Риту выдали французские духи. Входя в квартиру, Лева почувствовал, что насторожил его запах, и тут же узнал духи.
– Я тоже хочу яичницу с колбасой, – заявила Рита и быстро достала тарелку и вилки.
– Прекрасно, но это уменьшит мой ужин ровно наполовину, – ответил Лева.
Дома Риту закармливали, готовили для нее деликатесы, но она капризничала, еле неохотно. Зато у Левы Рита лопала с отменным аппетитом пельмени, готовые котлеты, в общем, все, что оказывалось на столе.
– Ты поймал убийцу? – вытирая корочкой тарелку, спросила Рита.
– Ловят бабочек, преступников задерживают, – ответил Лева. – И ты ошибаешься, я не разыскиваю убийцу. Расследую неинтересное, нудное дело.
– Ты, как всегда, врешь, Лева, – безапелляционно изрекла Рита и была не права, так как Лева лгал редко. – Бабочек ловят? А что делают с девушками?
За несколько месяцев знакомства Лева так и не привык к ее манере вести разговор. Задав вопрос и не выслушав ответ, Рита задавала второй и тут же высказывала свое категорическое суждение по третьему вопросу.
– Девушек любят, – Лева встал, взял Риту под руку и повел к дверям, – особенно любят девушек, которые воруют запасные ключи и незаконно проникают в чужие квартиры. – Он прислонился к дверному косяку. – Ритуля, я устал, как собака.
– Собаки устают лишь на Севере, где на них ездят. Наши собаки ленивы и избалованны. – Рита стояла, положив ладони на узкие бедра, вероятно, изображала ковбоя.
– Я устал, как собака из рассказа Джека Лондона, – Лева щелкнул замком на двери.
– Тебе не хочется меня поцеловать?
Лева взял девушку за руку, прикрыл глаза, страстно вздохнул и поцеловал в щеку.
– Сразу видно, что из деревни. Ты любишь вот таких, – Рита развела руки, показывая, каких толстых девушек, по ее мнению, любит Лева, выскочила на площадку и показала язык. – Я тебя терпеть не могу, – и походкой манекенщицы направилась к лестнице.
– До завтра. – Лева закрыл дверь и занялся раскладушкой. Каждый вечер он давал клятву разломать ящики и отыскать свой любимый диван-кровать.
Засыпая, Лева подумал, что завтра надо сходить в библиотеку и взять книгу Павла Ветрова.
На прикрепленной к двери металлической пластинке было написано: «Ирина и Олег Перовы», и чуть ниже: «Мир этому дому».
Лева одернул пиджак, зачем-то откашлялся и позвонил, стараясь, чтобы звонок был спокойным, не слишком коротким и не нахально длинным. В эту квартиру Леву привел разговор с Евгением Шутиным.
Гуров не верил, что убийство совершено из-за денег. Он разделял точку зрения подполковника Орлова. Убийство готовилось, деньги же Павел Ветров получил за несколько часов до смерти, когда преступник уже все выверил и рассчитал. Лева смалодушничал, не сказал о своем мнении в кабинете Турилина, не хотел поддерживать Орлова и выступать против начальника. Необходимо найти истинный мотив преступления, убийца не пришел со стороны, он хорошо знал Ветрова, полагал Лева.
С близкими Ветрова необходимо познакомиться, постараться найти среди них людей, могущих помочь розыску преступника, но не допрашивать их в кабинете, где разговор всегда носит официальный характер.
Начал Лева с Евгения Шутина. Разговор у них не получился, Шутин занимался организацией похорон.
– Вы придете в себя, и мы встретимся, – сказал Лева, – а пока припомните, пожалуйста, с кем Ветров общался в последнее время. Вы знаете его приятелей, знакомых?..
Лева сразу позвонил Перовым, так как Шутин как бы невзначай, но явно умышленно обронил, что покойный был безнадежно влюблен в Ирину Перову.
Аллея начиналась сразу после Белорусского вокзала и, рассекая Ленинградский проспект, тянулась до Сокола.
Ирина легко ступала белыми туфельками по влажной земле, улыбаясь, смотрела на смыкающиеся впереди кроны деревьев, и ей казалось, что аллея ведет непосредственно в рай.
Прошел дождь, трава облегченно выпрямилась, деревья замерли, стараясь сохранить драгоценную влагу, сейчас, ночью, набраться сил для нового дня. Ведь к утру уплотнятся потоки машин, стремящихся стереть аллею до узкой осевой. Аллея днем вдыхала аромат выхлопных газов, съеживалась, терпела, чтобы ночью восстать заново и дарить запахи детства, отвечая добром на зло.
Все было как в кино.
Сегодня, нет, уже вчера, Ирина вышла замуж за самого красивого, самого сильного и мужественного, самого замечательного человека на земле.
