— Кто звонил? — спросил Сведберг.
— Один отдыхающий. Звонил со своего мобильного. Он был очень перепуган. У меня было такое ощущение, что его рвет прямо мне в ухо.
— Но ведь в это время года в кемпингах обычно никто не живет, — заметил Сведберг.
— Некоторые вагончики стоят там круглый год, — ответил Хансон. — Я знаю, где это место.
Валландер вдруг почувствовал, что не справляется с ситуацией. Ему захотелось оказаться подальше от всего этого. Наверное, Анн-Бритт Хёглунд заметила его реакцию. Как бы то ни было, она спасла положение, поднявшись со своего места.
— Надо ехать, — сказала она.
— Да, — ответил Валландер. — Конечно, надо ехать немедленно.
Хансон знал дорогу и Валландер сел в машину с ним. Остальные поехали следом. Хансон вел быстро и довольно небрежно. Ноги Валландера непроизвольно жали на невидимые тормоза. Зазвонил телефон. Пер Окесон хотел поговорить с Валландером.
— Что я слышу? — сказал он. — Новое убийство?
— Еще слишком рано утверждать что бы то ни было. Но такая вероятность есть.
— Почему?
— Будь это просто труп, можно было бы предположить, что это несчастный случай или самоубийство. Но труп в мешке — это убийство. И ничто иное.
— Черт, — проговорил Окесон.
— Да уж.
— Держи меня в курсе. Где ты?
— На пути к озеру. Думаю, мы будем на месте через минут двадцать.
На этом разговор закончился. Валландер подумал, что они едут в сторону места, где была найдена сумка. Озеро Крагехольм находилось недалеко от треугольника, о котором он думал раньше.
Хансон, казалось, думал о том же.
— Озеро расположено между Лёдинге и лесом Марсвин, — сказал он. — Все очень близко.
Валландер схватил телефон и набрал номер Мартинсона. Его машина ехала за ними. Мартинсон поднял трубку.
— Что еще сказал тот человек, который звонил? Как его зовут?
— Кажется, он не назвал своего имени. Но по акценту было слышно, что он из Сконе.
— Труп в мешке. Откуда он знает, что в мешке труп? Он что, открывал его?
— Из мешка торчала нога в ботинке.
Было очень плохо слышно, но, несмотря на это, Валландер почувствовал в словах Мартинсона отвращение. Валландер повесил трубку.
Въехав в Сёвестад, они свернули налево. Валландер подумал о женщине, клиентке Ёсты Рунфельдта. Все напоминало о уже случившемся. Если и существует центр событий, то этот центр — Сёвестад.
За деревьями виднелось озеро. Валландер постарался приготовиться к тому, что ему предстояло увидеть.
Когда они свернули к пустующему кемпингу, им навстречу выбежал мужчина. Хансон еще не успел остановить машину, как Валландер выскочил наружу.
— Там, внизу, — сказал мужчина. Он заикался, голос его дрожал.
По узкой дорожке Валландер медленно спустился к мосткам. Уже издалека было видно, что в воде, с одной стороны мостков что-то плавает. Мартинсон шел рядом, но остановился, не заходя на мостки. Остальные наблюдали издалека. Валландер осторожно пошел по мосткам, закачавшимся под его ногами. Коричневая вода казалась холодной. Он вздрогнул.
Мешок виднелся над водой только частично. Из него торчала нога. Коричневый со шнуровкой ботинок. Через дырку на штанине просвечивала белая кожа.
Валландер обернулся и зна́ком подозвал к себе Нюберга. Хансон беседовал с вызвавшим их человеком. Мартинсон ждал поодаль. Анн-Бритт Хёглунд стояла одна. Все это было похоже на фотоснимок. Замороженное, остановившееся время. Больше уже не произойдет ничего.
Его размышления прервал спустившийся на мостки Нюберг. Действительность вернулась на свое место. Валландер сел на корточки, Нюберг последовал его примеру.
— Мешок джутовый, — заметил Нюберг. — Он должен быть крепким. Но этот почему-то дырявый. Наверное, просто старый.
Валландеру очень хотелось, чтоб Нюберг оказался прав. Но он знал, что это не так.
Мешок не был дырявым. Пытаясь из него выбраться, мужчина прорвал его ногами. Нити вытянулись и затем порвались.
Валландер знал, что это значит.
Мужчину засунули в мешок и бросили в воду живым.
Валландер набрал побольше воздуха. Его тошнило, кружилась голова.
Нюберг внимательно на него посмотрел. Но ничего не сказал. Он ждал.
Валландер продолжал глубоко дышать. Потом он сказал то, что, как он считал, вернее, знал наверняка, произошло на самом деле.
