позвоню в пять. Годится?
– Другой разговор. – Харитонов явно приободрился.
Гуров пил вторую чашку кофе, когда позвонил Крячко.
– Лейтенант в сознании, с ним беседовал друг железного Феликса, разговор записан. По-моему, интересно. Будить Петра или приехать к тебе?
– Петр уже наверняка поднялся, но ты заскакивай ко мне, я тебе кофе сварю.
Через полчаса Станислав уже сидел на кухне Гурова, пил кофе, хозяин слушал магнитофонную запись разговора Кулагина с пришедшим в сознание лейтенантом Песковым. Голоса звучали глухо, но слова были слышны отчетливо.
“ – Как ты себя чувствуешь, Андрей? Может, выждем, поговорим позже?
– Который час, господин подполковник?
– Сейчас уже утро, Андрюша, меня зовут Павел.
– Утро. Какого дня?
– Шестое октября, пятница. Ты не волнуйся, врачи говорят, череп твой в порядке, скоро бегать будешь.
– Упустил... Пятница, значит, почти сутки...
– Ну и черт с ним, никуда не уйдет. Кто?
– Триста двенадцатый номер, имя забыл... Короткое... Американец. Я его заметил, он ключ сдавал... Блондин, моего роста, плечистый. Я узнал, он два дня назад поселился... Как мы его пропустили? И номер одиночный, и приметы в цвет.
– Закончили разговор, мужчина, – произнес женский голос. – Сейчас мы Андрюше кровушки подольем, здоровее станет, а...”
– Сестра пришла, я смотался, – пояснил Станислав. – Решил, ни к чему, чтобы меня Павел видел. Он хоть и слышал, что генерал мне приказал, но зачем лишняя перебранка?
– Молодец, Станислав, ты, как всегда, прав. – Гуров положил магнитофон в карман. – Паша сам поехал, никому не доверил. Американца уже, конечно, установили.
– Ты позвони Петру, а я у тебя сосну часочка два.
– Сутки всего не спал, уже развалился?
– Возраст. – Крячко погладил себя по животу. – И подчиненных следует поощрять.
– Какой возраст, сопляк? – возмутился Гуров, перешел в гостиную, позвонил Орлову.
Генерал оказался уже на месте. Гуров коротко доложил и спросил:
– Станислав вздремнуть хочет, разрешить?
– Теперь нам всем дремать можно, – ответил Орлов. – Надобность в нас отпала. Станислав пусть поспит, а ты работай. А мы подождем, сегодня и выяснится, твой приятель Кулагин нормальный мужик или нет, сообщат они мне что-либо или умолчат.
– Ты сам говорил, Кулагин офицер и выполняет приказы.
Пока Гуров разговаривал с генералом, Станислав втихую забрался в холодильник, выпил рюмку водки, сполоснул посуду, пришел в гостиную.
– Слышал, я могу отдохнуть. Честно скажу, на одного рядового два командира – многовато.
– Ложись на диване, телефон придвинь, будешь за дежурного, мало ли кто позвонит, сообщишь Верочке. – Гуров надел плащ. – Разговаривай по-деловому, дурака не валяй.
* * *
Известие о том, что авторитет Аким Леонтьев, по кличке Лёнчик, убит ночью, Гуров узнал, приехав в министерство. Сообщение передал дежурный, который получил его от дежурного по МУРу.
– Совпадение или звенья одной цепи? – спросил Орлов. – Мы не любим совпадении, но уж слишком одно с другим не вяжется.
– Для нас не вяжется, – согласился Гуров, протягивая генералу кассету с записью разговора Кулагина с раненым лейтенантом.
Орлов прослушал пленку дважды, сказал:
– С лейтенантом необходимо разговаривать еще раз, и подробнее. Из его рассказа непонятно, почему американец, террорист он или кто другой, пытался убить человека.
– Я могу съездить, – сказал Гуров.
– Пойми, полковник, я не перестраховщик, собственной тени не боюсь. Но отношения с СБ и так напряженные, не хочется лишних свар.
– Какие свары, Петр Николаевич?! Мы работаем по одному делу, должны информировать друг друга. Мы в салочки играем, кто первый до “домика” прибежит?
– Твоя поездка к лейтенанту бессмысленна, только лицо потеряем. Он скажет, что его уже допрашивали, сейчас он плохо себя чувствует.
– Покушение на убийство, можно послать следователя прокуратуры.
– А я, старый дурак, не догадался? – вспылил Орлов. – Нам не ссора нужна, а сотрудничество.
Орлов снял трубку, открыл справочник, набрал номер.
– Степан Сидорович? Здравствуйте, Орлов из розыска.
– Здравствуйте, Петр Николаевич, здравствуйте! – фальшиво-жизнерадостно ответил генерал контрразведки Володин. – Как здоровье?
– Спасибо. Как чувствует себя Андрей Песков?
– Прилично. Вполне. – Голос генерала потускнел. – С лейтенантом уже разговаривали, кое-что проверяем.
– Жаль, что не уведомили меня, генерал. Я позвонил в прокуратуру, сообщил о происшедшем, сейчас к Пескову выедет следователь.
– Совершенно лишнее, согласно Указу Президента мы имеем своих следователей.
– Расследование по факту покушения на убийство ведет прокуратура, генерал. Мне безразлично, кто будет допрашивать вашего сотрудника. Я возглавляю уголовный розыск и должен знать, выделять мне людей на розыск преступника или нет. Как прокурор скажет, так я и сделаю.
– Зачем нам вмешивать прокуратуру? Кто квалифицировал происшедшее как покушение на убийство?
– Следователь допросит потерпевшего и примет решение. Не понимаю, почему вас беспокоит данный вопрос? Вы мне лучше скажите, вы установили американца? Нужна ли вам в данном вопросе помощь?
– Американца... Какого американца? – удивился Володин.
– Вы забываете, с кем разговариваете, генерал-майор, – сказал сухо Орлов. – Всего хорошего. Звоните. – И положил трубку. – Ну, Лева, чего мы добились?
