– Иностранец, профессионал, – убежденно рассуждал водитель, – и тачка у него приземистая, быстрая.
– Перестань гундеть, отвези домой и в гараж. У тебя завтра выходной?
– Сегодня, командир, уже сегодня. Сейчас приеду, приму стакан снотворного, и до обеда не кантовать. Конечно, здорово, что нас сняли, однако интересно, какую с этим иностранцем операцию прокручивают. В газетах пишут, шпионы перевелись, много они знают, засраные газетчики. А номера на тачке нашенские, значит, не дипломат, доморощенный, сволочь. А телка у него классная...
– Ты замолчишь или нет?
Старший закрыл блокнот, где записал номер машины, приметы мужчины и женщины. Офицеры контрразведки понятия не имели, какое задание они выполняют.
* * *
– Жарко, выключи печку, – сказала Вика. – Ты здесь ночевать собрался?
– Хочу услышать от тебя что-нибудь интересное, – ответил Гуров, продолжал, передразнивая: – Сидели в кабаке на диване, подошел малый, пригласил Валентину танцевать, были уверены, что не клиент, а он снял телку и увел в тачку. Какой парень? Почему решили, что не клиент? У него на лбу написано? – Гуров выехал в переулок. – Значит, Ордынка?
– Почему да как!.. Зануда ты. Лев Иванович, потому и бобылем живешь. Мужика влет определить можно. Если у него галстук за четвертак деревянных, как он может пятьсот “зеленых” девочке заплатить?
– Да сегодня в галстуке я чуть ли не один был.
– Я к примеру сказала, парень может быть как угодно одет, а часы, к примеру, у него на две штуки. Потом, как держится, говорит, а если с ним танцуешь, сразу понятно, хочет он тебя или забавляется.
– Сколько ему лет?
– Тридцатник, такой должен крепко принять, чтобы он девочку снял.
– Тысячу раз слышал, не пойму, почему вы говорите “снял”?
– Отстань! По коленке бы погладил, как с чурбаком едешь.
– Я считал, вам поглаживания надоели, противны.
– Верно, с души воротит. Но с оловянным мужиком тоже никогда не ездила. Уже начинаешь думать, что и не женщина вовсе.
– Женщина, и очень привлекательная. – Гуров разглядывал идущую следом “Волгу”. – А с кем ты в вестибюле застряла? Подруга?
– У меня подружка Валентина, остальные – товарки, сослуживицы, можно сказать.
– Так что тебе она интересного сказала?
– Ты больной? – Вика взглянула участливо, затем нахмурилась. – А верно, сказала. – Она прикусила губу. – Может, тебе и важно. Валентина не с одним уехала, а с двумя. – Гуров припарковался, закурил.
– Я женщин не бью, но ты доведешь. Откуда второй взялся?
– У тебя рука наверняка тяжелая. – Вика отодвинулась. – Второй в тачке за рулем сидел.
– Может, просто водитель?
– Задрипанный “жигуль” и персональный водитель. Ну, ты даешь, полковник.
– Модель, хотя бы цвет “Жигулей” товарка не сказала?
– Я не спросила! – ответила Вика вызывающе. – Мне в вашей конторе не платят.
– А подруга у тебя одна, говоришь. – Гуров выбросил сигарету, закурил новую. – И часто клиенты одну девушку на двоих берут?
– Случается. – Вика почувствовала недоброе, голос у нее дрогнул. – Чаще второй позже появляется, обычно на квартире ждет. Валентина к мужику на хату редко когда поедет, вот товарка и удивилась, увидев, что Валюшка с мужиком в тачку садится, в которой водила сидит.
– Вот оно, – пробормотал Гуров. – Когда в погожий день все одно к одному складывается, улицу переходи только на зеленый и бегом. Долго хорошо не бывает, не по жизни такое. Почему один в казино пошел, а второй в машине остался? Когда люди отдыхают, такое противоестественно.
– Садисты? Увезли Валентину? Что ты стоишь? Я звонила, ее дома нет! Давай, звони в свою контору, поднимай ментов! – Вика разразилась матерной руганью, схватила телефонную трубку.
– И что мы в ментовке скажем? – Гуров отобрал у Вики трубку, стал набирать номер. – Мол, проститутка уехала с двумя парнями и нам это не нравится? Станислав, – сказал он в трубку. – Одевайся, я тебе через некоторое время перезвоню.
Гуров вел машину аккуратно, не превышая скорости, хотя улицы были пусты, асфальт сухой.
– Если все так, как я думаю, подругу твою пока не тронут, и она наверняка в своей квартире. Пока Валентина еще нужна, позже ее, конечно, убьют.
Вика хотела ударить Гурова по лицу, но он держал правую руку на голове, отбил неловкий тычок девушки.
– Собери нервы, понадобятся.
Они проехали по Ордынке, Вика указала дом Валентины, облегченно сказала:
– Шторы задвинуты, но свет горит.
