– Почему заказчик уверен, что его не вычислят по переводу денег? – поинтересовался Хрустов.
– Я исходил из двух ситуаций, – кивнул Январь, – если вычислят и если не вычислят. Предположим, его по переводу денег вычислят. Ну и что? Перевел некий гражданин некую сумму с одного счета на другой. Как это связать с заказом? Он же просто пошутил в Интернете, а его не так поняли. Но скорей всего переводы денег отследить невозможно, имея две-три посреднические фирмы по банковским услугам и коды, а не официальные счета.
– А если я взяла заказ себе, где уверенность, что получу эти деньги? – нервно встала Далила и прохаживалась по комнате, скручивая прямые волосы на плече в жгут. – Если я вообще не знаю ничего про эту лотерею?
– Нет у тебя такой уверенности, тебе просто очень нужны деньги, настолько нужны, что ты играешь в такую рулетку. Ты оставляешь сообщение, что берешь заказ себе. В этот момент тебе меньше всего приходит в голову предохраниться, ты уверена, что тебя не вычислят, ты же оставляешь только свой код – это случайный набор цифр или имя. Если ты вошла в эту директорию дома или на работе, где у тебя есть компьютер и сеть, ты обязательно проверишь потом, после исполнения заказа, есть ли для тебя сообщение. А оно есть, это номер билета лотереи. Ты узнаешь по телевизионному розыгрышу или прочтешь из газеты – а ты станешь сидеть перед телевизором и скупать каждый день газеты с розыгрышами этой лотереи, уж будь уверена, ни одной не пропустишь, – что ты выиграла большой приз. Что ты можешь получить его в любое время.
– А у меня нет билета? – Возбужденная Далила останавливается перед Январем. – Откуда у тебя билет? – Она резко поворачивается к Еве и переходит на шепот. – Ты что, в открытую набрала свой адрес?
– Минуточку, я отвечу, – берет ее за руку Январь. – У тебя нет билета, у тебя есть сообщение на твоем сайте, все по тому же коду в Интернете, что тебе пришлют его по почте, если ты наберешь адрес или абонентский ящик. А Ева, она же самоуверенная. Она набрала свою кличку, которая в органах очень даже известна. Да вот, кстати, мы с Карпеловым ее тоже вычислили по кличке, а кличка была на дискете Хрустова, а дискету эту…
– А дискету эту стащил из моего тайника один парнишка, который случайно попал в милицию. Было дело, я в курсе, – договорил за Января Хрустов. – Все, что ты говоришь, настолько смешно и просто, насколько и реально.
– Очень много неувязок, – качает головой Ева. – Меня интересует, что будет, если заказчик перевел деньги, все так, как ты и сказал, а исполнителя не нашлось? Или нашлось, но сразу несколько?
– Детали, – улыбается Январь. – При талантливом организаторе, который смог развернуть такую сеть, чем больше заказов, тем меньше накладок.
– На самом деле, – включилась Далила, присев на подлокотник кресла Января, – чисто психологически предположить, что сразу сотня обнищавших людей кинется убивать по заказу, трудно. Я подумала, что выследить жертву, уговорить себя на убийство, потом все это спокойно пережить, – удел немногих. При том, что жертва, кстати, пользуясь Интернетом, может вообще первой узнать о заказе на себя и постарается затаиться. Но что же будет, если заказ не выполнен?
– А вот тут самое интересное, – Январь стал торжественно-грустным. – Я ночью, пока вы бегали по подъезду, больше трех часов провел, убирая заглушки на сайте «отстрела». И такая интересная картина получается, скажу я вам, что стало мне страшно. Нет невыполненных заказов. Если ты обнаружил свое имя в этом сайте, можешь звонить в похоронное бюро и покупать место на кладбище.
Резко встал Хрустов и, разминая ноги, прошелся по комнате. Встала Ева, насмешливо посмотрела на Хрустова и включила тихую музыку.
– Потанцуем? – Она взяла его за руки, Хрустов пожал плечами, но подчинился. – След взял, да? Ребята, отстрельщик напрягся, сейчас выйдем на открытие. Значит, нет невыполненных заказов, фирма гарантирует, да? А скажи мне, Январь, сколько по твоим наработкам есть затянувшихся заказов, которые выполнялись не сразу, а спустя длительное время?
– За этот год, а я смог дернуть информацию с сайта только за год, тридцать четыре случая на сто восемь, когда время затягивалось иногда до месяца.
– Я лучше сяду, – отстранился Хрустов от близкого тела, так он не мог думать, – я могу с тобой рядом сесть, раз уж нас посетила одна и та же мысль.