— Он прорвал мешок. А значит, он был жив, когда его бросили в воду.
— Смертный приговор? — спросил Нюберг. — Разборки двух преступных группировок?
— Может быть, — ответил Валландер. — Но это маловероятно.
— Тот же самый убийца?
Валландер кивнул.
— Кажется, да.
Валландер с трудом поднялся и пошел обратно к берегу. Нюберг остался на мостках. Только что на своей машине прибыли полицейские техники. Валландер направился к Анн-Бритт Хёглунд. Теперь она стояла рядом с Лизой Хольгерсон. Потом подошли остальные, и скоро все были в сборе. Человек, обнаруживший тело, сел на камень и уронил голову на руки.
— Возможно, это тот же самый убийца, — сказал Валландер. — И если так, то на этот раз он связал человека в мешке и утопил его.
Между собравшимися прокатилась волна отвращения.
— Мы должны остановить этого сумасшедшего, — отозвалась Лиза Хольгерсон. — Что же происходит в этой стране?
— Яма с кольями, — продолжил Валландер. — Привязанный к дереву и задушенный человек. А теперь еще и утопленник.
— И ты все так же думаешь, что такое могла совершить женщина? — спросил Хансон. Слышно было, что он озлоблен.
Валландер повторил про себя его вопрос. Что он вообще думал? За какие-то несколько секунд все события пронеслись у него в голове.
— Нет, — ответил он, спустя некоторое время. — Не думаю. Не хочу так думать. Но все равно может оказаться, что убийство совершила женщина. Или по крайней мере, замешана в убийстве.
Он посмотрел на Хансона.
— Вопрос поставлен неправильно, — продолжил он. — Дело не в моей точке зрения. А в том, что творится в этой стране.
Валландер вернулся к воде. К мосткам плыл одинокий лебедь, беззвучно скользя по темной поверхности воды.
Валландер долго смотрел на него.
Потом застегнул куртку и направился к Нюбергу, который уже приступил к работе.
СКОНЕ
17 октября—3 ноября 1994
Нюберг осторожно разрезал мешок. Валландер прошел на мостки, чтобы вместе с только что прибывшим врачом посмотреть на лицо убитого.
Оно было ему незнакомо. Этого человека он никогда раньше не видел. Что, разумеется, не было для него неожиданностью.
Валландер подумал, что убитому где-то между сорока и пятьюдесятью.
На труп, с которого сняли мешок, он смотрел не долее одной минуты. Больше выдержать он просто-напросто не мог. Головокружение не оставляло его ни на минуту.
Нюберг обыскал карманы убитого.
— Дорогой костюм, — заметил он. — Да и ботинки не из дешевых.
В карманах ничего не нашли. Кто-то, значит, не поленился заранее обыскать их, чтобы затянуть опознание. Но убийца, видимо, предполагал, что в озере труп будет найден скоро. Преступник и не пытался спрятать его.
Тело высвободили из мешка, а мешок положили отдельно на полиэтилен. Нюберг зна́ком подозвал к себе Валландера, отошедшего в сторону.
— Все очень тщательно рассчитано, — сказал он. — Такое ощущение, что убийца взвешивал тело. Или же что он обладает знаниями о распределении веса и сопротивлении воды.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Валландер.
Нюберг указал на толстые швы с внутренней стороны мешка.
— Все тщательно продумано. В мешок вшиты грузила, гарантирующие убийце две вещи. Первое: небольшая воздушная подушка позволит мешку лишь слегка виднеться над поверхностью воды. Второе: грузила не должны быть слишком тяжелыми, чтобы тело не пошло ко дну. А раз все так тщательно просчитано, значит, преступник знал вес убитого. По крайней мере, приблизительно. С допустимой неточностью в четыре-пять килограммов.
Валландер попытался сосредоточиться, хотя от любой мысли об обстоятельствах смерти этого человека его начинало мутить.
— Значит, узкая воздушная подушка гарантировала, что человек погибнет?
— Я не врач, — ответил Нюберг. — Но он наверняка был жив, когда его бросили в воду. Значит, его убили.
Врач, который, стоя на коленях, осматривал труп, услышал их разговор. Он поднялся и подошел к ним. Мостки под ними закачались.
— Разумеется, еще слишком рано делать какие бы то ни было выводы, — сказал он. — Но вероятнее всего, он утонул.
— Не утонул, — поправил его Валландер. — Его утопили.
— Решать, преступление это или несчастный случай — дело полиции, — ответил врач. — Утонул он, или его утопили. Я же могу судить только о том, что произошло в его организме.