– Чай пьют, может, кофе. – Гуров взглянул на красную грязную “пятерку”, стоявшую напротив дома проститутки.
– А может, нормально трахаются?
– Это вряд ли. – Гуров проехал метров пятьдесят и остановился, взял трубку, набрал номер. – Я на Ордынке, рядом с тобой, жду.
– Я зайду, якобы мимо ехала, бабки завезла, – сказала Вика. – Взгляну, как там и что, и вернусь.
– Придумала здорово, начало хорошее, а насчет вернусь, так это вряд ли. Сиди, помалкивай, мне надо подумать.
Гуров сидел за рулем, смотрел на подъезд, на замызганную “пятерку” у тротуара напротив, ждал приезда Крячко и решал, как с наименьшим риском разрешить ситуацию.
Возможно, в квартире проститутка с двумя мужиками занимается сексом и пьянствует. Пустой, но прекрасный вариант, однако очень мало шансов, что все так благополучно. Проанализировав все известные ему факты, сыщик пришел к выводу, что в квартире проститутки устроена засада и ждут именно его, полковника Гурова. Хотят одним выстрелом убить и опасного свидетеля, и настырного сыщика. Верно такое предложение или нет, жизнь покажет, но решать ситуацию следует, предполагая худшее. Просматриваются следующие варианты.
Ждать – “гости” не могут находиться в квартире до бесконечности, и взять их на выходе. Самое простое, наименее рискованное решение. Но если они уйдут из квартиры, решив, что сыщик Гуров не смог найти девицу, то наверняка ее убьют. Так, самый простой вариант задержания отпадает. В квартиру следует войти.
Вызвать милицейский наряд, людей в бронежилетах и с автоматами. Много стрельбы, крови, главное, женщину все равно убьют. Да еще начнут утверждать, что убили хозяйку случайно, отстреливаясь от нападения бандитов.
Сверкнув фарами, проехал “мерс” Крячко. Гуров отогнал свой “Пежо” подальше, сказал Вике, что она может вздремнуть, и пересел в машину друга. Станислав все понял с полуслова и, недолго думая, изрек:
– Хреново! Мы хотим их задержать, они желают нас убить.
– Ты гений, Станислав, – не удержался Гуров.
– Кто гений, давно известно. Я бы непременно полез в квартиру, в настоящее время мой труп бы уже остывал. Ты прав, твоей даме идти в квартиру нельзя, а поддатой соседке, которую дома ожидает развеселая компания, очень даже можно.
– Осталось найти соседку, – сказал Гуров.
– Старая Москва. – Крячко осмотрел ближайшие дома, несколько окон светилось. – Все друг друга знают. Полагаешь, за этими окнами слушают фуги Баха?
– Надо, чтобы Вику или Валентину люди знали, иначе не пойдут.
– Смотря сколько выпили и сколько осталось, – философски сказал Крячко. – Если не хватает, то еще как пойдут, рысью побегут. Господин полковник, вы оторвались от своего народа.
– В принципе мысль неплохая. Кто нам разрешит подставлять человека? Начнется стрельба...
– А мы не люди? – нерешительно поинтересовался Крячко.
– На дурацкие вопросы не отвечаю. – Гуров вздохнул. – Вариант отпадает совсем по иной причине, дорогой. Никакой тете Маше, даже если она будет в лоскуты пьяная, дверь не откроют.
– Ты плохо знаешь тетю Машу. Когда она хочет выпить, дом поднимет и милицию вызовет. Не пустить пожелавшую выпить тетю Машу способно только подразделение “Альфы”. Я пойду к твоей крале, проконсультируюсь, нет ли у нее в ближайших домах родственников.
– Почему ты? Я пойду!
– Сидите, господин полковник, решайте задачи. С народом должен разговаривать их представитель, а не бог знает кто из недобитых.
Крячко вышел из “Мерседеса”, направился, покачиваясь, к “Пежо”, неожиданно остановился, быстро зашагал обратно, вновь занял свое место, спросил:
– У тебя орден имеется?
– Что? – Гуров несколько растерялся. – Ты же знаешь.
– Ваше превосходительство, у вас для меня, персонально, орден найдется? – Крячко обнял друга и зашептал: – Их красная “пятерочка” стоит на охране.
– Ну и что? – удивился Гуров.
– Случается, великие математики забывают таблицу умножения. “Ну и что”? – передразнил Крячко. – А что приключится, если я “пятерочку” начну вскрывать? Она заорет благим матом!
Гуров все понял, едва не схватился за голову. Не в силах отказать себе в удовольствии, Крячко продолжал:
– Машина орет, и один из наших дорогих гостей вылетает на улицу! Возможно, ослепленный благородной яростью, он размахивает пистолетом!
– Полагаю, он выскочить на улицу не успеет. Станислав, у меня нет для тебя ордена, я отдам тебе свой. – Гуров хотел друга обнять, но, увидев в его глазах смешинку, лишь похлопал по плечу.