– Это мы сейчас узнаем, одна или не одна. И ты выяснил, – подошла Ева к Январю, – что по этим затянувшимся заказам не было крупных выигрышей, да?
– Это было мое предположение, потому что выяснить такое почти невозможно. Я же не могу предположить, что в этой чертовой лотерее выигрывают только выполнившие заказ на убийство, я даю процент вероятности и на случай! – кивнул Январь.
– Что это значит? – не понимает Далила и смотрит на Января.
Январь сам еще не может проанализировать эту ситуацию и отделывается шуткой.
– Почему тебя заказали вместе с Карпеловым, если ты уже больше года не работаешь в милиции? – спрашивает Ева и садится к компьютеру.
– Откуда я знаю? Может, это его заказали вместе со мной, я ведь, пока работал в частном агентстве, платил ментам за информацию, если не мог найти ее сам. И не спрашивай, за какое такое раскрученное мною дело меня могли заказать! За любое!
Ева смотрит на эмблему компании «Волк», увеличивает ее на экране, дробит на фрагменты, но ничего, кроме сидящего волка, поднявшего к пятну луны острую приоткрытую пасть, она не находит. Далила берет телефон, набирает номер. Под осуждающие взгляды она просит к телефону Ларису. Кивает, словно все поняла, кладет трубку, оглядывает по очереди троих, застывших в ожидании, и сообщает:
– Не может подойти к телефону. Потому что уехала на похороны мужа.
Ева открывает файл и смотрит на фамилии Ларисы П., сварщика и актера. Все фамилии разные. Она открывает архив и читает в бланке удостоверения многодетной семьи фамилию мужа Ларисы П. Такая же, как у жены.
– Мало информации, мало. Звони. Спроси, куда она уехала на похороны.
– Угадайте, – улыбается через минуту Далила.
– Саратов, – говорит Хрустов. – Там убили актера. Угадал?
– Угадал, – кивает Далила, – Саратов.
– Исключено, – вступает в разговор Январь. – Пусти меня, я открою коды информации по убийствам МВД.
– Я сама открою. Актер не был ее мужем, он работал в Саратовском театре, а приехал из Заволжска, куда родственники и увезли его тело. Еще пять дней назад. Значит, она поехала хоронить не его.
– Открывай всех умерших по Саратову за последние три дня, – говорит Хрустов Еве.
– Будем делать ставки? – спрашивает Ева, когда на экране открывается длинный список имен.
– Этот актер был ее любовником, изменил, она его зарезала! – предлагает Далила.
– Для этого не надо давать было объявление в «отстреле», – отвергает версию Ева.
– Он – ее муж, только с другой фамилией, – предлагает Январь. – Но почему его тогда увезли хоронить без жены?
– А жизнь интересней вымысла, – на экране Ева подчеркивает фамилию и инициалы заключенного, мужа Ларисы П., скончавшегося в тюрьме от туберкулеза. На последнем году своей восьмилетней отсидки.
– Ничего не понимаю! – разводит руками Далила. – Она поехала хоронить мужа? А почему тогда получила деньги за убитого актера? Муж ведь не мог убить, он же сидел!
– Это все уже детали, – вздыхает Хрустов. – Сидел, имел друзей, которые выходят. Жена отдаст долю. Она вообще может быть не в курсе.
– «…И пишу тебе, дорогая женушка, чтобы ты не удивлялась, но я купил тут случайно билет лотерейный, так вот этот билет точно выиграет много денег, ты эти деньги получи, а дружку моему, который тебе письмо мое передаст, отдай четвертину. С тем и прощаюсь с тобой, а письмо мое сожги, не то будет худо! Любящий тебя и детишек муж» – приблизительно так, да? – Январь продекламировал условное письмо с таким чувством, что самому стало неловко: – Это я у Пискунова научился воображать.
– Пискунов Пискуновым, а стиль! Какой стиль, сколько жизни! – похвалила Ева. – А вот интересно, откуда у заключенных саратовской тюрьмы компьютер с подключением в Интернет?
– Это ерунда, – уверенно заявил Хрустов. – Я одного охранял, мы с ним пятнадцать суток прятались в изоляторе временного содержания. Он изображал американца, а я идиота с задатками карточного шулера. Так вот ему за деньги могли и вертолет для прогулки пригнать на крышу, не то что компьютер притащить. А если серьезно, то из тюрьмы ведь за хорошее поведение выпускают иногда погулять и даже на поселение. А погулять можно и с подростками в компьтерном салоне.
– Просто какой-то заключенный убивает случайного человека в городе, узнав, что тот заказан? Зачем ему тогда брать четвертину, как тут придумал Январь, почему не взять заказ себе? – не понимает Далила.