Ирина, Олег, Павел Ветров и Евгений Шутин убежали со свадьбы, от гостей, которые продолжали, не замечая отсутствия молодоженов, веселиться в ресторане.
Ирина шла рядом с Павлом, чуть отстав – Олег с Евгением. Шли они быстро, почти бежали, но не потому, что торопились, спешить абсолютно некуда, просто целый день они были очень скованны.
Дворец бракосочетания, радостная, но изнурительная и показушная процедура, затем обед с Ириниными родителями, тетками и прочими родственниками. Вечером в ресторане свадьба, положенные тосты, речи, пахнущее и не умирающее «горько!» Они тянулись друг к другу губами, взглядом извиняясь и прощая, мечтая о воле и настоящем поцелуе. Наконец терпение кончилось, и они сбежали. Павел с Евгением прикрывали их отход, и теперь вчетвером они идут, летят по аллее.
Ирина в белом платье, сняв фату и размахивая ею, словно факелом или знаменем, шла все быстрее и быстрее. Павел поддерживал ее за локоть, когда надо было перепрыгнуть лужу, рассказывал что-то смешное, Ирина его не слышала. Машины слева и справа проносились, шаркая шинами, на мгновение высвечивая темную листву и белую фигуру Ирины. Она счастливо улыбалась и повторяла где-то услышанную фразу: «Не плыви по течению, не плыви против течения, а плыви туда, куда тебе нужно».
…Они встретились месяц назад на вечеринке, Первого мая. Разношерстная компания молодежи, никто из них не хотел отмечать праздник вместе, но к вечеру кто-то кому-то позвонил, кликнули друзей, собирались на еще не обжитой, холодной даче, прихватив из дома кто что мог. Настоящее веселье всегда возникает экспромтом. Среди музыки, шума и слегка пьяной болтовни крутилась любовь. Ирина пользовалась успехом: лукавая и женственная, она держалась с поклонниками ровно и снисходительно, уклоняясь и не уклоняясь от легких поцелуев, танцевала не уставая, переходя из рук в руки, словно эстафетная палочка, принадлежала всем и никому. В свои двадцать лет она уже умела остановить мужчину даже не взглядом, а лишь легким движением бровей, взмахом ресниц. Танцуя с Олегом – его она видела впервые, – Ирина была удивлена, что он не набычился, не стал заниматься гипнозом, не потянулся пьяными губами, а улыбнулся открыто и радостно, заговорщицки подмигнул.
– Душно, пойдем подышим, – сказал Олег.
«Похожи, как оловянные солдатики», – подумала Ирина и недовольно поморщилась. Продолжая танцевать, Олег направился к двери, Ирина убрала с его плеч руки, хотела отойти и тут только поняла, что она не касается пола. Олег, взяв ее за талию, приподнял, держал в воздухе, простодушно улыбался, словно не понимая ее возмущения. Ирина попыталась вырваться, ее кулачок отскочил от его груди. Ирину и раньше носили на руках, но мужчины при этом сдерживали дыхание и вымученно улыбались, руки их становились жесткими, делали ей больно. Олег танцевал легко, она плыла рядом по воздуху, не ощущая собственного веса, его широкие ладони держали ее мягко и уверенно.
Олег вынес ее на веранду, закрыл за собой дверь ногой, и Ирина почувствовала, что там, в комнате, все замолчали. Олег поставил ее на стол, пригрозил пальцем, будто нашалившему ребенку. Ирина прижала ладонями юбку и тихо сказала:
– Снимите меня.
– Ты убежишь, – Олег сел на стол, поднял голову и засмеялся.
– Поставьте меня на пол. – Она могла бы спрыгнуть, но Ирине захотелось, чтобы он снова взял ее на руки.
– Как тебя зовут? – Олег, стряхивая пыль, провел ладонью по столу и посадил ее рядом.
В этот вечер больше никто Ирину танцевать не приглашал.
Через несколько дней Ирина приехала в аэропорт провожать Олега, лишь в Шереметьево ей стало известно, что он улетает в Софию.
– Небольшая командировка, – говорил Олег, улыбаясь.
Она знала, что ему двадцать семь, он одинок, только что закончил институт тонкой химической технологии и получил распределение на завод химического машиностроения. На ее вопрос, почему закончил институт так поздно, Олег, как всегда, ответил шутливо:
– Потому, что лоботряс и физкультурник. Каждый день делаю гимнастику по радио. Чувствуешь, какой здоровый! На институт вечно времени не хватало.
Он был необъяснимо, фантастически сильный. Казалось, что под его смуглой кожей переливалась тяжелая ртуть, но когда он напрягал мышцы, ртуть превращалась в сталь.
Только в Шереметьеве Ирина узнала, что Олег мастер спорта международного класса по штанге…
