– Захар. Иващенко Захар Анатольевич, я паспорт видела. Сказала, если жить собираешься, паспорт обязательно, участковый заходит, интересуется.
– Молодец, – похвалил Гуров. – Ну, участковый-то мужик свой, случается, и выпьет рюмочку. Он не заходил, случаем?
– Бог миловал, – ответила Валентина. Все, поехали, понял Крячко, сейчас про школу начнет расспрашивать, о родителях. Тоска. Сколько Станислав работал с Гуровым, никак не мог привыкнуть к его манере говорить со свидетелем о постороннем. Хотя случалось, что друг выуживал факты поразительные, порой крайне важные, в большинстве случалось, разговор получался пустой. “И как у него терпения хватает?” – удивлялся Крячко.
– Валентина, вы с Захаром днем по городу много гуляли? – спросил Гуров.
– Не скажу, больше на машине. – Женщина уже освоилась, отвечала свободно.
– Он Москву смотрел. Куда же вы ездили? По Тверской в центр, гуляли на Красной площади? На Ленинские горы?
– Нужно ему! – фыркнула женщина. – Захар больше магазинами интересовался. В ГУМ, ЦУМ, но ему не понравилось, он даже к прилавкам не подошел, оглянулся и на выход. Спросил, где детский магазин.
– “Детский мир”?
– Он сказал, мол, магазин для детей.
– И вы на Лубянку поехали.
– Точно. Но Захар как увидел, что на первом этаже машины стоят, возмутился и ушел. Я, говорит, должен детям подарки купить, а тут машинами торгуют. Я объяснила, детские вещи, игрушки на верхних этажах, но он подниматься не захотел.
– У него с собой случайно фотоаппарата не было?
– А как же! Был, “Поляроид”.
– И что же он фотографировал?
– Мало. В основном меня снимал.
Гуров сосредоточился. Ясно, террорист выбирал место диверсии. Принципиально, где именно собирается произвести взрыв, он решил еще до приезда в Россию. Разъезжая с проституткой, определял конкретное место. Судя по всему, он выбрал магазин, причем детский магазин. Трупы детей производят на людей наиболее сильное впечатление. “Детский мир” ему не подошел, в наше время искореженными машинами никого не удивишь. Изувер. Полковник поежился, спросил:
– И где же он вас фотографировал?
– У храма Василия Блаженного, у ЦУМа, в кафешке, где мы перекусывали...
– А в магазине не снимал?
– В магазине не снимал.
– Но если он вас фотографировал, то хоть одну карточку должен был вам подарить?
– Не хотел, говорил, себе на память хочет оставить. Но одну я у него выпросила. Он два снимка сделал, а я уж больно хорошо там получилась.
– Можно взглянуть?
Валентина взяла свою сумку, долго копалась в ней, даже вытряхнула все содержимое, но фотографию не нашла.
– Наверное, вынула, дома оставила.
– А где Захар вас сфотографировал?
– У дверей ЦУМа. Смехота. – Валентина махнула рукой. – Там тетка мороженым торговала, я купила. Захар меня окликнул, я повернулась, он меня и щелкнул. Очень хорошо получилось.
– Но вы сказали, что таких снимков было два. Какой второй?
– Чего он к ней пристал? – прошептала Вика, дергая Станислава за рукав.
– Потому что он сыщик, а мы с тобой сюда на чашку чая зашли.
– Захар щелкнул, попросил сделать шаг в сторону и щелкнул второй раз, – удивленно ответила Валентина.
– Вы этот второй снимок видели?
– Он не получился, у меня лишь половина лица вышла.
– А что на второй половине?
– Да отстаньте вы от меня! Какое это имеет значение? Тетка, что торговала мороженым, видно, подвинулась, она на карточке и получилась.
Гуров больше часа приставал к Валентине с различными вопросами, в конце разговора поинтересовался:
– А что Захар детям купил?
– Да ничего, мы вообще больше в детские магазины не заходили. Он сказал, что еще дня три пробудет, успеется. А вечером я поддала крепко, любовью занимались, я его за волосы и схватила! – Валентина расхохоталась. – Мужик, а парик носит. Но ведь Кобзой тоже в парике. А, черт с ними. Я утром крепко спала, а Захар втихую и съехал, не ждала такого.
– Спасибо. – Гуров взглянул на часы и поморщился. – Куда же вам теперь поехать, девочки? Может, в какой пансионат, дня на три?
– Это зачем? – возмутилась Вика.
– Чтобы живыми остаться, – сухо ответил Гуров. – Станислав, мне необходимо отъехать по делу. Ты придумай, куда их упрятать, и отвези. На квартиру за вещами не пускай. Упрячь надежно, отвечаешь. Потом выясни в отношении “Волги”, дверь захлопни. Я опаздываю.
