Контрразведчики проверяли интуристовские гостиницы, результатов не было. Станислав работал с коллегами, придирчиво разглядывая каждого иностранца, который прибыл один и хотя бы отдаленно походил на разыскиваемого террориста.
Не веря в успех, Гуров встретился с Харитоновым. Встреча проходила на конспиративной квартире. Барон неожиданно повел себя агрессивно.
– Лев Иванович, я вас уважаю, слово надо держать. Я свои обязательства выполнил, даже ваше указание с полетом в Барнаул исполнил, вы обещали...
– Чай или кофе? – спросил Гуров, снимая с огня закипевший чайник.
– Сахарина нет? Тогда чай, – уже более миролюбиво ответил Харитонов. – Я как с вами поговорю, у меня язва обостряется.
– Вы, Борис Михайлович, хорошего отношения к себе не цените. – Гуров налил чай, даже подвинул Харитонову стул. – Вы говорите, что в Барнаул улетали зря, в Москве в это время ничего не произошло. Я, между прочим, о вас беспокоился, а не о себе. У Ямщикова с Бошаевым “стрелка” на Каширском была назначена?
– Не знаю, мне о своих встречах Лялек не докладывает.
– Вы, Борис Михайлович, лжете, я могу рассердиться.
– Хорошо. Встреча назначена была, но не состоялась.
– Это мне известно, еще я знаю, что на “стрелку” не пришел именно Ямщиков, а люди Бошаева прибыли. Их при возвращении в Москву остановили для проверки, у двух человек нашли стволы. Сейчас в Москве говорят, что Ямщиков казаха подставил.
– Кто говорит? – возмутился Харитонов. – Как это подставил, когда Лялек чукчу предупредил, что ехать не надо?
– А почему Ямщиков предупредил? И почему вы об этом мне раньше не сообщили? – Гуров пил чай и думал, как повернуть разговор в нужное русло.
– Я сам узнал, только когда вернулся.
– А может, если бы я вас из Москвы не отослал, так Ямщиков с Бошаевым встретился и всю компанию взяли бы с оружием в руках?
– Да вы что. Лев Иванович? Вы думаете, я с ума, сошел и передал?
– Что я думаю, я знаю! – перебил Гуров, увидев, что осведомитель испугался и путается, сыщик решил надавить. – Мне интересно, что вы думаете? Я предупредил вас, некто предупредил Ямщикова, который передал сигнал Бошаеву.
Гуров окончательно запутал Харитонова. Когда полковник “посоветовал” осведомителю на время из Москвы исчезнуть, то ни слова не сказал о готовящейся встрече авторитетов. Но сейчас, конечно, Харитонов забыл подробности разговора и испугался, что Гуров обвинит его в предательстве. Сыщик вел нечестную игру, но ему нужна была информация, а без давления Харитонов ничего не говорил.
– Так получается, что начальство вас обвиняет? Сыщик перехватил мысль осведомителя на лету и искренне рассмеялся.
– Так по какому номеру ты позвонишь, куда напишешь анонимку, что полковник Гуров разглашает секретные сведения? – спросил он.
Подобная мысль мелькнула, но еще не сформировалась конкретно в сознании Харитонова. От страха у него задрожала рука, он чуть не выронил чашку, быстро заговорил:
– Лев Иванович, богом клянусь, мысли не имел! Да кто я против вас?
– Сейчас поглядим. – Гуров выдержал паузу. – Гостиница “Будапешт” на вашей территории?
– Ну... – Харитонов не мог понять, к чему такой вопрос, начал судорожно вспоминать, что происходило в гостинице в последнее время. – Наша гостиница.
– Прямо ваша? Не города, не Интуриста, а ваша? – усмехнулся Гуров. – Так что в вашей гостинице происходит?
– Мы ничего... Может, кражонки какие, так это не к нам. – Харитонов замолчал. – В последние дни комитет навалился, никому продыха не дают, какого-то иностранца ищут. Девок всех перехватали, дали приметы... Девки долю не отстегивают, парни их придавили, они и раскололись. Говорят, шагу не дают ступить, не то что в номер пройти.
“Вот это работа, – думал Гуров. – Именно так следует разыскивать террориста международного класса”.
– Меня комитетские дела не касаются, – сказал он, вздохнув. – Но, сам знаешь, раз комитет вцепился, не отпустит. Вся ваша коммерция в воздух уйдет. Может, их иностранец и не в гостинице живет, а у какой-нибудь девицы на дому?
– Может. – Харитонов согласно кивнул, смотрел пристально. – А вас. Лев Иванович, он тоже интересует?
– Мне он даром не нужен. – Гуров пожал плечами. – Раз в гостинице все о розыске знают, он съехал давно.
– А если он действительно у кого-нибудь из девочек приютился? Если он платит хорошо, девчонка такого клиента в жизни не отдаст. Я могу поговорить, кое-кому присоветовать?