Гуров поклонился и быстро вышел. Он опаздывал на встречу с Харитоновым, от которой ничего не ждал. Но Гуров давал человеку задание, обязан с человеком встретиться, иначе в следующий раз Харитонов на встречу не придет.
Барон явился на конспиративную квартиру вовремя, обычно он чуть запаздывал. Держался он сегодня с подчеркнутым достоинством, даже высокомерно, из чего Гуров понял, что Харитонов раздобыл нечто важное. И хотя события, происшедшие в “Будапеште”, сыщика уже не интересовали, он слушал осведомителя с преувеличенным вниманием, понимающе кивал.
Выяснилось, что американец не имел к нападению на оперативника никакого отношения. Собирал дань с девочек и приторговывал в гостинице наркотиками татарин Наиль, по кличке Ноздря. Харитонов фамилии татарина не знал. В тот день Наиль продал одной девчонке две дозы кокаина. Это случилось рано, около часу дня, девчонка была с иностранцем, произошел скандал, ее не пускали в номер, но настырная девка прошла. Видно, она иностранцу сказала, у кого получила кокаин, потому что во время обеда интурист подошел к Наилю, стал говорить не по-нашему, явно сердился, вмешался этот пацан-гэбэшник. А татарин сам нюхал, видно, к вечеру был уже в кондиции. Тут гэбэшник ему под руку и подвернулся.
История была заурядная, но Гуров осведомителя хвалил, говорил, что тот оказал серьезную услугу, и как бы между делом спросил:
– Борис Михайлович, вы случайно Акима-Лёнчика не знаете?
– Знал, его схоронили.
– Неужто? – удивился Гуров. – Вроде он был в законе.
– Был. Последнее время стал поддавать сильно, против старших возникал. Схоронили! – Харитонова похвала полковника раззадорила, хотелось произвести еще большее впечатление. – Но замочили Акима не деловые и не отморозки, а неизвестно кто. Авторитеты пытались разобраться, концов не нашли. Я Акима за два дня до его смерти видел.
– Не болтай, Борис Михайлович, нам известно, Аким за два дня до убийства из Москвы уезжал, – сказал Гуров. – Хочешь показать, что все знаешь. – Он лгал, информации, что Лёнчик перед смертью из Москвы уезжал, у него не было.
– Не знаю, кто вам в уши дует, но я Акима точно видел. Он был с Коброй и платной телкой. – Харитонов точно описал внешность Валентины и незнакомого брюнета, выше среднего роста, худощавого, одетого стильно и с легким акцентом.
– А почему вы его Коброй назвали? – небрежно спросил Гуров.
– Мы с Акимом из зала вышли, он меня в гардероб провожал, уже сильно поддатый, там и сказал, молчи, что ты меня с Коброй видел. Я такой кликухи и не слышал.
Вот уж действительно неизвестно, где найдешь, а где потеряешь, думал Гуров, возвращаясь в министерство. Кобра? Человеку под сорок, он мог кличку получить, еще живя здесь, тогда он может проходить по нашим учетам. Ну так не хотелось на встречу с Харитоновым ехать, казалось, абсолютно пропащее дело. Есть он в наших учетах или нет, но кличка в любом случае – удача.
* * *
В кабинете генерала Гуров застал человека, которого встретить никак не ожидал. В кресле для гостей сидел подполковник Кулагин.
– Привет, Павел, – Гуров пожал контрразведчику руку. – Могу сообщить, кто шарахнул по голове вашего парня.
– Спасибо. Мы этого торговца наркотиками уже взяли, – угрюмо ответил Кулагин. – У меня неприятности, я твоему шефу уже доложил, повторять не стану, противно. Уйду я из этой конторы к чертовой матери! Терпежу больше нет!
Гуров быстро глянул на Орлова, прошел к любимому подоконнику, ничего не спрашивая, открыл форточку, закурил.
– Неприятности не у тебя, Павел, а у всех нас. А уйти и хлопнуть дверью – самое простое дело, – сказал Орлов. – Полагаешь, у нас дерьма меньше? Или в Думе и правительстве? А в администрации Президента ангелы собрались? – Орлов привычным жестом потер лицо.
– Может, объясните дураку? – спросил Гуров, догадываясь, что Павел Кулагин каким-то образом узнал о засаде.
– Тебя хотели убить, – коротко ответил Кулагин. – Я здесь в качестве разведчика, послан узнать, что конкретно тебе известно и почему ты не пришел в засаду.
– В какую засаду? – довольно искренне удивился Гуров. – Я, кажется, нащупал кое-что, но лишь кличку, которую следует прокачать по нашим учетам. Была версия, что разыскиваемый скрывается у одной проститутки. Я посчитал вариант неперспективным.
– Врешь, – убежденно сказал Кулагин. – Ты прошлой ночью был в казино “Фламинго”, уехал с проституткой.
– Паша, – укоризненно произнес Гуров, указал взглядом на генерала, – Петр Николаевич мой начальник.