– Пробуй, позвони, если что узнаешь. – Гуров говорил равнодушно, прекрасно понимая, что Харитонов в заинтересованности сыщика не сомневается.
– Хорошо, приму надлежащие меры, – солидно произнес Харитонов, словно докладывал на бюро горкома.
– Тебе, Борис Михайлович, нужны не меры, а результат, – сказал Гуров на прощание. – Ты завтра мне независимо ни от чего позвони. Договорились?
* * *
Михаил Захарченко подъехал к ГАИ минут за пятнадцать до назначенного срока, но Гуров уже был на месте. В “мерсе” рядом с Захарченко сидел парень примерно его лет. Михаил загнал машину на площадку для осмотра, пошел искать инспектора, узнать, зачем понадобился. Парень, одетый в модную униформу – кожаная куртка, джинсы и кроссовки, вразвалочку шагал рядом с Мишкой; насколько мог видеть Гуров, парни между собой не разговаривали, методично двигая челюстями, жевали. Такое поведение ничего не означало, парень мог быть приятелем Михаила, приехавшим за компанию, но мог оказаться и сопровождающим. Такая ситуация Гурова никак не устраивала, он пошел к подполковнику, который, как и договаривались, был в своем кабинете.
Седому ветерану явно нравилось вспоминать оперативную работу, и важняк из главка был симпатичен.
– Воронцов, мать твою! – громыхнул подполковник, выходя на крыльцо, оглянулся, зашагал к “мерсу” Захарченко.
Дежурный инспектор, тоже немолодой капитан, заторопился к начальнику.
– Я здесь, товарищ подполковник!
– Мы сегодня с тобой, капитан, не товарищи, а господа! – Подполковник сверкнул стальными коронками.
– Тогда я тут, господин подполковник! – Капитан на ходу щелкнул каблуками. Чувствовалось, что они были дружны и капитан шефу подыгрывает.
– Сижу, пишу свои указы и вижу, как подкатывает разыскиваемый “мерс”! – Подполковник оперся о крыло машины так, что она накренилась. – Чья тачка?
Ожидавшие техосмотра владельцы машин окружили подполковника и инспектора. Гуров в толпе подошел ближе, увидел, как из здания ГАИ вышел Михаил с приятелем, заторопился к своей машине. Сыщик внимательно разглядывал сопровождавшего Мишку парня, ничего примечательного в нем не нашел.
– Кто хозяин? Ждем, ждем, а тут начальство водилу найти не может! – раздался возмущенный голос.
– Моя машина! – крикнул Михаил, проталкиваясь через толпу. – Вот, вызвали, не пойму! – Он протягивал повестку.
– Ваша, значит? – Подполковник взял повестку, оглядел парня. – Техпаспорт, права.
– Чего случилось, командир? – спросил сопровождавший Михаила парень. – Месяц назад техосмотр проходили.
– А вы кто будете? – спросил подполковник у парня, забирая у Михаила документы. – Адвокат?
– Просто приятель.
– Поднимите капот, Захарченко, – сказал подполковник, поворачиваясь к инспектору. – Капитан, проверь номер двигателя и все остальное. Внимательно! Оттереть до блеска! Вот ты, приятель, и три. А вы, Захарченко, пойдете со мной и подробно напишете, когда, у кого купили машину.
Подполковник вернулся в свой кабинет, подтолкнул замешкавшегося на пороге Захарченко, пропустил в кабинет Гурова, сказал:
– Запритесь, на звонки не отвечайте, я вернусь через двадцать минут.
И вышел.
Мишка, увидев Гурова, все понял, когда дверь закрылась, сказал:
– Здравствуйте, Лев Иванович, здорово вы организовали. А как узнали, что я под наблюдением?
– Профессия у меня такая, парень, – ответил Гуров. – Рассказывай. Меня интересует, почему ты позвонил и сказал, чтобы я встретился с Лёнчиком?
Выяснилось, что Михаил продолжает дружить с хромым Сашкой Галеем, младшим братом Бориса Галея, застреленного Гуровым киллера. Сашка пошел не в брата, парень добрый, а так как живет один в двухкомнатной квартире, там ежедневно собирается местная пьянь, но заскакивают и ребята серьезные. В той квартире с неделю назад и произошел разговор, что Аким-Лёнчик недавно одолжил кому-то двух крутых парней, а на следующий день их трупы нашли у дома. Лёнчик пьет и психует, ребята из группировки грешат на него, говорят, что Аким сам своих парней порешил. Тогда Мишка и позвонил Гурову. Потом, через день, к Михаилу заявился незнакомый парень, сказал, что от Лёнчика. Местный авторитет подтвердил, что парень солнцевский и ему требуется перекантоваться в Москве недельку-другую. Михаил старших ослушаться не мог, принял Василия, так звали гостя, вскоре почувствовал, что тот проявляет к хозяину определенный интерес и, похоже, ни от кого не скрывается.
